Запретный плод - Лорел Гамильтон

– Не сопротивляйтесь!

– Я не буду смотреть вам в глаза!

– Даю вам слово, что не буду вас зачаровывать. Сегодня ночью можете спокойно смотреть в мои глаза. Клянусь вам. – Он метнул взгляд на машину, медленно приближающуюся к нам. – Если вмешается полиция, я не могу гарантировать судьбу вашей подруги.

Я заставила себя обвиснуть в его объятиях, дав своему телу прильнуть к нему. Сердце стучало, как на бегу. Потом я поняла, что это не мое сердце стучит. Пульс Жан-Клода колотился в моем теле. Я его слышала, ощущала, почти сжимала в руке. Я взглянула в его лицо. Глаза его были темнейшей синевы, как полночное небо. Темные и живые, но не было ощущения, будто тонешь, они не затягивали. Глаза как глаза.

Лицо его склонилось надо мной, и он шепнул:

– Клянусь вам.

Он собирался меня поцеловать. Я не хотела. Но еще меньше я хотела, чтобы полицейские остановились и стали задавать вопросы. Не хотела объяснять порванную блузку и пятна крови.

Губы его нерешительно застыли над моим ртом. Громко отдавалось у меня в голове биение его сердца, пульс его ускорялся, и дыхание мое прерывалось тяжестью его жажды.

Губы его были шелковисты, язык – быстрой влагой. Я попыталась оторваться и почувствовала его руку у себя на затылке.

Нас накрыло полицейским прожектором. Я обвисла в руках Жан-Клода, давая ему себя целовать. Рты наши прижались друг к другу. Языком я нащупала гладкую твердость клыков. Я отодвинулась, и он меня отпустил. Тут же он прижал меня лицом к своей груди, я почувствовала, как он дрожит. И не от дождя.

Дыхание его было отрывистым, сердце колотилось. Гладкая шероховатость шрама уперлась мне в щеку.

Голод его окатил меня бешеной волной, как жар. Раньше он его от меня прятал.

– Жан-Клод! – Я даже не пыталась скрыть свой страх.

– Тише.

По его телу пробежала крупная дрожь, с шумом вырвалось дыхание. Он отпустил меня так резко, что я пошатнулась и оступилась.

Он отошел прочь, прислонился к припаркованной машине и поднял лицо к дождю. Я все еще чувствовала биение его сердца. Никогда я не ощущала так своего пульса, пульса крови, текущей по моим жилам. Обхватив себя руками, я задрожала под горячим дождем.

Полицейская машина скрылась в полумраке уличных фонарей. Минут, может быть, через пять Жан-Клод выпрямился. Я больше не чувствовала биения его сердца, а мой собственный пульс стучал медленно и мерно. Что бы тут ни произошло, оно уже кончилось.

Он прошел мимо меня и позвал через плечо:

– Идемте, Николаос ждет нас внутри.

Я прошла в дверь вслед за ним. Он не пытался взять меня за руку. Даже держался на таком расстоянии, чтобы мы не могли друг друга коснуться, пока я шла за ним через маленький квадратный вестибюль. За конторкой сидел мужчина – человек. Он оторвал глаза от журнала, скользнул взглядом по Жан-Клоду и с вожделением уставился на меня.

Я ответила взглядом в упор. Он пожал плечами и вернулся к своему журналу. Жан-Клод быстро шел к лестнице, не ожидая меня. Даже не оглядываясь. Наверное, он слышал мои шаги или просто ему было все равно, иду ли я за ним.

Я так поняла, что мы больше не прикидываемся любовниками. Представьте себе – я чуть не сказала, что вампир в ранге мастера боялся не сдержать себя со мной!

Мы поднялись в длинный коридор с дверьми по обеим сторонам. Жан-Клод уже входил в одну из них. Я пошла к ней, отказываясь спешить. Подождут, черт их не возьмет.

В комнате была кровать, ночной столик с лампой и три вампира: Обри, Жан-Клод и незнакомая женщина-вампир. Обри стоял в дальнем углу у окна. И улыбался мне. Женщина полулежала на кровати и выглядела как положено вампиру: длинные прямые черные волосы рассыпаны по плечам. В длинном черном платье. Высокие черные сапоги с трехдюймовыми каблуками.

– Погляди мне в глаза, – велела она.

Я бросила на нее взгляд, не успев себя проконтролировать, и тут же опустила глаза на пол.

Она рассмеялась смехом, очень похожим по осязаемости на смех Жан-Клода. Звук, который можно подержать в ладонях.

– Обри, закрой дверь, – приказала она. В ее голосе звучало раскатистое «р», но я не могла определить, что это за акцент.

Обри прошел мимо меня, закрыл дверь и остался у меня за спиной, где я его не видела. Я отошла так, чтобы встать спиной к стене, откуда я видела всех троих, хотя, конечно, толку в этом мало.

– Боишься? – спросил Обри.

– А кровь еще идет? – спросила я.

Он прикрыл пятно на рубашке руками.

– Посмотрим, у кого будет идти кровь на рассвете.

– Обри, не ребячься. – Женщина-вампир встала с кровати, ее каблуки застучали по голому полу. Она обошла вокруг меня, и я подавила поползновение обернуться вслед за ней, чтобы не терять ее из виду. Она рассмеялась, будто поняла это.

– Ты хочешь, чтобы я гарантировала безопасность твоей подруги? – спросила она. Она опять грациозно опустилась на кровать. Голая запущенная комната казалась еще хуже от присутствия этой женщины в двухсотдолларовых кожаных сапогах.

– Нет, – ответила я.

– Ведь это то, о чем вы просили, Анита, – сказал Жан-Клод.

– Я сказала, что хочу гарантий от мастера Обри.

– Ты говоришь с моим мастером, девушка.

– Это не так.

Вдруг в комнате стало очень тихо. Слышно было, как что-то скребется в стене. Мне пришлось посмотреть, чтобы убедиться, что вампиры все еще в комнате. Они были неподвижны, как статуи, – ни признака движения, дыхания или жизни. Они все были неимоверно старыми, но ни один из них не был достаточно стар, чтобы быть Николаосом.

– Николаос – это я, – сказала женщина-вампир, и голос ее вкрадчиво задышал в комнате. Я хотела бы ей поверить, но не верила.

– Нет, – сказала я. – Ты не мастер Обри. – И я рискнула взглянуть в ее глаза. Они были черными и чуть расширенными от удивления. – Ты очень стара и чертовски хороша, но ты не настолько стара или сильна, чтобы быть мастером для Обри.

– Я же тебе говорил, что она поймет, – произнес Жан-Клод.

– Молчать!

– Игра окончена, Тереза. Она знает.

– Только потому, что ты ей сказал!

– Объясните им, как вы поняли, Анита.

Я пожала плечами.

– Не то ощущение. Она недостаточно стара. От Обри исходит ощущение большей силы, чем от нее. Это неправильно.

– Ты все еще настаиваешь на разговоре с нашим мастером? – спросила женщина.

– Я все еще хочу получить гарантии безопасности для моей подруги. – Я посмотрела на каждого из них по очереди. – И мне надоели эти дурацкие игры.

Вдруг Обри бросился ко мне. Мир замедлился. Не было времени испугаться. Я попыталась отступить, зная, что некуда.

Жан-Клод, вытянув руки, бросился ему наперерез. Но он не успевал.

Рука Обри, появившись из ниоткуда, попала мне в плечо. Удар вышиб воздух из моих легких и отбросил меня назад. Я врезалась спиной в стену. Через мгновение о ту же стену стукнулась моя голова. Мир стал серым. Я соскользнула по стене вниз. Дыхания не было. На сером фоне замелькали белые тени, и мир стал чернеть. Я соскользнула на пол. Это было не больно, уже ничего не было больно. Я пыталась вдохнуть, преодолевая огонь в груди, и тут все поглотила тьма.