Кайа.История про одолженную жизнь(том 1-6) - Александр Алексеевич Иванов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мы обе встали, как вкопанные, пялясь друг на друга.
Я почувствовал, как «запылали» мои щечки. Видать, вся кровь, что во мне была, прилила сейчас к голове.
Время для меня будто замедлилось, как после мощного выброса адреналина и все звуки мира куда-то исчезли, хотя заметил, как барышня эта начала болтать со мной, вцепившись обеими своими лапками в мою ладонь, вот для каких ситуаций нужна охрана (!), однако мне совершенно не хотелось, чтобы она ее отпускала.
Сделав два глубоких вдоха и ущипнув себя свободной рукой за мочку уха, я пришел в себя и мило улыбнувшись, попросил:
— Отпусти, пожалуйста.
— Ооооо, — только и протянула «Чудачка», когда я ей улыбнулся, но руку отпустила.
— Как тебя зовут? — поинтересовался я, пытаясь полностью прогнать любовное наваждение, чего, однако, не получалось сделать.
— Ах да, ну конечно! Прости, что не представилась, это было очень невежливо с моей стороны, — затараторила она, — меня зовут Ия, а тебя?
— Ммм, Кайа, очень приятно, — ответил я и заценив ее «прикид», не смог удержаться от вопроса. — Ия — это твое настоящее имя или…
— Настоящее, конечно! — ответила она и широко улыбнулась мне, от чего я едва не потерял рассудок окончательно.
Ия эта была небольшого роста, однако в отличии, например, от «Колобка», не страдала «коротконогостью». Была мила, златовласа и голубоглаза, а весьма пухленькие щечки делали ее… Я просто не могу о ней спокойно говорить…
Не такая красавица, как, например, «Чудо» или ее родственница Злата, однако ни одна из них не вызывала у меня, ни тогда, ни сейчас, никаких романтических чувств. А Ия вызывает! И еще как вызывает…
Одета Ия была совершенно неподходящим для школы образом. На ней было надето довольно пышное платье, со всякими «рюшечками» очень темного оттенка, почти черное.
В том мире тоже был подобный стиль, кажется, если я ничего не путаю, назывался он «готическая Лолита». Тоже для чудачек. Так вот платье Ии идеально подходило под этот стиль.
Поверх платья на нее был накинут легкий осенний пуховичок, нараспашку. Обута она была под стать своему платью — в черные лакированные туфельки на низком каблучке. На голове красовалась шляпка все в том же стиле.
Все это, плюс ее высокопарная манера речи, а она говорила и говорила что-то без умолку, однако, я не сильно вслушивался в то, что она говорит, разглядывая ее, говорило о том, что вероятнее всего, этой чудачке в школе живется совсем не просто. Над подобными личностями «не от мира сего» подростки обычно издеваются.
Что меня привлекло в Ии — понятно. Я внезапно для себя влюбился.
Впрочем, понять, что ее привлекло во мне — то же не сложно. «Вензеля» на моей куртке. «Обычные» люди стараются не «украшать» свои вещи подобным образом, ибо в глазах окружающих, на сколько я понял, это выглядело смешно и нелепо, если, конечно, ты не состоишь в «знатном» Семействе.
Впрочем, я еще не до конца разобрался во всей этой сословной ерунде.
«Знатных» Семейств — немного. И в отличие от того же Пансиона, где эта весьма тонкая прослойка населения была «намазана» довольно «жирно», здесь, в этой конкретной школе, вполне возможно, что Кайа была единственной представительницей своего сословия.
Ну и как «чудачка» могла спокойно пройти мимо меня? Разумеется, никак…
— Чудила! Где ты там ходишь? Сколько тебя можно ждать? — раздалось со стороны стадиона.
К нам шли два парня и две девчонки, одетые в спортивные костюмы.
Ия моментально замолчала, с ее лица ушли все краски.
Что и требовалось доказать. Кажется, она жертва насмешек и издевательств для своего класса.
Не вписалась в коллектив, как говорится.
Глава 38
— Чудила! Где ты там ходишь? Сколько тебя можно ждать? — раздался голос юноши, обернувшись на который, увидел бодрую четверку школьников: двух парней и двух девчонок, направляющуюся к нам со стороны стадиона.
Всякая веселость моментально сошла с лица Ии, которая, опустив взгляд на асфальт, закусила губу.
— Чудилка, долго мне еще ждать свою газировку? — громко поинтересовалась одна из девчонок. — Совсем от рук отбилась…
— Газировка? — спросил я у Ии, — одноклассники заставляют тебя покупать им что-то?
Ия в ответ что-то неразборчиво промямлила, однако школьники уже подошли достаточно близко для того, что услышать нас.
— Заставляем? Мы? Нет, конечно! Как ты могла подумать, будто мы мелочь вымогаем у бедняжки? Мы просто попросили ее сходить и купить нам попить, а она и сама рада нам помочь, так ведь, Ия? — нагло заявил один из мальчишек, высокий, выше Кайи, белобрысый пацан, с «оспинами» на лице.
— Ия у нас безотказная добрая душа, — захихикала одна из девчонок.
Ия продолжала молча стоять, глядя на асфальт.
— Ну, а ты кто такая? У Чудилки завелась подружка? Две Чудилки нашли друг дружку? Зацените! На ней юбка, прямо как у моей бабушки! Они точно подружки… — весело продолжила та же школьница, примечательная ровно двумя вещами: кучей серег в правом ухе и футболкой, явно на пару размеров меньшей, чем нужно, чересчур плотно обтягивающей ее весьма и весьма недурственную грудь, видимую из-за наполовину расстегнутой спортивной куртки, — … Ай! Айгуль, чё творишь?
Девица вскрикнула от того, что ей на ногу наступила одноклассница, девочка азиатской внешности, довольно привлекательная особа, с шикарными длинными волосами, заплетенными во множество косичек и что-то зашипела той на ухо, указывая взглядом на мою куртку, затем сказала, обратившись ко мне:
— Простите нас, пожалуйста, барышня! Дана не хотела вас обидеть, вы новенькая? А то я что-то раньше не видела вас в нашей школе. Меня зовут Айгуль, — сказала она и сделала в мой адрес шутливый реверанс.
Остальная троица заржала, глядя на ее маленькое представление.
— Да, я недавно перевелась. Учусь в классе для заочников, меня зовут Кайа, — ответил я, и тоже улыбнулся шутнице, — а теперь, друзья мои, поведайте, пожалуйста, зачем это вы обижаете мою подругу?
— Твою подругу… — делано удивилась Айгуль и огляделась по сторонам. Зарядив старую пластинку, она спросила, — кто это ее здесь обижает, мы?..
— Ну все, хорош уже болтать! Чудилка, давай — давай, шевели своими булками, я пить хочу! Апельсиновой мне, не забудь! А-пель-си-но-вой, может тебе записать на бумажку, чтобы не забыла? Сдачу, так и быть, оставь себе, — встряла в разговор Дана.
Ия побледнела от унижения, ее губы дрожали.
— Постой, — тормознул я Ию, уныло побредшую по направлению к аппарату, продающему воду, шоколадки и все такое прочее, популярное у школьников.
Та, остановившись, взглянула
