Воронцовы. Их жизнь и общественная деятельность - В. Огарков

Но мечтам молодого Воронцова о военной службе, о лаврах под русскими знаменами пока не суждено было осуществиться. Гордый еще недавним величием своей фамилии, Семен Романович не мог снести оказанной ему служебной несправедливости и вышел в отставку, уехав с дядею в Москву и потом в имение канцлера.

Графу Семену Воронцову пришлось быть свидетелем кончины дяди, которого племянник искренно любил и уважал. “Он смотрел на нас с братом, – говорит младший Воронцов в своих воспоминаниях про дядю, – как на сыновей, и мне суждено было горе – быть свидетелем кончины этого дяди, человека самой возвышенной души между современниками”.

Скромный канцлер, видевший в продолжение своей жизни много трагических и крупных событий, тихо почил 15 февраля 1767 года в Москве, где и похоронен в церкви Воздвиженья креста. Над его могилою поставлен мраморный памятник, и теперь только скромная надпись говорит, что под ним покоится человек, когда-то ворочавший государством.

Было еще одно обстоятельство, связывавшее племянника с дядею особенно нежными узами: последний был отцом женщины, к которой Семен Романович питал глубокую сердечную привязанность. Но этот роман так и остался платоническим: он не мог закончиться браком уже в силу одного того обстоятельства, что влюбленных связывали слишком близкие родственные узы.

Анна Михайловна, единственная дочь канцлера, бывшая, как уже говорено выше, несчастливою в своем замужестве за Строгановым, скоро последовала за отцом: она скончалась бездетною в 1769 году, и нежно любившему ее Семену Романовичу пришлось плакать о кузине на турецкой войне, накануне знаменитых военных подвигов, прославивших знаменитого Румянцева-Задунайского и выдвинувших молодого Воронцова как одного из храбрейших сподвижников героя Ларги и Кагула.

Глава IV. Примерные братья

Различные характеры братьев Воронцовых. – Их дружба. – Заботливость старшего о младшем. – Политический катехизис братьев. – Взгляды на внутреннее управление. – Ненависть к временщикам. – Теория и практика. – Эпитафия Лафермьеру. – Семен Воронову Румянцева. – Неудобства военной службы. – Заботы о дисциплине. – Любовь к Семену Воронцову солдат. – Отставка и начало дипломатической службы. – Назначение послом в Англию. – Выдержки из дневника Храповицкого о старшем Воронцове. – Отношение к Радищеву. – Привычки и независимость старшего Воронцова. – Знакомство с Россиею. – Самая образованная чета среди знати. – Недолюбливание Франции. – Сцена с графом д’Артуа. – Расставанье старшего Воронцова с Екатериною II. – Умные слова государыни

Братья Воронцовы, детство и первые шаги которых на общественном поприще мы описали в предыдущей главе, совершенно не походили друг на друга характерами. Старший – граф Александр Романович – был тяжеловат на подъем, отменно трудолюбив, строго деловит, осторожен в действиях и отзывах. Характер у него был не мягкий, “кремневый”. Многие данные свидетельствуют о нем как о строгом хозяине своих крепостных, в чем не был безгрешен и знаменитый Радищев, близкий сосед графа и приятель, описавший с негодованием в своей сенсационной книге все ужасы тогдашнего положения “рабов”. Осторожность в поступках и выражениях, редко изменявшая графу Александру Романовичу, была приобретена им от долгой жизни в России, в тогдашнем Петербурге, центре интриг и подкопов друг под друга. Эти свойства поневоле в нем выработались. Между тем Семен Романович, обладавший пылким, подвижным темпераментом, живя вдали от родины, в Англии, при совершенно иных общественных порядках, не имел особенных поводов к сдержанности в мыслях и поступках. Может быть, если бы он в зрелом возрасте пожил в России подольше, то и в нем выработалось бы это свойство – разговоров и действий “с оглядкою”, но, как сказано выше, он большую часть жизни провел вне родины. Насколько старший брат был осторожен и медлителен, настолько младший пылок и стремителен. Первый был почти неприветлив, второй отличался “обаятельным добродушием” и гостеприимством, приобретшими ему массу друзей и на родине, и за границей. Семен Романович имел несомненно мягкое, чувствительное сердце, и после смерти горячо любимой молодой жены (урожденной Сенявиной), вышедшей за него замуж в 1781 году и оставившей малолетних сына и дочь, он обратил весь запас чувства на последних; из них сын, благодаря заботам отца, стал впоследствии знаменитым государственным деятелем. Граф Александр Воронцов прожил всю жизнь холостяком, но и он, конечно, чувствовал в глубине сердца потребность дружбы и искренних, горячих привязанностей, – и эти желания, без которых жизнь была бы так холодна и печальна, нашли выражение в его дружбе к брату, походившей на самую нежную материнскую любовь, несмотря на несходство характеров обоих Воронцовых. И эти чрезвычайно симпатичные отношения братьев покажутся еще более замечательными, если мы вспомним, что они имели место в такое время, когда потребность богатства и почестей заглушала все другие лучшие чувства и часто разделяла семьи на враждующие лагеря.

В громадной переписке, наполняющей собою страницы “Воронцовского архива”, мы находим массу доказательств этой трогательной привязанности друзей-братьев, разделенных большим расстоянием. В каждом почти письме старшего брата к младшему встречаются советы, исходящие от самого сердца, и заботы о судьбе друга, часто позволявшего в своих посланиях неосторожные выражения, что, при тогдашней “перлюстрации” писем, было далеко не безопасно. И действительно Семен Романович, принимая близко к сердцу судьбы родины, в которой тогда хозяйничали временщики, позволял себе резко осуждать их действия и, что еще более пугало брата, давал советы государям – Екатерине II и даже Павлу I, который, как известно, не выносил ничего подобного. Из переписки братьев видно, как старший тревожился за младшего в этих случаях и как он, вместе с другом Семена Романовича, графом П. В. Завадовским, умолял “Сенюшу” поумерить его пылкость в письмах. “В твоем отделении, – пишет, например, Семену Воронцову Завадовский, – как можешь попадать в расположение настоящих вещей?” “Брат твой моет тебе голову за необдуманную пылкость. Сенюша, ты давно выехал из России и не воображаешь вещей и в мыслях перемены”...

Александр Романович, великолепно ведя свои собственные денежные дела, управлял имениями брата на родине и часто предлагал ему свои деньги для поправления расстроенных обстоятельств, но от этой помощи бескорыстный Семен всегда отказывался. Александр Романович был вообще верным стражем, советником и помощником своего младшего брата, являясь далеко более последнего опытным в делах и несомненно более знавшим людей.