Ярость стрелка Шарпа - Бернард Корнуэлл

— Можете не сомневаться, сэр,— пообещал Нулан, — пропою. Не хуже какого-нибудь хора пропою.

— Если они придут,— продолжал Шарп, — нам придется отойти на юг. Я знаю, вы, парни, хороши, но вас все-таки маловато, чтобы драться с целым французским батальоном.

Сержант Нулан посмотрел на свою пятерку, пожевал губами, обдумывая заявление капитана, и с серьезным видом кивнул.

— Вы правы, сэр. Нас и впрямь маловато. Можно вопрос, сэр? Что вы собираетесь делать?

— Надеюсь, что лягушатникам надоест нас караулить и они уберутся в форт. Тогда мы спустимся к реке и попытаемся оторвать один понтон и перебраться на другой берег. Так и скажите вашим людям. Я хочу, чтобы мы все вернулись домой, а для этого нужно прежде всего набраться терпения.

Внизу снова затрещали выстрелы, и Шарп поспешил спуститься к Харперу. Французы предприняли еще одну попытку освободить плот. На сей раз они сделали канат из мушкетных ремней, и трое смельчаков залезли в реку, чтобы привязать его к брусу, соединявшему соседние понтоны. Одного удалось подстрелить, и он, прихрамывая, ковылял к берегу. Шарп начал перезаряжать винтовку, но тут и двое других рванули к укрытию, волоча за собой самодельный канат. Ремни натянулись и поднялись из воды. За дело, должно быть, взялись все, но при этом французов скрывали камни, и Шарп ничего не мог сделать. Канат задрожал, и один из понтонов вроде бы шевельнулся — возможно, ему только показалось,— но уже в следующий момент ремни лопнули, и стрелки на холме заулюлюкали.

Шарп посмотрел вдаль. Когда мост взорвался, на британской стороне осталось семь или восемь понтонов, и он не сомневался, что кому-нибудь придет в голову идея воспользоваться ими для организации спасательной экспедиции. Тем не менее время шло, а никто не появился. Либо французские пушки продырявили оставшиеся понтоны, либо спасателей просто не подпустили к берегу. В таком случае надежда на помощь со стороны таяла, и рассчитывать приходилось только на себя.

— Вам это ничего не напоминает? — спросил Харпер.

— Напоминает. Только я стараюсь не думать.

— Как те речки назывались?

— Дору и Тежу.

— Там ведь, сэр, лодок тоже не было,— бодро заметил Харпер.

— Потом-то мы их нашли,— сказал Шарп.

Два года назад его рота попала в ловушку на занятом неприятелем берегу Дору, а годом позже им с Харпером пришлось задержаться на Тежу, но в обоих случаях они вернулись к своим, а значит, вернутся и сейчас. И все-таки было бы лучше, если бы лягушатники ушли. Однако уходить французы не собирались и даже отправили посыльного в форт Жозефина. Гонец вскарабкался на холм, и стрелки вскинули винтовки, но парень так прыгал и метался из стороны в сторону, что ни у кого не поднялась рука спустить курок.

— Далековато,— объяснил, пожав плечами, Харпер. Хэгман, пожалуй, мог бы свалить посыльного и на таком расстоянии, но, сказать по правде, стрелкам просто не хватило духу стрелять по несчастному французу, проявившему немалую храбрость и рискнувшему собственной жизнью.

— Его отправили за подкреплением,— сказал Шарп.

Долгое время ничего не происходило. Обе стороны выжидали. Шарп лежал на спине, гладя на кружащего в высоком небе ястреба. Время от времени из-за камней высовывался француз, но, увидев стрелков, тут же прятался. Примерно через час какой-то парень помахал рукой, потом осторожно выступил из-за укрытия и жестом показал, что расстегивает штаны.

— Отлить приспичило,— заметил Харпер.

— Пусть его,— сказал Шарп, и стрелки подняли винтовки дулом вверх. Несколько французов подошли к реке и, сделав дело, вежливо помахали британцам в знак благодарности. Харпер помахал в ответ. У одного из рейнджеров нашлись три засохшие лепешки. Их смочили водой и поделили на всех, но обед, конечно, получился скудный.

— Без продуктов нам не протянуть,— пожаловался Мун, наблюдая за дележкой лепешки. Судя по голодному блеску в глазах, он собирался потребовать для себя увеличенную пайку, поэтому Шарп во всеуслышание объявил, что каждый получит по равной доле. Настроение у Муна заметно испортилось; от обычной бодрости не осталось и следа. — И как вы собираетесь нас кормить? — обратился он к Шарпу.

— До утра придется поголодать, сэр.

— Господи…— простонал Мун.

— Сэр! — подал голос сержант Нулан, и Шарп обернулся. Возле утеса появились две французские роты. Шли они рассеянным строем, чтобы не стать легкой мишенью для стрелков.

— Пэт! — крикнул Шарп. — Отходим! Поднимайтесь!

Положив бригадира на носилки, они торопливо двинулись на юг, поднимаясь и спускаясь по крутым склоном, но стараясь не упускать из виду реку. Французы следовали за ними на протяжении часа, не пытаясь приблизиться, и, похоже, поставили цель отогнать британцев подальше от понтонов.

— Ну и что дальше? — недовольно осведомился Мун.

— Подождем здесь, сэр.— Они остановились на защищенной камнями верхушке холма с хорошим обзором на все стороны. К западу несла свои воды река, а к востоку, петляя между взгорьями, пролегала дорога.

— И сколько ждать? — ехидно поинтересовался бригадир.

— Дотемна, сэр. Потом я спущусь и посмотрю, на месте ли понтоны.

— Не сомневаюсь, что их там не будет,— фыркнул Мун, подразумевая, наверное, что только дурак может придерживаться другого мнения. — Хотя, конечно, посмотреть стоит.

Далеко идти не пришлось. Ближе к сумеркам они увидели поднимающийся над рекой дым, а когда стемнело, на склон холма упало зарево далекого пожара. Взяв с собой сержанта Нулана и двух парней из Восемьдесят восьмого, Шарп двинулся на север. Вскоре они увидели, что французы, не сумев снять понтоны с отмели, сделали так, чтобы и британцы не смогли ими воспользоваться. Баржи горели.

— Жаль,— сказал Шарп.

— Бригадир не обрадуется, сэр,— бодро заметил Нулан.

— Не обрадуется,— согласился Шарп.

Сержант сказал что-то своим людям на гэльском.

— Они что же, по-английски не говорят?

— Фергал не говорит.— Нулан кивком указал на одного. — А Падрейг говорит, только если на него наорать. Если не орать, он и слова не вымолвит.

— Скажите, я рад, что вы с нами.

— А вы и впрямь рады? — удивился сержант.

— Мы стояли рядом с вами при Буссако.

Нулан ухмыльнулся в темноте.

— Неплохая вышла драчка, да, сэр? Те все лезли и лезли, а мы их все били и били.

— А теперь, сержант,— продолжал Шарп,— все указывает на то, что нам придется продержаться вместе не один день.

— Похоже, что так, сэр,— согласился Нулан.

— А поэтому вам следует знать мои правила.

— У вас есть правила, сэр? — осторожно спросил сержант.