Смоковница - Эльчин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Зулейха. Здравствуйте, Халил-муаллим.
Гюльзар. Добрый вечер.
Халил. Здрасьте, здрасьте. Проходите, пожалуйста, Адочка дома.
Гюльзар. Привет!
Зулейха. Ее высочество отдыхает…
Адиля. Здравствуйте.
Халил. Хорошо, что вы пришли. Когда я уйду, Адочка не будет скучать.
Зулейха. Куда вы уходите, Халил-муаллим?
Халил. На день рождения дочери моего друга Салима.
Гюльзар. Ада не пойдет?
Адиля. Останусь с вами.
Зулейха. Что это, в гости не хочется?
Халил. Сколько ни зову — не идет. Заварить вам хорошего чаю?
Гюльзар. Большое спасибо, мы сами, Халил-муаллим.
Халил. Ладно, мамочка, уже пора, я пошел. До свидания. Я скоро вернусь.
Гюльзар. Нет на свете человека лучше, чем Халил-муаллим!
Адиля. Сколько раз я говорила — не называй его «муаллим».
Гюльзар. А как называть?
Зулейха. Халилушка…
Адиля. Какие вы жестокие…
Зулейха. Ладно, ладно… Ты даже не спрашиваешь, какую отметку получила Гюля?..
Адиля. Да, правда, сегодня же у тебя экзамен. Сколько?
Гюльзар. Двойку!
Зулейха. Сколько раз я ей говорила, что ничего не выйдет у нее с институтом, говорила: не трать зря время, кому это надо?
Гюльзар. Мне надо. Летом подам на очный.
Зулейха. Девочки, что вместе с тобой заявление подадут, матерью тебя будут звать!
Гюльзар. Знаешь, Ада, меня злит не то, что я срезалась, а что именно Саодат-ханум меня завалила. Тридцать лет мы соседи. А когда я ей отвечаю, так она будто первый раз меня видит, как залепит двойку! А Солмаз, другой соседке, поставила пять. Я говорю: «Саодат-ханум, почему вы мне двойку поставили, а Солмаз — пятерку, неужели Солмаз знает лучше меня?» А она: «Гюльзар, разве ты не знаешь, как я тебя люблю? С Солмаз я даже не здороваюсь при встрече, а тебя всегда обнимаю и целую». Я говорю: «Саодат-ханум, лучше бы вы Солмаз обнимали и целовали при встрече, а мне бы поставили пятерку».
Адиля. А она что?
Гюльзар. Да ничего, улыбается.
Зулейха. Эх, если бы у тебя был такой отец, как у Солмаз.
Гюльзар. Чтоб они все поскорей в руки мурдешира попали!
Зулейха. Тихо, Ибрагим услышит.
Гюльзар. Ада, а как жена Ибрагима с ним спит? Адиля. Откуда я знаю?
Зулейха. Эх, ну их всех к шайтану! Вставайте, пойдем в кино. Хорошая картина идет, Ада, называется «Чушь на постном масле». И погода отличная — моросит потихоньку.
Гюльзар. Одевайся, Ада, одевайся, пойдем. Совсем как прежде. Хоть посмеемся от всего сердца. Подумаем, что нам снова по семнадцать лет. Обо всем забудем.
Зулейха. Может, мне после этого перестанет сниться пальто-джерси.
Гюльзар. Слушай, ради аллаха, забудь про это пальто-джерси. Вставай, Ада, вставай, одевайся.
Адиля. Нет, я не пойду.
Зулейха. Ну, Ада…
Гюльзар. Мы ведь не на день рождения дочери Салима идем…
Адиля. Нет, не хочется, вы идите. Только не упрашивайте.
Зулейха. Ада, давай поговорим серьезно.
Адиля. Серьезный разговор тебе не идет. И мне не хочется говорить серьезно.
Гюльзар. Ну конечно! Зачем это нам?
Зулейха. Ради аллаха, брось ты паясничать!
Гюльзар. Вспомните, что сейчас где-то далеко, в пустыне Атакама, прекрасная девушка мечтает о глотке воды — и благодарите свою судьбу. Вспомните, что сейчас где-то в далеких краях, на острове Ньюфаундленд, прекрасная несчастная девушка готова на все ради куска хлеба — и благодарите судьбу. Вспомните, что…
Адиля. Не смешно.
Гюльзар. Конечно, кто будет смеяться над какими-то словами, когда можно над нами самими? Старые кокетки…
Зулейха. Ада, меня злит, что ты никогда ничем не бываешь довольна. Я уж тебе говорила, для меня самым высшим счастьем было бы вот так, как ты, устроить свою жизнь и сидеть в своей хибаре. А к тебе, когда ни придешь, ты вместо того, чтобы радоваться, дуешься на весь белый свет. А нам больше некуда ходить, кроме как сюда… Что с тобой, Ада?
Адиля. Я сказала, прекратите эти разговоры! Надоело!
Зулейха. Вставай, Гюля, пойдем отсюда! В кино или еще куда…
Гюльзар. Пойдем! Представим, что нам снова по семнадцать лет. Пофлиртуем с детишками, что первый пушок над губой холят! Обхохочешься, на них глядя!
Зулейха. Вряд ли ты будешь смеяться от души, подруга. Губы раздвинешь — и ладно…
Гюльзар. И вправду! Мы ведь не лошади, чтобы ржать! Привет, Ада. Передай Халилу-муаллиму наши сожаления по поводу того, что чрезвычайной важности дела не позволили нам его дождаться.
Адиля. Непременно.
Когда подруги уходят, Адиля поднимается с дивана, смотрит в окно, включает радио, снова выключает, потом подходит к дивану, садится. Скрипач в черном фраке со скрипкой в руке возникает в комнате, приближается к Адиле, останавливается и начинает играть совсем рядом с ней. И вдруг появляется Мужчина. Увидев его, Адиля вскакивает с места.
Адиля. Вы пришли? Я знала, что вы придете. Я ждала вас. Знала, что и домой ко мне придете. Заходите. Заходите, садитесь.
Мужчина. А вы приветливы как настоящая хозяйка дома.
Адиля. Правда? Ну, что же… Сварить кофе? Может, чаю хотите? Или откроем шампанское? Давайте отпразднуем еще раз Новый год! Да, встретим вдвоем Новый год, послушаем музыку, потанцуем, а?.. Хотите, вы будете Дедом Морозом? Вы не обиделись! Может быть, вы расстроены, что не приходит ваше письмо?
Мужчина. Нет, письмо придет рано или поздно. И тогда мы больше не увидимся. Потому что мы больше не будем нужны друг другу.
Адиля. Нет, нет. Не хочу. Я не хочу расставаться с вами. Если вас не будет… когда вы не придете, все будет кончено.
Мужчина. Ну что вы…
Адиля. Я не отдам вам это письмо. Я спрячу его от вас. Я его порву.
Мужчина. Нет, вы не порвете это письмо и не спрячете его, потому что вы знаете, что я его жду.
Адиля. Правильно…
Мужчина. А теперь одевайтесь. Одевайтесь, пойдем гулять. Я приглашаю вас на прогулку.
Адиля. Правда? Сию минуту… Где мой плащ? Вот он. Пойдемте. Пойдемте. Представим себе, что мы и на самом деле гуляем. Дождь моросит. Такой мокрый весенний вечер… Мне кажется, я всю жизнь ждала такой дождливый весенний вечер. Когда обычно в такую погоду я смотрела из окна на улицу, то думала, что и мокрые тротуары, и эта пустынная каменная улица тоже ждут… Они ждут наших шагов… Будем гулять до утра, не так ли?
Мужчина. До утра?
Адиля. Конечно, ведь нас-то никто не ждет. Мы никому не нужны. И нам никто не нужен. Не
