Искупление (СИ) - Юлия Григорьева

— Где нашли? — глухо спросил он.

— В двадцати шагах отсюда, — ответил следопыт, указывая направление.

— Едем туда, — решил его сиятельство.

Его вдруг захватило знакомое чувство — предвкушение скорого окончания погони. Ему не зря оставили эту подсказку, герцог даже не сомневался. Азарт зажег кровь, изгоняя всякие прочие мысли.

— Вперед! — зычно крикнул Найяр, и отряд сорвался в галоп…

Глава 14

— Доброе утро, соня.

Я открыла глаза и сразу встретилась с лучистым взглядом Флэя, который лежал рядом, подперев щеку кулаком, и с улыбкой смотрел на меня.

— Доброе утро, — немного хриплым со сна голосом, ответила я и зажмурилась, сладко потянувшись. — Я выспалась.

— Рад за тебя, — усмехнулся мой дикарь. — На удивление, я тоже.

— Ты спал? — изумилась я.

Просто я уснула раньше, чем Флэй вернулся, и что он делал, мне было неизвестно.

— Тебя это огорчает? — одна черная бровь насмешливо изломилась. — Да, тарганночка, твои происки не увенчались успехом. Я тоже выспался, даже рядом с тобой, — как-то мстительно добавил Флэй.

Я фыркнула и встала. Мужчина вежливо отвернулся, пока я одевалась. После полил на руки, помогая умыться, протянул гребень и отошел к окну.

— Уже за полдень, — сказал Флэй. — Разрыв между нами и герцогом должен сильно сократиться. Надоели мне эти игры, будем заканчивать. Сегодня свернем в сторону побережья.

Я заплела косу и обернулась в его сторону.

— Уже? — невольно вырвалось у меня. — Значит, скоро ты уедешь?

Флэй отвернулся от окна и скользнул по мне взглядом.

— Ты твердо решила остаться? — спросил он вместо ответа.

Не дождавшись моего ответа, мужчина подхватил наши вещи и направился к двери. Я последовала за ним, в дверях обернулась и окинула последним взглядом комнату. Усмехнулась, глядя на лохань, на постель, хранившую следы наших тел, затем закрыла дверь и поспешила за Флэем. Перед отъездом нас накормили сытным завтраком, больше напоминавшим обед. Мы сердечно попрощались с улыбчивой хозяйкой, пожелали удачи и дальнейшего процветания хозяину постоялого двора, и, наконец, покинули Арли.

До развилки, которую мы достигли спустя два часа, ни Флэй, ни я практически не произнесли ни слова. Время от времени мы ловили взгляды друг друга, улыбались и отворачивались, чтобы через некоторое время снова осторожно посмотреть на того, кто едет рядом. А возле дорожного указателя остановились.

— Нам налево, — сказал мой дикарь и вытащил из своей сумки мою сорочку, в которой я покинула в последний раз дворец.

Удивленно взглянув на мужчина, я указала на предмет собственного гардероба:

— Зачем?

— Дорога достаточно оживленная, чтобы след не потерял, — ответил Флэй. — Найяр не дурак, поймет, что это приглашение, а не попытка сбить со следа. Не знаю как, но он нутром чувствует изменения в поведении того, кого допрашивает, кого ищет и преследует. Сам пару раз наблюдал. Мне иногда кажется, что ему сам ваш Черный бог в уши шепчет.

— Они родные братья, — криво усмехнулась я. — Кстати, ты мне так и не рассказал о своих родных.

Мы немного проехали по дороге, Флэй велел мне ждать, сам же съехал к кустам и там бросил мою сорочку, так, что она с дороги была не видна, но следопыты герцога не могли не найти. После этого вернулся ко мне, и мы пустили лошадей рысью, направляясь в сторону побережья.

— У меня два брата и сестра, — заговорил мой спутник, когда мы проехали уже достаточное расстояние после развилки. — Оба брата старшие, сестра младше меня. Отец погиб, когда она была еще маленькой, мы с братьями заменили его.

— Как он погиб? — спросила я, потому что Флэй замолчал.

— В схватке с альенами, — ответил дикарь. — Чужаки, пришельцы.

— Таргарцы? — тихо спросила я.

— Нет, — Флэй улыбнулся. — В тот раз не таргары. Его тело принесли воины, положили перед порогом нашего дома. Мать долго выла над ним, сестра плакала, мы с братьями стояли в стороне, ожидая, когда можно будет внести тело отца в дом, чтобы обмыть его и обрядить для погребального костра, на котором вечером его и других павших Волгар отправил по огненной реке в сады Пращуров.

— Волгар?

— Имя шамана моего поселения, — пояснил мужчина. — Все обряды проводит он, традиции хранит, раны заговаривает, по звездам читает. Есть еще знахарки, которые лечат больных и раненных.

— А кто правит в племени? — я с интересом посмотрела на него.

— Совет старейшин. Племя Белой Рыси не ограничивается только моим поселением. Мы занимаем определенную территорию, где расположены и другие деревни и поселения. В каждом свой старейшина. Есть Глава, его избирают на вече. Он призывает старейшин на совет, созывает воинов, если на наши земли нападают. Глава ведет переговоры с другими племенами.

— А почему племя Белой Рыси, если вы поклоняетесь не животному?

— Считай, это нашим гербом, тарганночка, — хмыкнул дикарь. — Говорят, что Белая Рысь подарила свою силу первому воину, и его потомки могли превращаться в огромных рысей. Нам близки повадки рыси. Наши воины умеют ждать и молниеносно нападать, редко поддаются панике, не теряют разум.

Он ненадолго замолчал, а я подумала, что жить на Свободных землях может быть и не так уж и плохо. Но…

— Теперь твоя очередь, — сказал Флэй, обернувшись ко мне.

— Что? — я недоуменно посмотрела на него.

— Расскажи мне свою тайну, Сафи, — мужчина совершенно серьезно смотрел на меня. — Что ты так упорно перевариваешь в себе?

— Не понимаю, — я пожала плечами и независимо посмотрела на него.

— Тебя что-то гнетет, и это не герцог, можешь не врать. Сомнения, подозрения, обвинения? Ну, расскажи же мне, я хочу знать, в чем опять провинился, — на губах дикаря появилась насмешливая улыбка.

Неуверенно улыбнувшись в ответ, я отвернулась от него, скользнула взглядом по краю дороги и заметила кусты орешника. Я съехала с дороги, а Флэй остановился, ожидая, пока я наберу себе орехов. Но я не спешила. Отвечать на его вопрос не хотелось. Какое право я имею обсуждать память о его собственной жене, которую убил мой любовник? К тому же я сама была замужем, любила своего мужа, и забывать не стремилась. Тогда какие у меня могут быть претензии к человеку, который был добр ко мне, никаких. И все же постоянно помнить, что я просто устраиваю его, не хотелось. И ревновать к мертвой тоже. А я уже знала, что, выбери я Флэя, буду ревновать. Это только испортит наши с ним отношения, превращая жизнь в Преисподнюю для обоих.

— Сафи, — позвал меня мой спутник.

— Сейчас, я выбираю, — ответила я, продолжая таращиться на куст орешника.