Тень Ястреба - Кертис Джоблинг

– Что ты подумал? Что я утонул?

Дрейк поднялся на ноги, отряхнулся, провел руками по мокрым волосам, убирая их с лица.

– Тебе еще многое предстоит узнать об оборотнях из Баста, Волк, – хмыкнул Дрейк. – Я лорд-крокодил. Вода – моя родная стихия.

– Я сражался с одним крокодилом, – сказал Дрю. – Мне кажется, они похожи на дракона.

Дрейк улыбнулся – впервые за все время знакомства с Дрю.

– Мне тоже так кажется. Мой отец всегда повторял, что нашими предками были драконы. Наверное, он что-то знал.

Дрейк протянул Дрю свою руку, помог ему подняться на ноги.

– Но я не единственный лорд-рептилия, здесь нас несколько таких, – сказал он, устало глядя в открытый дверной проем, ведущий из купальни назад в людус.

– Ты совсем другой, когда один, – сказал Дрю, тепло глядя на Дрейка.

– На людях я должен поддерживать свою репутацию убийцы, Волк. Для меня не будет ничего хорошего, если все узнают, что я заступился за кого-то. Они подумают, что я становлюсь мягче и слабее.

– Тогда что сегодня было? Редкая вспышка сочувствия?

Дрейк ответил, пристально глядя на Дрю:

– Мы не такие уж разные – ты и я.

– Ты тоже это чувствуешь? – откликнулся Дрю. – Как же давно я не разговаривал с нормальным человеком, почти забыл, что это такое. Здесь, в Печи, я меньше всего мог рассчитывать на чью-то дружбу.

Услышав слова Дрю, Дрейк приподнял свою тонкую бровь и ответил:

– Дружбу? Ты опережаешь события, Волк. Я просто хотел сказать, что ты напомнил мне меня самого, каким я был, когда только что попал в Скорию.

– Когда это было?

– Девять лет назад.

– Девять лет? – воскликнул Дрю, не в силах скрыть свое удивление. Попытался вспомнить, что сам делал девять лет назад. Скорее всего, играл на ферме с ягнятами или держался за материнский фартук. А Дрейк уже тогда оказался в людусе – таким же ребенком, каким был тогда Дрю?

– Верно, – подтвердил Дрейк, слегка задумался и продолжил: – В этой чертовой дыре я провел половину жизни. Честно говоря, я почти ничего не помню о том, как жил до Печи.

Дрю ожидал, что после этого настроение Дрейка упадет, но этого не случилось. Крокодил просто прислонился к каменной стене купальни и уставился в темнеющее небо.

– А кем ты был до того, как попал сюда? – спросил Дрейк.

Теперь пришла очередь Дрю улыбнуться.

– Сколько у тебя свободного времени?

И Дрю коротко рассказал Дрейку о себе, начиная с детства, проведенного на ферме, до того момента, когда он открыл в себе дар перевоплощения, и обо всем, что за этим последовало.

– Итак, ты последний из Серых Волков из Лиссии? – сказал Дрейк, облизывая свои зубы. – Знаешь, в Басте народ считал твоего старика страшилищем. Он был для них «Врагом, Который Живет По Другую Сторону Воды», монстром, который постоянно собирается отправиться на юг и напасть на наши земли. Настоящий враг был гораздо ближе к нашему дому, но мы этого не знали.

– Ближе к дому?

– Коты, – негромко пробормотал Дрейк. – Это из-за них я здесь. Они победили мой народ, захватили нашу землю и похитили сотни детей, таких же, как я. Я часто думаю о том, что стало с моей семьей, сохранили ли Коты жизнь моей матери или убили ее так же, как моего отца.

– И с тех пор ты сражаешься на арене?

– Клянусь зубами Змея, нет! Когда я оказался в Скории, меня направили работать во дворце Игнуса. Когда я из ребенка начал превращаться в юношу, от меня поспешили избавиться – кому захочется, чтобы вокруг дворца бродил трансформировавшийся оборотень-крокодил! Вот тогда-то меня и отправили учеником к Гриффину. В людусе я оказался в одно время с Табу.

– Мне кажется, Гриффин жесткий человек.

– Гриффин? Пожалуй. Только нужно правильно понимать то, что на первый взгляд кажется грубостью. Когда Гриффин гоняет тебя по арене или заставляет раз за разом проводить спарринги, он на самом деле помогает тебе выжить. Если Гриффин никогда не бывает милосердным, то лишь потому, что ни капли милосердия не ожидает нас и в Печи. Поверь мне, если кто и знает, как выжить на арене, то это Гриффин.

– Почему?

– Когда-то Гриффин сам был гладиатором, возможно, лучшим из тех, кто когда-либо выходил на арену Печи. Лет пять или около того он дрался для Игнуса и его братьев. Был любимцем толпы, настоящим чемпионом. Если какой-нибудь гладиатор и заслуживал быть отпущенным на свободу, так это Гриффин.

– Мне он не кажется свободным.

– Он свободен настолько, насколько это возможно для человека, который принадлежит Игнусу, – пожал плечами Дрейк. – Во всяком случае, проснувшись поутру, Гриффин не думает первым делом о том, не окажется ли сегодняшний день последним в его жизни. Нам с тобой такой роскоши не дано.

Дрю подумал о своем старом тренере – трудно представить, что он когда-то был гладиатором, да к тому же чемпионом.

– А как оказалась здесь Табу? Почему она стала невольницей и гладиатором, хотя происходит из рода кошачьих оборотней?

– Этот вопрос тебе лучше задать ей самой. Если Табу узнает, что я проболтался о ее прошлом, она мне глотку порвет.

– Но ты ее хорошо знаешь, верно?

– Достаточно хорошо, Волк. Более близкого друга, чем она, у меня никогда не было.

– Здорово!

– Брось свои нежности, Волк, – фыркнул Дрейк. – Если мы столкнемся с Табу лицом к лицу в Печи, я все равно должен буду убить ее.

– И ты так спокойно заявляешь об этом? – поежился Дрю.

Дрейк приставил к груди вервольфа вытянутый указательный палец и нравоучительно произнес:

– Тебе нужно проснуться, и как можно скорее. Вот стоим мы с тобой тут, болтаем, почти как свободные люди по ту сторону Печи. Но только мы с тобой несвободны, вот в чем штука. Мы по эту сторону Печи, а здесь заботиться о чьей-то жизни, кроме своей, чистой воды безумие. Ты гладиатор, Дрю, а гладиаторы дерутся и умирают. Никогда не забывай об этом.

Дрейк хотел в конце последней фразы ткнуть своего собеседника пальцем в грудь, но Дрю перехватил его руку.

– Ты кое о чем забываешь, Дрейк. Да, сейчас мы невольники, да, сейчас наша жизнь в руках Игнуса и Кесслара, но мы верлорды. Подумай о том, какой силой обладает каждый из нас, представь, сколько всего мы можем сделать, если выступим воедино. За этими стенами нас ждет жизнь, и я намерен в нее вернуться. – Дрю направился к выходу и уже в дверном проеме добавил, обернувшись через плечо: – Спасибо, что вступился за меня перед братьями-гориллами, Дрейк. Но если боишься уронить свою репутацию в глазах других гладиаторов, в следующий раз можешь бросить меня на произвол судьбы.

Крокодил смотрел вслед уходящему Дрю.

– Ты и без посторонней помощи великолепно справишься, Волк! – крикнул он ему вслед и негромко рассмеялся, когда Дрю исчез с глаз.

2. Опасные воды

«Мальстрем» оставался в дразнящей близости, но при этом вне досягаемости для пушек двух преследовавших его судов. Восемь белых парусов «Мальстрема» слабо различались на фоне начинавшего смеркаться неба. Преследователи гнались за кораблем Веги уже несколько дней, они пустились в погоню сразу же, как только «Мальстрем» отплыл из Моги, оставив на набережной груду окровавленных мертвых тел. Корабли преследователей несли на мачтах флаги главных противников «Мальстрема» в открытом море – один из них, «Радужная Змея», принадлежал леди Слоте, другой, «Тихая Смерть», был с островов Кластер. Услышав о кровавой резне на набережной Моги, Слота немедленно послала в погоню «Радужную Змею», а вскоре к ней присоединилась и «Тихая Смерть», флагман наводящего ужас на всех мореплавателей флота лорда-кальмара Гуля.

Если капитана «Радужной Змеи» экипаж Веги не знал, то командир «Тихой Смерти» матросам с «Мальстрема» был отлично знаком. Капитан Клей входил в тройку самых прославленных морских лордов-оборотней наряду с Вегой и Гулем. Верлордом Клей был во вторую очередь, главным же призванием этого лорда-барракуды был пиратский промысел. Недаром Клея называли «морским мясником» и «фабрикантом вдов». Стараясь держаться рядом с «Радужной Змеей», лорд Клей был полон решимости собственными руками схватить неуловимого графа Вегу, а еще лучше не схватить, а сразу наделать из него акульих отбивных.

Клей стоял на носу «Тихой Смерти» – его корабль находился чуть впереди и левее «Радужной Змеи». «Тихая Смерть» неслась под всеми парусами, но «Мальстрем» оставался недосягаемым. Спора нет, корабль Веги был самым быстрым на морях, но второе место прочно держала за собой «Тихая Смерть». Если Клею удастся захватить «Мальстрем», он станет владельцем двух самых быстроходных пиратских судов в мире – представить только! Лорд-барракуда довольно ухмыльнулся. Он давно ждал случая столкнуться с Вегой, этим развязным позером, клоуном, любителем хвастать своими былыми подвигами. Но теперь его время прошло. Веге не хватило характера оставаться пиратом, вместо этого он предпочел тереться при дворах разных правителей в Лиссии. «Ну и правильно, – подумал Клей. – Предоставь заниматься пиратством настоящим морским лордам, Вега».