Искусственные люди Марса - Эдгар Берроуз

– Но самое ценное твое приобретение, это лицо, – говорил Владыка.

Ни одна деталь лица не находилась там, где ей положено было быть, и все они были лишены пропорций: одни слишком маленькие, другие чересчур большие. Правый огромный глаз был у меня на лбу; левый, крошечный, находился рядом с левым ухом. Рот начинался на подбородке и тянулся под углом к левому глазу. Нос напоминал маленькую пуговку и располагался там, где должен был быть левый глаз. Правое ухо было абсолютно бесформенно и свисало до плеча. Теперь я был склонен считать, что симметрия человеческих тел вовсе не была делом случая, как утверждал Рас Тавас.

Тор-дур-бар в своем новом обличии потребовал себе имя вместо номера, и Джон Картер с Рас Тавасом окрестили его Тун Ганом – производное от имени Ганн-Тун. Когда я рассказал им о встрече с Тиата-ов, они согласились, что я должен оставить имя Тор-дур-бар. Рас Тавас сказал, что он сообщит Тун Гану о том, что он вложил новый мозг хормада в его бывшее тело.

Вскоре после этих событий мы встретились с Тун Ганом в одном из коридоров. Он посмотрел на меня, а затем остановил:

– Как твое имя?

– Тор-дур-бар.

– Ну ты и страшилище, – заметил он, а затем, не дожидаясь моего ответа, сказал: – Постарайся не попадаться мне на глаза, если не хочешь попасть в резервуар.

Когда я рассказал об этой встрече Джону Картеру и Рас Тавасу, они рассмеялись, но для меня в этом не было ничего смешного. Впрочем, нам всем было достаточно грустно: я беспокоился о Джанай, Рас Тавас хотел вернуть свою лабораторию, а Джон Картер постоянно думал о судьбе своей принцессы.

Когда мы беседовали в кабинете Рас Таваса, объявили о приходе офицера. Тот, не дожидаясь приглашения, вошел.

– Я пришел за хормадом по имени Тор-дур-бар. Пошли за ним немедленно. Таков приказ Совета Семи Джедов.

Это был надменный, властный человек; несомненно, один из трех красных людей, которым пересажен мозг хормада.

Рас Тавас пожал плечами и показал на меня.

– Вот это Тор-дур-бар, – сказал он.

9. Я нахожу Джанай

Я стоял в шеренге с семью другими хормадами перед помостом, где сидели семеро джедов. Вероятно, я был самый безобразный из них. Нам задавали множество вопросов. Это был своеобразный тест на интеллект, так как выбирались те, кто будет служить в охране самих джедов. Однако они учитывали не только ум и силу. Один из джедов долго смотрел на меня, затем махнул рукой.

– Ты отойди. Нам не нужны такие уроды, – сказал он. Я посмотрел на остальных хормадов, и мне показалось, что я мало отличался от них. Такие же уроды, с моей точки зрения. Какая разница, что я немного пострашнее? В глубоком разочаровании я вышел из шеренги и отошел в сторону.

Пятеро из семерых оказались настолько тупыми, что их тоже отсеяли. Оставшиеся двое в лучшем случае могли служить только на самых грязных работах, но они были приняты. Третий джед заговорил с офицером.

– Где тот хормад, за которым я послал, – Тор-дур-бар?

– Я Тор-дур-бар, – сказал я.

– Подойди.

Я снова встал перед помостом.

– Один из моих охранников сказал, что ты самый сильный в Морбусе. Это правда?

– Не знаю. Но я очень сильный.

– Он сказал, что ты можешь подбросить человека до потолка и снова поймать его. Покажи, как ты это делаешь.

Я схватил одного из отвергнутых хормадов и подбросил его. И тут я понял, что сам не знаю своей силы. Зал был достаточно высоким, но я подбросил беднягу так, что он ударился о потолок и упал на мои руки уже без сознания. Джеды и все остальные присутствующие смотрели на меня с удивлением.

– Может, он и не красавец, – сказал Третий джед, – но я беру его в свою охрану.

– Охранник должен быть умен, – возразил джед, который отверг меня, – а у этого, по-моему, совсем нет мозгов.

– Посмотрим, – ответил другой, и на меня посыпался град вопросов. Конечно, вопросы были простыми, на них ответил бы самый неразвитый красный человек, ведь те, кто спрашивал, не обладали особой мудростью.

– Да, он умен, – сказал наконец Третий джед, – он легко отвечал на все вопросы. Я настаиваю на том, чтобы он стал моим охранником.

– Мы хотим взять его на службу, – сказал Первый джед.

– Ничего подобного, – воскликнул Третий джед. – Он принадлежит мне. Я послал за ним. Никто из вас даже не слышал о нем.

– Будем голосовать, – заявил Четвертый джед. Пятый джед, который отверг меня, молчал. Он только сидел и презрительно улыбался. Видимо, ему было неприятно, что теперь другие джеды боролись за обладание мною.

– Хорошо, – сказал Седьмой джед. – Будем голосовать, чтобы решить, будет ли он принадлежать Третьему джеду, либо будет служить всем.

– Не теряйте времени, – сказал Третий джед. – Я никому его не отдам. Этот человек больше и сильнее остальных.

– Ты всегда сеешь смуту, – прорычал Первый джед.

– Это вы все сеете смуту, пытаясь забрать то, что по праву принадлежит мне.

– Третий джед прав, – сказал Второй джед. – Никто из нас, кроме него, не имеет права на этого хормада. Мы согласились отвергнуть его, и только после этого Третий джед заявил на него свои права и доказал, что это полезный охранник.

Они долго спорили, но, наконец, я достался Третьему джеду. Теперь у меня появился новый хозяин. Он передал меня одному из офицеров, и тот отвел меня в помещение охраны дворца, где я и должен был начать выполнение новых обязанностей. В большой комнате было много хормадов-охранников. Тиата-ов был среди них и тут же объявил всем, что я его друг и это он устроил меня в охрану. Сразу же мне сообщили, что я должен драться, не щадя жизни, защищая хозяина. Затем мне присвоили отличительный знак, и офицер стал учить меня пользоваться мечом. Мне пришлось притвориться, что я впервые в жизни взял в руки меч, чтобы не возбудить подозрений. Однако он похвалил меня и сказал, что продолжит обучение после.

Мои новые товарищи оказались довольно глупыми, эгоистичными созданиями; все они завидовали успехам друг друга, особенно удачливости джедов, которые тоже были хормадами и смогли занять такое высокое положение.

Я заметил, что только страх поддерживал в них покорность, а ума у них хватало только на то, чтобы завидовать тем, кто лучше их живет и обладает властью. Да, почва для мятежа была явно неподходящая. К тому же следовало опасаться многочисленных шпионов, так что любое мнение нужно было высказывать осторожно.

Теперь меня раздражала любая задержка, которая не позволяла мне начать поиски Джанай. Я не хотел открыто расспрашивать о ней: это возбудило бы подозрение. А искать ее во дворце я тоже боялся, так как не знал здешних порядков и жизненного уклада.

На следующий день я с отрядом воинов вышел за стены города, где в хижинах жили обычные хормады. Здесь я увидел тысячи этих несчастных уродов, тупых, угрюмых, единственным удовольствием которых были только сон и еда, а их разума хватало лишь на то, чтобы быть неудовлетворенными своей долей. У многих ума было не больше, чем у животных – они были довольны всем.