Это я тебя убила - Екатерина Звонцова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Фочешь? – Жуя, Рикус начинает было двигаться на лавке, чтобы я сел рядом и мне хватило места возле длинного блюда.
Качаю головой, заметив плавное, будто бы приглашающее движение Орфо, – и иду к ней. Клио тоже; мы садимся с разных сторон, и я ловлю слабую улыбку, от которой все же становится легче. Хочу спросить, как она, прежде чем услышу этот вопрос в свой адрес. От нее ведь ничего не укрылось – видно по тому, как сдвигаются прямо сейчас брови, как она украдкой блуждает взглядом по моему лицу, стараясь при этом не поворачиваться открыто.
– Смотри, что сегодня сделали, – говорит она, к моему облегчению, и указывает на одно из блюд. – Окунь в виноградных листьях. Был твоим любимым, кажется?..
Послушно кладу несколько темно-зеленых свертков на блюдо; Клио, перегнувшись через Орфо, щедро докидывает туда пару лепешек и брусков поджаренного сыра. Желудок сводит: я снова вспоминаю череп в своих руках, твердые ладони Илфокиона на плечах, странную фразу…
– Это вкусно? – как сквозь туман спрашивает Клио про окуня.
Орфо придвигает блюдо уже ей. Хорошо, что отвлеклась: не видит, как зыркнул на меня Скорфус, на миг поднявший морду от миски. Он ест ровно в центре стола, сидя лицом к нам и задом к целерам – нисколько не скрывая пристального наблюдения за хозяйкой и за мной. Не могу понять, какие чувства горят в желтом глазу, но они беспокоят почти так же, как беспокоил пытливый взгляд Илфокиона. Скорфус тоже знает про голоса? Или…
– Убери эту дрянь, – резко повернув голову на неестественный совиный полукруг, припечатывает вдруг он. – Она слепит меня!
Рикус, на которого желтый глаз уставился, роняет нож, давится и под хлопки – Ардон с удовольствием пользуется поводом подубасить его по спине – возмущенно возражает:
– Ты, вообще-то, сидишь задом.
– Как видишь, мне это не мешает. – Под сочное «хрясь» голова проворачивается обратно, снова уставившись на меня, а Рикус в немом омерзении заталкивает монету под рубашку. Речь ведь о ней. Солнце на серебре действительно играло странно, я тоже ловил взглядом белесый блик, и все же…
– Давайте продолжим, – спешно влезает Орфо и, вытянув руку, хлопает своего ненормального кота по макушке. – Скорфус, прекрати, отстань от них. Так что дальше?..
Похоже, пока я шел сюда, они снова заговорили о падении из окна. Рикус и Ардон повторяют историю, которую успели рассказать мне, даже цапаются в похожих местах – разница лишь в том, что теперь Рикус еще и может отобрать у Ардона пару лепешек. Орфо слушает сосредоточенно, но то и дело поглядывает на меня. Понятно: ей важно «сверить время», убедиться, что мелкие детали не разойдутся в двух версиях. Вряд ли она не доверяет Рикусу и Ардону, тем более Клио, но она права, детали важны, нельзя ничего упускать. Увы, нового целеры не сообщают, зато на словах про «камни на лодыжках» Орфо вздрагивает.
– Если честно, – осторожно произносит она, – у меня было такое ощущение, что оба вы нажрались камней под завязку.
– Нет, спасибо, я уже почти не голодный! – Рикус отрезает себе еще кусочек тунца, а потом отправляет в рот колечко лука. – Но если серьезно… – это он адресует скорее Ардону, и тон его не похож на тот, к которому я привык. – Я тренируюсь каждый день. И честное слово, я…
– Я уверен, – обрывает он и вдруг слегка склоняет голову. – Я был резок, хаби, прости.
Что бы ни значил этот диалог взглядов, в него явно не стоит встревать. Даже Скорфус разбавляет его лишь чавканьем и хрустом, бросив, правда, уже с набитым ртом:
– Ну-ну-ну, поцелуйтесь еще. Имейте в виду, я не всегда буду рядом, так что качайте бицуху оба. И заодно мозги.
– Бицу… – начинает Клио, но Орфо подпихивает ее локтем.
– Язык фамильяров, который они пополняют из Мироздания. Не запоминай его словечки, это как поваляться в выгребной яме. Долго еще будешь необычно пахнуть.
– Душнила, – фыркает Скорфус, клацнув зубами.
– Как хочется вина… – вздыхает тем временем Рикус, оглядывая стол, но тут Орфо быстро качает головой.
– Знаете, ребята, пока мы не разберемся со всеми этими странными событиями, я бы не советовала вам употреблять что-то туманящее разум.
Ардон одобрительно кивает, я тоже, а вот Клио округляет глаза.
– Событиями?..
Переглядываюсь с Орфо. Она молчит, заметно колеблясь. Если подумать… понятно, почему Клио удивлена: для нее настоящим «событием», требующим внимания, является только нападение на Плиниуса. Ее вряд ли встревожила моя история про мертвую птицу, и она, похоже, ни на миг не может вообразить, что Ардон и Рикус выпали из окна не случайно. И конечно, у нее куда меньше, чем у нас, поводов для тревог, ведь ей не встречались никакие…
– Монстры.
Кажется, это сказал я, и все услышали. Судя по удивленным взглядам, просто перевести разговор не получится. Под столом Орфо сжимает мою руку – ободряя или моля найти хоть какое-то продолжение, которое не испортит сильнее и так-то тревожный обед. Увы, выбор невелик. Объяснить Клио правду, вселить в нее пустой ужас, повторив мутные предостережения Скорфуса, или…
– Ну, монстр-ры. – Я делаю страшные глаза и поднимаю над столом свободную руку, шевелю пальцами в направлении ее лица. Даже получается улыбнуться – как в детстве, когда поводов для радости не было, но Орфо очень нуждалась хоть в чьей-то улыбке. – Кто знает, не подослали ли их к нам боги проверить нас на стойкость. Популярный сюжет.
– Особенно меня, претендующую на трон. – Орфо грустно подхватывает неловкую шутку. – А ведь знаете, судя по некоторым драмам и трагедиям, моему отцу почти повезло: он жив и не превратился в кабана.
Это правда: многие спектакли о юных правителях и героях начинаются почему-то со зверских убийств их родителей. Бывает еще вариант, что родителей заколдовывают – например, обращают в диких свиней, уток или коз – и отправляют на далекий остров, а бедные сыновья и дочери ищут им спасение два-три следующих акта. Мы в похожей ситуации: Орфо лишилась помощи отца, у меня никого и не было, наши трое новых приятелей приехали тоже без старших…
– Фу. – Рикус морщится. – Звучит так, будто в конце мы все умрем.
– Никто не
