Я покорю Манхэттен - Джудит Крэнц

— Позволь мне сопровождать тебя, дорогая. Я позвоню и отменю сегодняшнюю встречу.

— Не надо. Мне кажется, этого делать не следует, — возразила Лили. — Конечно, мне было бы приятно видеть тебя рядом, но ради Джастина, наверное, все-таки лучше, если мы не будем придавать этому… рутинному… делу чересчур большого значения. Я обещала позвонить с утра Мэкси. Вот я и возьму ее с собой.

— Мэкси? Для моральной поддержки?

— Ну ты же знаешь, как они близки друг другу.

— Хорошо, Лили. Если ты уверена, что мне не стоит…

— Да, так будет лучше. Я сразу же позвоню тебе, как только вернусь из суда.

По пути в центр Лили заехала за Мэкси. У входа в суд их встретили Чарли Соломон и двое его молодых коллег, которых он решил прихватить с собой. Когда в зал ввели Джастина в наручниках, Лили вцепилась Мэкси в руку и опустила глаза: не дай бог, чтобы он заметил, что она видела его в наручниках. Мэкси отметила про себя его воинственно-упрямый вид: брат выглядел точно так же, как и раньше, словно с ним за это время ничего не случилось. Тот же агрессивный наклон головы, та же угрожающая поза. Правда, он слегка прихрамывает, а под глазами синяки, их не скроет никакая воинственность, на лбу и подбородке ссадины — следы, оставленные кастетами полицейских сыщиков; прямые белокурые волосы местами спутаны. На мгновение взгляды Мэкси и Джастина встретились. По привычке она задорно подмигнула и невольно улыбнулась, как бы припомнив какую-то известную лишь им двоим шутку, но Джастин тут же отвел глаза, никак не отреагировав.

— Обвиняемый, Ваша честь, человек весьма опасный, — обратился помощник окружного прокурора к судье. — Двое полицейских детективов обнаружили в его квартире три кило кокаина, а он, тем не менее, оказал сопротивление при аресте. Если будет доказано, что эти наркотики предназначались для дальнейшего распространения, то подсудимому грозит не один год заключения. При подобных обстоятельствах вполне логично ожидать, что, будучи отпущенным под залог, он предпочтет скрыться из страны, а не ждать суда. Сумма залога, по мнению федерального ведомства, должна поэтому быть не менее миллиона долларов.

«Возьми с собой свою чековую книжку», — вспомнила Мэкси просьбу брата. — Боже, как мы были с тобой наивны, Джастин!»

В этот момент Мэкси заметила того самого репортера, который приставал к ней с расспросами в полицейском участке: сидя во втором ряду, он что-то быстро писал в блокноте.

— Это неоправданно завышенная сумма, Ваша честь, — тут же возразил Чарли Соломон. — Мой подопечный в прошлом никогда не привлекался к суду.

После нескольких минут взаимных препирательств судья объявил свое окончательное решение:

— Сумма залога устанавливается в размере двухсот пятидесяти тысяч долларов.

На Джастина снова надели наручники и отвели в камеру, предварительного заключения при суде, где ему предстояло пробыть до тех пор, пока не будет выплачен залог. Лили тут же позвонила своему управляющему и договорилась, чтобы кассовый чек из банка срочно доставил посыльный на мотоцикле. Прошел час с четвертью томительного ожидания, прежде чем чек наконец привезли и вручили судье. Еще полчаса бумажной волокиты — и дело было сделано.

— Спасибо, Чарли, за помощь, — поблагодарила Лили своего адвоката. — Думаю, вы и ваши коллеги можете быть свободны. Я и Мэксим отвезем Джастина домой.

— Мне все-таки лучше остаться с вами, Лили, и дождаться Джастина. Так или иначе мне с ним надо кое-что обсудить.

— Завтра, Чарли, завтра, — твердо возразила она, и адвокаты уехали.

— Этот репортер, которого я видела вчера в участке, сейчас крутится здесь, мама, и с ним фотограф, — предупредила мать Мэкси.

— Ничего, Мэксим. Джастин невиновен. А если они хотят нас сфотографировать, тут ничего не поделаешь.

— Так что, улыбнемся перед камерой, мама?

— Почему бы и нет, Мэксим? Нам нечего стыдиться.

— Все, что мне сейчас требуется, это горячий душ и что-нибудь перекусить, — ответил Джастин на предложение Лили заехать сначала к врачу, чтобы тот удостоверился, насколько серьезны раны на голове — результат ударов, нанесенных кастетами во время драки. Уговорить Джастина оказалось невозможно, и все трое Эмбервиллов отправились в серый каменный особняк Лили, где вскоре уже сидели за обедом, во время которого Лили так искусно повернула беседу, словно все происшедшее было не более чем обычная простуда. Даже Мэкси поразилась тому, с каким замечательным самообладанием держалась мать, хотя, даже не глядя на нее и Джастина, нельзя было не почувствовать, какой глубокий след в их душах оставили недавние события. По мере того как сновавшая вокруг прислуга приносила новые блюда и за супом-пюре из спаржи последовал ростбиф из телятины, напряженность в столовой все увеличивалась, произнесенные слова становились все уклончивее, а количество непроизнесенных — главных — слов все росло и росло.

— Может, обойдемся без десерта и попьем втроем кофе у тебя в гостиной, мама? — предложила Мэкси.

— Конечно, дорогая, — ответила Лили так, как будто это предложение было самым обычным.

Они поднялись наверх. Джастин, как всегда, двигался с еле сдерживаемой энергией человека, готового в любую минуту пустить в ход весь свой арсенал средств защиты. Как не похож он был на сестру и мать, словно матадор в сверкающих одеждах перед началом корриды. Мэкси даже подумалось, что в эту минуту его как бы вообще нет рядом с ними.

— Сахар? — спросила Лили.

— Да, пожалуйста, — ответил он, беря два кусочка с такой осторожностью, с какой хирург вскрывает грудную полость во время операции на сердце.

— Завтра, — продолжала Лили прежним тоном, — я попрошу Чарли Соломона заняться адвокатами для процесса. Они должны быть самыми лучшими, какие только есть. Одного факта твоей невиновности для защиты слишком мало.

— Спасибо, мама, — ответил Джастин, и по его лицу скользнула кривая тень его всегдашней презрительной улыбки.

— Ты, конечно же, понимаешь, — Лили впервые занервничала, ее голос неестественно дрогнул, — что какой бы образ жизни ты ни вел, на нашем к тебе отношении это не скажется. Мы все равно тебя любим — и очень любим. — Пальцы Лили не переставали теребить ручку кофейника.

— Образ жизни? Ты имеешь в виду, что я могу даже быть вегетарианцем или мухлевать с компьютерами? А как насчет того, чтобы я был наемным убийцей? — с вызовом бросил Джастин.

— О чем вы, черт возьми, толкуете? — не выдержала Мэкси. — Неужели сейчас время для таких вопросов, Джастин! Мы все прекрасно знаем, что кокаин очутился в твоей квартире по одной-единственной причине.