Типтик, или приключения одного мальчика, великолепной бабушки и говоряшего ворона - Юрий Магалиф

- Вы сами построили этот город? - недоверчиво сказала Бабушка. - Разве один человек может совершить такую работу?

- Да, город строили людишки, которых я позвал. Город строили машины, которые я достал.

- А что же вы делали? - спросил Типтик.

- Я?.. Я им говорил как надо строить: какие дома возводить, какие улицы прокладывать.

- Вы архитектор? Инженер?

- Ни-ни!.. Не архитектор и не инженер. Просто, как-то совершенно случайно прихватил на одном старом пыльном чердаке картину Знаменитого Художника. А там все было нарисовано: улицы, дома, квартиры. Тоненько нарисовано, едва заметно... А на обратной стороне картины - стишки; хорошо их помню;

Города нужно строить вовремя

Не опаздывать и не спешить!

Иначе, сограждане, горе вам:

Очень трудно будет жить

Стишки эти, конечно, зряшные. Почему "не спешить"?.. Есть чертеж, есть картина - значит, нужно побыстрее построить!.. Крикнул я людишек: "Желаете жить в сказочном городе? Принимайтесь за дело!" Раз-два-три, тяп-ляп, кидай-хватай!.. Вот тебе и город, вот тебе и сказка, вот тебе и мечта! Живи - не хочу! Все, как на Картине!.. А потом я приказал, как надо жить в моем городе, как питаться, как ходить, как играть...

- А Воронуша? - спросил Типтик. - Зачем он вам?

- Проклятая птица какой-то секрет знает! Не зря же Знаменитый Художник обучил ее разговаривать. И не зря она Картину караулила. Думаете, Главный Хранитель дурак? Ни-ни! Я сообразил, что Картина заколдована, есть в ней какая-то тайна. И Ворон эту тайну знает...

Дядя Ловушка стал говорить шепотом, как будто здесь, в вертолете, его могли подслушать посторонние:

- Да-с! Картина таинственная, с секретом. Но если произнести волшебные слова - секрет пропадет, Картина расколдуется... А мне это, между прочим, ни к чему - не желаю, чтобы она расколдовалась. Мне и так хорошо.

Типтик сидел в кресле; пальцы его впились в подлокотники; он боялся разжать руки, как будто бы в них находилась тайна. Он вспомнил старый дом; вспомнил ржавую коробочку с яркими красками; вспомнил, как Воронуша унес эту коробочку неведомо куда.

- Нет, ничего Ворон не знает, - проговорил Типтик. - А если даже и знает, все равно, он вам не скажет. Он упрямый. Даже мне ничего не сказал.

- Хи-хи-хи! - засмеялся Дядя Ловушка. - Тебе не сказал. А у меня перестанет упрямиться. Разговорится. Есть разные способы, как язык развязывать.

- Опять на цепочку посадите?

- Не огорчайся. Я его теперь не на стальную цепочку посажу, а на золотую.

- А мы с Бабушкой? Тоже на цепи будем сидеть?

- Вопрос непростой. Еще не решил. Подумаю. Вертолет тронулся с места и опять медленно полетел над городом; он кружил, набирая высоту. Вечерело. Солнце сделалось сначала оранжевым, потом красным. И стеклянные крыши домов тоже стали красными, словно в огне горели.

Глава двадцать седьмая

Дядя Ловушка мечтает

Дядя Ловушка круто повернул руль, и вертолет скользнул к окраине города.

- Сейчас, дорогие гости, я вам кое-что покажу... Глядите! Типтик посмотрел вниз:

- Что это?!.

На земле стоял гигантский металлический предмет, похожий на копье сказочного великана. Копье это словно нацеливалось в вечернее небо. Уходящее солнце озаряло острие. А внизу, там, где копье как будто было воткнуто в землю, уже плавал в сумраке тонкий белесый туман - холодно и пустынно было там, внизу.

- Так ведь это же ракета! - воскликнул Типтик. - Смотри, Бабушка, ракета! Настоящая?..

- Хи-хи! - усмехнулся Дядя Ловушка. - А как же? Без обману. Самая настоящая - хоть сейчас на Луну или на Марс.

- И вы полетите на Марс? - Типтик недоверчиво посмотрел на Главного Хранителя. - Вы уже побывали в космосе?

- Что я - больной? Или смахиваю на сумасшедшего? Что мне делать на Марсе? Зачем мне космос? Нет, голубчики, мне и без Луны хорошо живется.

- А для чего же ракета, если в городе нет космонавтов?

- Почему - нет? Желающих сколько угодно. Многие в космос рвутся. А я их рядом со своей избушечкой содержу. В миленьких каморочках. Потому что высоко летать - это нехорошо, Вредно высоко летать. Опасно летать выше меня. Запрещено летать выше меня!

- Опасно? Вредно? Запрещено?

- Ага. Потому что полетит такой "желающий" в космос и героем может стать. А герой в нашем городе один-единственный, это я сам. И других героев мне тут не требуется.

Типтик молчал. Молчала и Бабушка. Они сидели, прижавшись друг к другу и смотрели, как солнце исчезает за краем земли - вот оно легло боком на синюю тучку... вот последний разок брызнуло длинными лучами... вот подтянуло к себе лучи и спряталось.

"Ну отчего я еще маленький? - думал Типтик. - Был бы я большой да сильный - выбросили бы мы с Бабушкой этого одноглазого из вертолета... Ну, ничего мы еще что-нибудь придумаем. Хорошо, что рядом Бабушка..."

Она, кажется, угадала, о чем думал внук, потому что шепнула ему на ухо:

- Не унывай!.. Двое - не один!

Вертолет снижался.

- Эх, скоро-скоро весь этот город будет моим! - сказал Дядя Ловушка. Скоро-скоро людишки мои помрут... Город мне достанется!

- Зачем вам одному целый город? - спросила Бабушка. - Вы, конечно, сумасшедший!..

- Не знаю... Может быть, может быть... Один в городе! Буду ходить по улицам один. Буду сам по себе разгуливать по разным кварталам и смотреть, где чего имеется. У меня будут ключи от всех-всех квартир! И все здесь будет мое: платья, костюмы, шляпы, ботинки. Я каждые десять минут буду переодеваться, каждые пятнадцать минут буду переобуваться. Каждый час буду смотреть на свой монумент. Сам себе буду говорить: "Да здравствует Главный Хранитель!" Сам себе буду говорить: "Ура! Спокойной ночи!" Не жизнь, а сплошное ликование.

- А если Картина до этого расколдуется? - спросил Типтик.

- Ни-ни! Ни в коем случае!.. Что ты, голубок - мне этого совсем не надо. Мне и так хорошо. Просто замечательно! А если кто-нибудь другой ее расколдует, тогда моя жизнь пойдет совсем иначе. Боюсь, как бы Ворон не вмешался в это дельце... Конечно, свернуть бы ему башку - и все в порядке. Но мне самому тайну узнать хочется... А вот и моя бедная избушечка!..

Они пролетели над каменным забором, над железными воротами и приземлились посредине широкого двора. Прямо перед ними высился дом-громадина. Сразу было видно, что он не такой, как другие дома в городе. Темный. Каменный. В нем даже настоящих окон не было. Только высоко-высоко, под самой крышей, тускло светились три узеньких щелочки.

На крыше пересвистывались мермехоны.

Наступала ночь.

Глава двадцать восьмая

Сто вторая ошиблась

- Хороша моя избушечка? - спросил Дядя Ловушка, вылезая из вертолета. Вы теперь будете жить у меня под боком. Нет-нет, не в моей избушечке, а рядышком, в железном дворике. И никуда вы отсюда не убежите: слишком много знаете обо мне. Ох, как много!