Течет река Мойка. Продолжение путешествия… От Невского проспекта до Калинкина моста - Георгий Иванович Зуев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В театре В.Ф. Комиссаржевской Мейерхольд получил полное право экспериментировать и осуществлять на практике замыслы в области условного театра. Каждая пьеса, которую он ставил, видоизменялась им настолько, что в ней уже ничего не оставалось от Гоголя, Лермонтова или Ибсена. Это уже было произведение Мейерхольда.
Главным его недостатком было упрямое своеволие, он раздражался и приходил в ярость от каждого проявления неуважения к своему искусству. Теперь он осуществлял в «Театре на Офицерской» художественное руководство.
Все это, естественно, многим не нравилось. Сколько друзей, знакомых и просто зрителей не симпатизировали тогда этому союзу, который, как они считали, обязательно погубит не только Комиссаржевскую, но и дело, которому она так ревностно служила. Сколько их будет торжествовать год спустя, полагая свои предсказания сбывшимися! Вокруг старого режиссера театра, Арбатова, сплотились актеры, недовольные переменами. В петербургских газетах появились тревожные заметки о расколе в театре В.Ф. Комиссаржевской. Но силой своего авторитета директриса театра еще продолжала утверждать и всецело поддерживать эксперименты Мейерхольда на сцене.
10 ноября 1906 г. в новом помещении на Офицерской улице состоялось торжественное открытие театра Комиссаржевской пьесой Г. Ибсена «Гедда Габлер». Многие зрители, заполнившие театр в этот день, не узнали Ибсена; отказывались узнавать и свою любимую актрису. Мейерхольд в спектакле ушел «от правды быта», одев актеров в нарядные экзотические платья. Помещение, где происходило действие, только очень условно можно было назвать комнатой. На артистах яркие платья и рыжие парики. Живым людям режиссер отвел роль статистов-марионеток. Реалистический интерьер Ибсена трансформировался им в декоративно-символическое зрелище. Для актеров и для самой Комиссаржевской оказалось невозможным выполнить настоятельные требования Мейерхольда не выявлять характер героя, а условно передавать смысл пьесы.
Всеволод Мейерхольд
Вера Федоровна Комиссаржевская
30 декабря того же года в театре В.Ф. Комиссаржевской состоялась премьера первой лирической драмы А. Блока «Балаганчик». Необычное оформление спектакля, костюмы из картона, своеобразное музыкальное сопровождение и темпераментная игра самого Мейерхольда, исполнявшего роль Пьеро, все же принесли успех театральной постановке. Правда, как оказалось потом, скандальный успех. По окончании спектакля автор выходил к зрителям четыре раза. «Один пронзительный свисток и аплодисменты. Кланяюсь тому и другим», – отметит в своем дневнике Блок.
Пьеса имела сильный общественный резонанс, вызвала немало сенсационного шума, открытого возмущения и крайне негативные отклики театральной критики. На страницах петербургских газет во множестве появились сатирические стихи, анекдоты и шаржи в адрес автора пьесы и ее режиссера. Вот только некоторые из них, опубликованные «Петербургской газетой» сразу же после премьеры «Балаганчика»:
«3 января 1907 года А. Блоку (автору „Балаганчика“)»
Хороший дан урок
Ему всеобщим свистом
Поднес на праздник Блок
Подарок и артистам…
И там же: «Политический разговор».
– Не все «блоки» удачны!
– А самый неудачный Блок у Комиссаржевской в театре!
6 января 1907 г.:
Стынет Жоржик,
Стынет Жанчик,
Разве это «Балаганчик»?
Это целый балаган!
23 января 1907 г. Мейерхольду:
Нет слов, великий ты новатор!
Не ставишь пьесы кое-как.
Ты декадент, ты стилизатор,
Ты Блок в квадрате,
Ты маньяк!
Уже после окончания первого театрального сезона у Комиссаржевской возникло тревожное ощущение близкой творческой гибели театра. Ни одна роль в мейерхольдовских постановках не принесла радости ни зрителям, ни критике, ни ей самой. Ее личное участие в работе созданного ею театра было пассивным. Еще острее, чем свои Вера Федоровна ощущала все неудачи коллег-артистов и театра, связывая их с совместной работой с Мейерхольдом. Взаимоотношения между директрисой и главным режиссером значительно осложнились. Этому способствовало не только принципиальное несогласие Комиссаржевской с творческими установками Мейерхольда, но и ее возмущение тем, что Всеволод Эмильевич стал с недавнего времени считать себя фактически единственным руководителем театра. В газетных и журнальных рецензиях «Театр Комиссаржевской на Офицерской» уже называли «Театром Мейерхольда».
Мейерхольд, безусловно, почувствовал наметившуюся трещину в отношении к нему со стороны Комиссаржевской и оппозиционной группы актеров во главе с Ф.Ф. Комиссаржевским и К.В. Бравичем, но со свойственным ему упрямством продолжал своевольничать и проводить на сцене свои смелые эксперименты. 11 ноября 1907 г. происходит официальный разрыв Комиссаржевской с Мейерхольдом. На художественном совете было зачитано письмо Веры Федоровны, в котором она предлагала главному режиссеру уйти из театра, так как их пути в искусстве различны. В записной книжке Мейерхольда по этому поводу одна фраза, полная горечи и обиды на форму отказа: «Мотивы отказа ложны, но их надо было придумать, чтобы вызвать разрыв, а он был неизбежен».
Тем не менее Мейерхольд считал свое увольнение среди сезона юридически неправильным. Он вызвал Комиссаржевскую в суд чести, обвиняя ее в хамском отношении к нему и в нарушении принятых этических правил. Комиссаржевская держалась на суде достойно, со всем своим артистическим блеском. Она признала достоинства Мейерхольда и его заслуги, но убедительно доказала всем, что деятельность главного режиссера была разорительна для труппы и гибельна для театра. Вера Федоровна напомнила суду о том, насколько упал интерес зрителей к театру в тот период, когда в нем работал Мейерхольд. Как следствие этого, в театре резко уменьшились кассовые сборы от продажи билетов. Суд чести полностью согласился с доводами актрисы и признал, что дальнейшее руководство режиссурой в лице Мейерхольда поставит под угрозу существование как самого театра, так и материальное положение его актеров.
В итоге суд посчитал заявление В.Э. Мейерхольда необоснованным, полагая при этом, что форма его увольнения из театра ни в коей мере не являлась для него оскорбительной. Решение же о его увольнении, по мнению суда, администрация была обязана принять незамедлительно, дабы спасти театр и его труппу от полного и неизбежного разорения. После отставки Мейерхольда Вера Федоровна с частью своей труппы была вынуждена отправиться на заработки и гастролировать по городам и весям России. Театр на Офицерской она оставила на попечение своего брата – Федора Федоровича Комиссаржевского, режиссером же был приглашен инициатор создания в Петербурге «Старинного театра» – Николай Николаевич Евреинов, серьезная режиссерская деятельность которого, в сущности, началась в театре В.Ф. Комиссаржевской. Здесь он поставил «Франческу да Римини» Габриэле Аннунцио, «Саломею» Оскара Уайльда, запрещенную цензурой после генеральной репетиции; «Ваньку-ключника и пажа Жеана» Федора Сологуба.
В 1909 г. Ф.Ф. Комиссаржевский организовал на базе театра Веры Федоровны совместно с Н.Н. Евреиным «Веселый театр для пожилых детей», который давал представления на пасхальной неделе. На его сцене Евреинов
