Череп в небесах - Ник Перумов

– Подпись и достоинство императоров… – начал я, однако кайзер прервал меня раздражённым взмахом.

– Господин Фатеев, у меня сложилось мнение о вас, как об умном человеке, пожалуйста, не заставляйте в вас разочароваться. Подпись и достоинство – ничто по сравнению с государственной необходимостью. Если таково будет мнение грядущего правителя Империи – не волнуйтесь, повод всегда найдётся. Так стоит ли сейчас вам закладывать такую мину под благополучие… да что там благополучие, под саму вероятность выживания ваших соплеменников?

Это была неприкрытая угроза. И он был прав – кто может помешать новому кайзеру двинуть весь флот Империи против одной-единственной планеты?

– Я – человек излишне мягкий и ненавижу кровопролитие, – сказал кайзер. Мне пришлось сделать усилие, чтобы подавить непрошеную усмешку. – Мои преемники вполне могут не разделять мои взгляды на способы управления государством.

Я мог бы многое ответить. Вспомнить наши с отцом разговоры, когда исходный план ещё только формулировался.

– Я исхожу из того, Ваше Величество, что Империи при любом правителе будет более выгодно иметь независимый и… – я заставил себя произнести эти слова, – дружественный Новый Крым, чем рассадник террористов и инсургентов.

– Выгода Империи не всегда и не всеми понимается одинаково, – заметил кайзер.

Конечно. Но что делать, наш с отцом план предусматривал многолетнюю, постепенную работу, результатом которой стало бы признание в среде аристократии важности «швейцарского» статуса Нового Крыма. К этой работе впоследствии должны были подключиться другие люди, круг вовлечённых неизбежно бы расширился…

– Тем не менее я позволю себе настаивать на своих условиях, – сказал я. Больше ничего не оставалось делать.

Господа генералы так и буравили меня взглядами из-под анекдотичных моноклей.

Валленштейн тоже смотрел на меня, и по его лицу ничего невозможно было прочесть.

– Разрешите, Ваше Величество? – вдруг произнёс он.

– Прошу вас, герр генерал-майор, – милостливо кивнул кайзер.

– Я давно знаю Руслана Фатеева. Я также достаточно долго служил на его родной планете. Моё мнение – к нему надо прислушаться. Тем более что они с dame Паттерс – наше единственное оружие против настоящего врага – биоморфов. Так называемая Федерация – ничто без своего биологического оружия.

– Однако оно у них есть, герр Валленштейн, – скрипуче возразил самый старший из генералов.

– Тем ценнее двое людей, которые могут противостоять биоморфам, – не смутился Валленштейн.

– Их ценность никто не подвергает сомнению, но…

– Господа, – вступил в разговор эрцгерцог. – Призываю вас ещё раз вспомнить повестку дня. Мы проинформировали господина Фатеева, поскольку, я считаю, это будет способствовать наибольшей его эффективности в боевых операциях. Лично я выступаю за то, чтобы удовлетворить его требования. Мне тоже известно положение и настроения на Новом Крыму. Они не хотят ни Империи, ни Федерации. Они хотят жить сами по себе, управляясь своими законами. Это желание может не казаться нам естественным, мы интегристы; мы можем считать, что они заблуждаются, но…

– Отпустить одну планету – значит показать пример всем остальным, – возразил старший из генералов, насколько я понял – начальник Генерального штаба, генерал-фельдмаршал Максимилиан фон Вейхс. – Чем Новый Крым лучше других национальных планет? Я всегда был противником сохранения «колониальной» структуры в Дальних Секторах, за пример следовало взять Внутренние Миры с исключительно центральным подчинением и отсутствием, гм, национальных образований.

– Справедливо замечено, Максимилиан, – одобрительно кивнул кайзер. – Господин Фатеев, вы слышали? Имперское правительство не может игнорировать подобные факты.

– Имперское правительство, быть может, не столкнулось бы с такими проблемами, проводи оно несколько иную внутреннюю политику?

Мои слова встретил возмущённый ропот. А вот Валленштейн неожиданно кивнул, причём с явным одобрением.

– Ваше Величество, мы собрались, чтобы обсудить борьбу с биоморфами и те возможности, что открываются перед нами в свете новых обстоятельств, – почтительно возразил кайзеру Адальберт. Даже и не подумаешь, что совсем недавно он упёк дражайшего дядюшку под домашний арест, хоть они прикидываются теперь, что всё это и было так задумано! – Мне не кажется продуктивным обсуждать сейчас разумность выдвинутых господином Фатеевым условий. Это его условия, и, как я понимаю, они поддерживаются истеблишментом Нового Крыма. Если мы хотим использовать Фатеева, нельзя отбрасывать его требования с порога, не важно, нравятся они нам или нет.

Кайзер недовольно взглянул на племянника.

– Хорошо, – нехотя проговорил он, поджимая губы. – Давайте вернёмся к обсуждению плана операции. Но я продолжаю настаивать на референдуме…

– Дума Нового Крыма едва ли станет возражать против этого, Ваше Величество, – сказал я. – Пусть будет референдум. Его результаты предопределены… если, конечно, результаты не будут фальсифицированы.

– Смешанная комиссия способна с этим справиться!

– Совершенно верно, Ваше Величество.

– Клаус, занесите в протокол, – повернулся к порученцу император.

Здесь, похоже, не доверяли программам распознавания речи. Заседание по старинке, от руки, стенографировали двое секретарей.

– Мы слушаем вас, Адальберт.

– Благодарю, Ваше Величество. Meine Herren, на сегодняшний день так называемая Федерация полностью овладела Новым Крымом, Шайтаном и двумя из трёх обитаемых планет группы Каппа, – проектор развернул трёхмерную картинку нашего сектора. Потерянные планеты заливало тёмно-синим. – На Каппе-4, благодаря усилиям бригады «Танненберг», – кивок в сторону Валленштейна, – и лично господина Фатеева, при помощи dame Паттерс, нам удалось отразить натиск биоморфов и перейти в наступление. Сейчас положение стабилизировалось. Идёт поиск и уничтожение последних очагов поражения биоморфами. Хочу заметить, что даже после элиминирования главных сил Тучи подобный поиск без Фатеева и Паттерс сопряжён с большим риском и немалыми потерями: до двухсот человек в день только убитыми.

– Двести в день? Это немного, – заметил фон Вейхс.

– Но они встречаются только с изолированными, немногочисленными роями, – возразил Адальберт. – Не больше полутора-двух тысяч особей в каждом. И тем не менее мы теряем людей в каждом столкновении. Несмотря на накопленный опыт и разработанные методики.

– Его светлость прав, – нехотя признал Ланц, – без Фатеева и Паттерс нам не переломить ситуацию. Зато с ними… впрочем, статистика «Танненберга» говорит сама за себя.