Вынужденная связь - Джей Бри
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава 4
Оли
Я остаюсь с Нортом в его кабинете до глубокой ночи. Вместо того чтобы наблюдать за его работой или отвлекать его каким-нибудь заманчивым способом, я настраиваю себе один из его многочисленных запасных ноутбуков и работаю над информацией, которую Сойер медленно скармливает мне. Он хочет выяснить, узнаю ли я кого-нибудь или есть ли в Сопротивлении что-то, что вызывает у меня подозрения, и я более чем счастлива помочь, чем могу.
Это медленная и утомительная работа, в основном потому, что я мало что нахожу, но это все же лучше, чем сидеть без дела, и я первая признаю, что мне нужно отвлечься.
Теперь, когда я знаю, что завтра мне предстоит покинуть Убежище, чтобы выследить и забрать Джованну и Райли, меня охватывает нервная энергия. Я не беспокоюсь о том, что меня ранят или схватят, мои узы настолько выросли и окрепли за последние несколько недель, что я уже не боюсь ничего подобного, но меня пугает страх неудачи.
Жизнь Сейдж зависит от этого.
Я не дура, я знаю, что доказать ее невиновность без тени сомнения — единственное, что я могу сделать прямо сейчас, чтобы спасти ее жизнь. Если есть хоть малейший шанс, что она связана с Сопротивлением, то она будет заперта навсегда.
Если они не убьют ее вместо этого.
Ни то, ни другое здесь не вариант.
Я также не хочу разочаровывать своих Связных или показывать себя обузой для кого-либо из них. Мне хочется, чтобы все они знали, что я могу защитить себя и любого из них, если придет время. Даже очистив сегодня утром Убежище от Сопротивления, я все еще чувствую, что мне предстоит пройти долгий путь.
Может быть, у меня какой-то странный фетиш похвалы или что-то в этом роде, кто знает?
Я держу видеозапись камеры Сейдж в углу экрана все время, пока работаю, просто чтобы быть абсолютно уверенной, что она там в безопасности. То, что я могу доверять своим Связным и друзьям свою и ее жизнь, не означает, что я могу доверять всем. Здесь живет много сотрудников ТакТим, членов совета и других членов сообщества. Хотя я не сомневаюсь, что охрана будет строгой, здесь явно происходят более странные вещи. Будь я проклята, если позволю, чтобы с ней что-нибудь случилось в мою смену.
Когда Норт, наконец, заканчивает работу и закрывает компьютер с тихим щелчком, он стонет и откидывается в кресле, пока его спина не издает удовлетворительный хруст.
Я вздрагиваю и смотрю на него, моргая, пока мои глаза отвыкают от резкого света экрана. Я не заметила, как пролетело время, пока работала. Когда я бросаю взгляд на окно и вижу, что на улице темно, это немного шокирует меня.
Я открываю рот, чтобы сделать какой-нибудь умный комментарий по этому поводу, когда у меня урчит в животе, и Норт бросает хмурый взгляд в мою сторону.
— Почему ты ничего не сказала раньше? Мы могли бы отправиться домой час назад или даже больше, — ворчит он, а я закатываю глаза в его сторону.
— Я не была голодна до этого. Даже не заметила, что уже стемнело. Кроме того, уверена, что прошло гораздо больше времени с тех пор, как ты что-то ел. Я не настолько нежна, чтобы не справиться с поздним ужином.
Он тихо фыркает на меня, а затем встает, убирает свой ноутбук в сумку и перекидывает ее через плечо. Это кажется таким обыденным и нормальным занятием, что мне почти хочется посмеяться над ним. Норт выглядит как спокойный и собранный бизнесмен, которым, я уверена, он хотел бы быть. Вместо этого он — напряженный и перегруженный работой член совета, принимающий слишком много важных решений для всего сообщества. Мужчина слишком хорош в этом для своего собственного проклятого блага.
Я закрываю свой собственный ноутбук и двигаюсь, чтобы убрать его в его стол, туда, откуда он его достал. Он ловит мою руку, когда я закрываю ящик, и притягивает меня к себе, обхватывая, пока я не оказываюсь плотно прижатой к его груди.
— Мы можем зайти в столовую и перекусить на обратном пути.
Я качаю головой, мой нос трется о его грудь. — Я не хочу сейчас находиться рядом со всеми и быть зрелищем для всего сообщества, как это было сегодня утром. Уверена, что все слышали о Сейдж, и я не хочу притворяться прямо сейчас.
Одна из его рук успокаивающим жестом пробегает по моей спине, и он шепчет мне в ответ: — Тебе даже не обязательно быть милой. Это моя работа. Ты просто должна оставаться живой, счастливой, без стресса и, самое главное, моей.
Собственнически Привязанный.
— Я уверена, что тебе будет легче жить, если я буду хотя бы вежлива с ними со всеми. Мы можем… есть ли дома еда? Я смогу что-нибудь приготовить для себя… и для тебя, если ты готов есть нормальную еду, например, сэндвич, яйца или что-нибудь в этом роде.
Он насмехается надо мной и двигает, чтобы взять под руку, ведет к лифту и заводит нас обоих туда без особой моей помощи. — Я могу сделать кое-что получше и сам приготовить нам ужин.
На улицах тихо, пока мы возвращаемся в дом. Столовая — единственный реальный признак жизни: в ней горит свет, и небольшая толпа людей все еще ждет, чтобы попасть внутрь.
Норт поднимает руку, чтобы помахать кому-то, кто окликает нас, но я пригибаю голову и прижимаюсь к нему поближе. Я не лгала, когда говорила, что не хочу быть милой. Сегодняшний день начался как кошмар, и со временем становился только хуже.
Норт не пытается заговорить со мной или втянуть меня в разговор, за что я ему благодарна. Сейчас у меня нет на это сил. А когда мы возвращаемся в дом, он впускает нас обоих и не ругает меня, когда я скидываю свои ботинки и оставляю их поверх ботинок Атласа. Это небольшой бой, который я затеяла со своим другим Привязанным, в основном потому, что мы оба знаем, что это действует на нервы всем остальным, и иногда приятно вывести людей из себя таким незначительным способом.
Печально, какими мелочными мы были вынуждены стать ради собственного удовольствия.
В доме пусто и темно, поэтому я прохожу через него и начинаю включать свет раньше Норта, чтобы попытаться вдохнуть в это место немного жизни. Это все еще не похоже ни на
