Виза или Когда за дело берутся бабушки (СИ) - Пенелопа Одиссева

— Чего ему надо?

— Тебя, Юлечка. Я, конечно, сказала, что ты почти замужем, но… Может, ему дать твой сотовый? Сама поговоришь? Или нет, пожалуй, я лучше Петенькин сотовый дам…

— Ба! У тебя же нету! – зарычала я на бабулю.

— Ой, рабочий-рабочий телефон, конечно. Чего ты к старенькой бабушке прицепилась? Подумаешь, оговорилась немного, —проворчала Ба, входя в роль старушки.

Да ведь я знаю, что через полчаса у неё он-лайн битва в какой-то стрелялке, где Ба командует отрядом под ником Валькирия, а её игроки успевают не только стрелять, но и в любви к предводительнице между боями признаваться… Старенькая бабушка, как же! Скажи это ей в лицо – испепелит взглядом на месте, а потом еще и по ветру развеет.

— Не надо никому звонить. Я сейчас домой приеду.

— За вещами? – надежда умирает последней, в случае с Ба – надежда бессмертна.

— Нет! Жить! – рявкнула я.

— И чего тебе у Петеньки не живется! Я бы из твоей комнаты тренажерный зал сделала… — посетовала Ба, а я, дабы не сказать сгоряча родственнице чего-нибудь обидного, отключилась.

Дожились! Люди добрые, где это видано, чтобы бабушки из собственных квартир внучек выселяли?! Ей – тренажерный зал, а мне —Петя?

Последняя мысль неожиданно показалась очень заманчивой.

На кухонном столе под розовым вафельным полотенцем оказался завтрак: два бутерброда с колбасой и сыром. На плите остывала турка с кофе. Записка, приколотая к холодильнику, гласила:

«Завтрак на столе. В шкаф нести не решился. Спасибо за незабываемую ночь:)».

Ай да юморист! А то я сама не знаю, что глупо выгляжу…

Тут стрельнуло в спине, и я, обозвав фиктивного жениха бесчувственным сухарем, пошла собираться домой. Последнее заняло гораздо больше времени, чем я думала. Совесть не разрешила оставить после себя разгромленный шкаф, и пришлось убираться в спальне.

Развешивая вешалки с его одеждой, наткнулась на новенький костюм, тёмно-синего цвета. С бирочкой. Неужели для свадьбы купил? Представила себе Бома в костюме, и сердце ухнуло куда-то в живот. Почему-то от мысли, что в эту субботу мы станем мужем и женой (пусть и не по-настоящему), становилось тепло. Так, приду домой – сразу же звоню Вике! Может, сестра промоет мне мозги? Пока не поздно?

Однако, ни в понедельник, ни в другой день я до сестры не дозвонилась. Сообщения оставались без ответа. Мама хмурилась, папа собирался паковать чемоданы, а Ба предлагала писать заявление о пропаже в канадское посольство. Вика успокоила нас всех, прислав маме смс, что у неё небольшие проблемы, но она справляется.

Наверное, проблемы Вики могли бы стать горячей новостью для нашей семьи, если бы в среду к нам на ужин не явились Бомы в полном составе: Петя, его мама Фаина Петровна и, конечно же, Марья Борисовна. Ба с утра копошилась на кухне, и запрягла меня в ярмо кулинарного рабства. Внеся в гостиную запеченную утку с яблоками, она радостно оповестила родителей о нашей с Петей скорой свадьбе.

— В субботу? В эту субботу? – папа охнул и схватился за сердце.

— Но… Петенька, Юлечка, почему так неожиданно? – мама стала махать над папой салфеткой, пока Фаина Петровна наливала воды в стакан.

— По веским причинам, — отрубила Ба, выразительно поиграв нарисованными бровями.

Теперь плохо стало мне, потому что четыре пары абсолютно круглых от удивления глаз уставились на меня. Петя рот открывал и закрывал, словно рыбка в аквариуме. Дыши, женишок, дыши, видишь, не одна твоя бабушка умеет представления показывать…

Мама в шоке уставилась на мой живот и всплеснула руками:

— Юлечка! Так тебе теперь на самолете лететь нельзя!

Это меня добило. Часовой механизм, сдерживающий бомбу на моем терпении, обнулился.

— Я НЕ БЕРЕМЕННА!!! И мы женимся, потому что… — в этот момент заметила Петю, указывающего в сторону Марьи Борисовны, и проглотила признание.

— Мы решили, а чего тянуть? – Петя пришел на помощь и через силу улыбнулся нашим родителям:

— Мы с детства дружим, ну и вот…

— Горько! – Ба толкнула меня к растерявшемуся Пете в объятия и захлопала: — Горь-ко!

Со стороны мамы и папы раздались дохленькие аплодисменты, Фаина Петровна кривила губы, и лишь Марья Борисовна с Ба с воодушевлением хлопали и требовали доказательства наших серьезных намерений.

— Давай признаемся? – робко шепнула я Пете, он отрицательно качнул головой:

— Моей бабушке вчера плохо было. По-настоящему. От радости за нас, — и, видя заплескавшуюся в моих глазах безысходность, он быстро-быстро поцеловал меня.

— Ну, вы же не маленькие, — разочарованно протянула Марья Борисовна.

У Пети нервно дернулся кадык. Сама же я готова была расплакаться. От злости. Пришлось целоваться. А я не железная! Как мне отрываться от Пети, когда руки считают себя вправе обнимать его за шею, а тело тянет к нему, словно шурупчик к магниту? И ноги подкашиваются, и в голове колокольчики звенят…

— Ох, можно спокойно умирать, — радостно оповестила всех Марья Борисовна, когда мы с Петей оторвались друг от друга, — и не чаяла, когда же они поймут, что созданы друг для друга! Нонночка, помнишь, они в детстве в дочки-матери играли и целовали друг друга в щечку…

— А как же, — Ба довольно ухмыльнулась, похлопав Петю по плечу.

Безумное чаепитие-2. С расширенным списком действующих лиц, однако, главные герои те же: бедная Юля и наивный Петя…

Родители не поверили в мою небеременность, и окружили заботой и полезной едой. Папа звонил в обеденный перерыв и спрашивал о моем самочувствии, а мама наводила справки у знакомых о хорошем гинекологе. Ба, виновница моего зубовного скрежета, скрывалась у Марьи Борисовны, якобы вместе им удобнее банкет организовывать. Петя, по-моему, опасался расспросов моих родителей, и не появлялся вообще. Предатель, залег на дно, а я варись в этой каше! Глазом не успела моргнуть, оставшиеся дни до свадьбы пролетели, и наступил день икс.

Накануне ночью подсознание выдавало бедному мозгу неприличные картинки, от которых я со стоном просыпалась, дабы увериться, что это всего лишь страшные сны! Героем моих фантазий выступал Коля. Странно, во сне он любил меня как никогда пылко, хотя в реальности, несмотря на кобелиную натуру, на протяжении четырех лет Коля относился ко мне с заботой. Даже в постели …хм…если можно так сказать…вел себя сдержанно и ровно. Знаю, особо сравнивать не с кем, но хочется страсти как в мелодрамах или в романах, правда ведь? Дрожи во всем теле от одного только прикосновения, от одного взгляда украдкой, головокружения от поцелуя – всего того, что вызывает во мне Петр.