Рокоссовский. Командующий Парадом Победы - Кирилл Константинов

Весной 1941 года Рокоссовский особое внимание уделял и подготовке своего штаба. Он стремился создать команду единомышленников, которые хорошо понимают свои и общие задачи. Того же он требовал от командующих соединениями, входившими в состав его корпуса. Константин Константинович не раз обращал внимание комполков и комдивов на то, что их соединения должны быть готовы в любой момент вступить в бой, вне зависимости от того, полностью они укомплектованы или нет. Для того чтобы обеспечить взаимодействие между частями во время боев, комкор не раз организовывал учения, военные игры на картах. Кроме этого вместе со своими коллегами Рокоссовский не раз выезжал по предполагаемым направлениям движения корпуса в случае начала войны. Командиры исследовали местность, осматривали укрепления, отмечали наиболее выгодные позиции для артиллерии, танков и пехоты.

В мае командующий КОВО проводил инспекцию войск округа. Побывал он и в 9-м МК. М. П. Кирпонос остался доволен уровнем подготовки его дивизий, отметив, впрочем, что комплектование корпуса оставляет желать лучшего. Вскоре в КОВО состоялись маневры с участием многих соединений. 9-й МК отрабатывал взаимодействие с соседями на направлении Ровно – Луцк – Ковель. По окончании этих учений из штаба округа поступил приказ отправить на приграничные полигоны для проведения стрельбищ всю артиллерию корпуса. Рокоссовский полагал, что делать этого теперь ни в коем случае нельзя: обстановка на западных рубежах страны с каждым днем становилась все более напряженной. Он попросил разрешения оставить орудия в составе 9-го МК. С большим трудом ему удалось убедить командование в том, что артиллеристы смогут провести необходимые мероприятия, оставаясь в расположении своих частей. Впоследствии выяснилось, что настойчивость Рокоссовского не была напрасной…

Наступил июнь. Обстановка продолжала накаляться. Присутствие немцев у советских рубежей становилось все более ощутимым. Пограничники наблюдали уже открытую концентрацию вражеских войск. Не раз они отчетливо слышали шум моторов. Наши летчики все чаще сажали немецкие самолеты-нарушители, имевшие на борту фотоаппаратуру. При этом главнокомандование будто не замечало всех этих фактов. По радио что ни день звучали успокаивающие обращения представителей советской власти к населению. Газеты пестрели ободряющими заголовками.

Однако Рокоссовский, как и многие другие военные, понимал, чувствовал, что армия, как и вся страна, стоит на пороге больших перемен. Он не раз в неофициальной обстановке разговаривал об этом с некоторыми своими коллегами. Его товарищи – командиры других корпусов округа – также подтверждали опасения Рокоссовского. Предчувствуя надвигающуюся грозу, Константин Константинович при каждом удобном случае старался обсудить с соседями вопросы взаимодействия вверенных им частей на случай, если начнется война.

20 июня в 9-м МК проходили командно-штабные ночные учения. На следующий день, в субботу, Рокоссовский вместе с офицерами штаба анализировал их результаты. В целом все прошло успешно, комкор остался доволен. Командиры обсуждали особенности передислокации в темное время суток, обдумывали, как можно улучшить взаимодействие между штабами дивизий во время ночных боев, и т. д. В штабе царила живая и творческая атмосфера. По окончании работы Рокоссовский предложил комдивам с утра в воскресенье вместе отправиться на рыбалку. Однако в тот же день пограничники сообщили, что на одну из застав явился немецкий солдат, который сообщил, что 22 июня германская армия нападет на СССР. Это сообщение встревожило Рокоссовского. Будучи опытным командиром, он приказал командующим дивизий быть начеку. Рыбалку, разумеется, было решено отложить.

Летние сумерки уже опустились на город, на улицах стемнело. Близилось воскресенье, и многие люди подолгу сидели в парках и скверах, предвкушая легкую беззаботность наступающего воскресенья. В тот день Константин Константинович допоздна задержался на работе. Он, словно предчувствуя что-то, старался лишний раз убедиться в боеготовности своего корпуса: просматривал последние данные о поступившей технике, анализировал результаты недавних учений, созванивался со штабами дивизий 9-го МК. Когда все дела были закончены, Рокоссовский вернулся домой.

Последний на долгие годы мирный день в его жизни подходил к концу.

22 июня в 0.30 мин. штабами всех округов была получена

ДИРЕКТИВА

Наркомата обороны СССР

1. В течение 22–23.6.41 г. возможно внезапное нападение немцев…

2… войскам Ленинградского, Прибалтийского, Западного, Киевского и Одесского военных округов быть в полной боевой готовности встретить возможный внезапный удар немцев или их союзников.

3. Приказываю:

а. в течение ночи на 22.6.41 г. скрытно занять огневые точки укрепленных районов на государственной границе.

б. перед рассветом 22.6.41 г. рассредоточить по полевым аэродромам всю авиацию, тщательно ее замаскировать.

Глава II. «Ответственность – на себя!»

Около 4 часов утра 22 июня в дверь квартиры позвонили…

На пороге стоял дежурный офицер. Он протянул едва проснувшемуся Рокоссовскому бумажный конверт, в котором находилась телефонограмма из штаба 5-й армии. В ней содержалось короткое предписание вскрыть особый секретный оперативный пакет, хранящийся в сейфе штаба мехкорпуса. Командир приказал дежурному немедленно вызвать всех командиров по списку № 1 в штаб, и сам немедленно направился туда. Заместитель по политической части – бригадный комиссар Д. Г. Каменев, помощник по технической части – военинженер 1-го ранга В. Г. Внуков, начальник штаба – генерал-майор технических войск А. Г. Маслов и начальник оперативного отдела – подполковник К. Г. Девятов уже ожидали комкора.

Рокоссовский сообщил присутствующим о полученной телефонограмме. Она была подписана только заместителем начальника оперативного отдела штаба 5-й армии. Однако по инструкции для вскрытия секретного пакета требовалась санкция Председателя Совета народных комиссаров СССР или Народного комиссара обороны; приказа заместителя начальника оперативного отдела штаба в данной ситуации было явно недостаточно. Приняли решение запросить Луцк, Киев и Москву. Однако вскоре выяснилось, что телефоны не работают – связь была нарушена. Тогда еще никто не знал, что в первые часы войны во время бомбардировок немцы применили огромное количество мелких авиабомб, специально предназначенных для уничтожения линий связи. Они были снабжены приспособлениями в виде крестовин по бокам. Задевая провода, такие снаряды мгновенно детонировали и разрывали их.