Орлы или вороны (СИ) - Мартин Дэвид

— Станислав Юрьевич, где Виктор? — громким голосом спросила она.

— Анастасия, здравствуйте! — сказал тот ровным приятным голосом. — Всё нормально, Виктор в Москве.

— Как всё нормально?! — вырвалось у Насти. — Как в Москве?!

— Анастасия, я без машины, вы до Череповца меня довезёте? — вежливо и с улыбкой спросил он.

— Да, довезу, конечно, — опешила от такого спокойствия Настя. — Точно всё нормально?

— Конечно, нормально, — сказал Стас. — Садитесь в машину, я сейчас подойду.

Настя направилась к своему фордику, оглядываясь по сторонам. Строители сделали уже много. Создавалось такое впечатление, что они работают здесь круглосуточно и без выходных. Почти по всему периметру был установлен красивый зелёный металлический забор в мелкую сеточку. Всё было на своих местах. Не было грязи и развала, как это обычно бывает на стройках. Экскаватор, мерно урча, неторопливо ровнял аккуратные водосточные канавки вдоль главной дороги. Мужчина за чистым стеклом просторной кабины улыбнулся Насте и приветственно помахал рукой. Она помахала в ответ. Вся работа здесь шла своим чередом. Даже несведущему в строительных делах человеку была видна чёткая организация труда. Недаром Стас сказал, что всё нормально и Виктор в Москве. Это было здорово. Значит, ничего экстраординарного не случилось, значит, всё хорошо. Но почему Витя не послал ей никакой весточки? А куда послать? Он вообще знал, что два дня назад её похитили и только чудом ей удалось сбежать?

— Поехали, — сказал подошедший Самойлов, забираясь на пассажирское сиденье.

Настя включила заднюю и стала медленно разворачиваться. Станислав с улыбкой на лице непринуждённо помахал Афшину, но как только они отъехали, улыбка сползла с лица. Он строго сказал:

— У нас не всё нормально, но строителям не обязательно об этом знать.

— Где Витька?! — крикнула Настя, нажимая на тормоз так, что машина, подняв облако пыли, резко остановилась.

— Анастасия, с ним всё нормально, поезжай спокойно, или давай я за руль сяду — сказал Стас, набирая номер на телефоне. — Он в тюрьме, но всё под контролем, не переживай, мы его скоро вытащим.

Станислав, держа телефон у уха, слушал гудки. Настя молча кивнула и плавно тронулась с места. Спокойствие этого человека передавалось и ей.

— Алло, это я, — сказал он в телефон ровным голосом без малейшего волнения. — Она здесь, всё нормально. Да, всё хорошо. Только что встретились. Да, хорошо, на связи.

Он сбросил звонок, посмотрел на Настю и с улыбкой сказал:

— Это Александр, ваш питерский друг. Они в Москве. И мы с тобой сегодня вечером тоже туда поедем. Тебе небезопасно здесь оставаться. Неизвестно, что у них на уме.

— У кого у них? — спросила Настя. — Что вообще происходит?

— У Виктора хотят отобрать компанию, его подставили, и ему светит срок. Сейчас с ним торгуются, а на завтра назначена встреча по переоформлению документов. Я сам всего не знаю, но думаю, на месте разберёмся. — Он посмотрел на Настю, потом спросил: — А ты где была? Тебя не было двое суток.

Настя ничего не сказала, махнув рукой. Что же это такое? Значит, права была та девушка, которая сказала, что Виктор в тюрьме? Постой, а что за девушка? Точно, вспомнила, её звали Нуо. Настя опять резко остановилась.

— Станислав, садитесь за руль, я нервничаю, — сказала она, вылезая из машины.

За рулем сложно было сосредоточиться. Стас кивнул и тут же забрался на водительское сиденье. Не успел он тронуться, подстраивая под себя кресло, а Настя уже сидела с закрытыми глазами и прислушивалась к своим ощущениям. Она вспомнила разговор с ящером, с близняшкой Нуо и со своим высшим Я. Теперь ей было ясно, что это никакой не сон. Всё было реальностью. Она почувствовала на груди тепло от зелёного амулета. Потрогала Нуо рукой и ощутила приятную негу по всему телу, словно потягивалась после долгого сна или наслаждалась расходившейся по всем мышцам нежностью после секса с любимым мужчиной. Это было настолько приятное ощущение, что она погрузилась в него полностью. Такой благодати, такой эйфории она не испытывала никогда в жизни. Потом вдруг всё стало понятно. Вообще всё. Она увидела, как сильно любил её отец, увидела, что мама любит её нисколько не меньше. Она знала, что после каждого своего запоя та давала себе клятву, что обязательно бросит пить. Бросит только для одного человека в мире — для своей дочери Насти. Каждый раз она была в этом искренне уверена. Ей плевать было на своё здоровье. Мама хотела сделать это исключительно для неё, для Насти, но каждый раз ей не хватало характера противостоять зелёному змию. Настя увидела Виктора, когда он сидел в такси около универа и не вышел из машины, а она уехала с Артуром. Он не знал, как поступить правильно, но хотел только одного. Хотел, чтобы она была счастлива. Затем в тёмном неприятном ореоле она увидела полковника Афанасьева, который алчно хотел денег. Нет, он также хотел смерти Виктора. Зачем-то он хотел его убить. Просто так, для удовольствия. И эти люди, похитившие её, все они были замешаны. Почему-то рядом с ними Настя увидела родителей Артура. Мама Артура тоже хотела, чтобы Виктор сидел в тюрьме. В конце концов она увидела и самого Артура. Как он подстраивал встречи с ней, каждый раз выжидая, чтобы появиться в нужный момент. Она чётко услышала его, слова: «Ничего, приползёшь ещё и упрашивать будешь…» Так вот в чём дело, вот откуда ноги растут! Значит, неспроста всё это. Настя не могла больше этого выносить. Она открыла глаза, не замечая, как слёзы катятся у неё по щекам и капают с подбородка. Стас мельком глянул на неё, вздохнул и ничего не сказал.

* * *

Наконец-то всё сложилось. Афанасьев был доволен результатом. Всю недвижимость оформили за один день. Он получил все деньги до регистрации объектов, сразу после подписания договоров купли-продажи и сдачи документов в УФРС. Пришлось, конечно, согласиться на их цену, торговаться было не с руки, но это его уже не волновало. Катер и обе машины Павел Ильич продал по доверенности, договорившись с покупателем, что придержит БМВ ещё на пару дней. Перекуп хорошо знал Афанасьева и согласился на такую услугу, заглотив байку про то, что новая машина, которую он покупает, придёт в салон только через несколько дней. По сути, бэха была особо не нужна, просто хотелось создать видимость, что он дома и никуда пока уезжать не собирается. Вместо планируемых двадцати миллионов долларов удалось собрать только двенадцать. Если выгорит с Ярским, то прибавится ещё полтора. Погоды это большой уже не сделает, но Афанасьев привык доводить все свои дела до логического завершения. Продажа «Арубы» была теперь больше имиджевым моментом. Хотелось также посмотреть в глаза Ярскому после того, как всё завершится. Афанасьев не мог сам себе объяснить, чем же вызвана такая неприязнь к человеку, которого он едва знал. Может, потому что тот был прямой его противоположностью. Такой антипод, который, живя в своём придуманном мире, залез в мир его, Афанасьева, явив тем самым прямой конфликт интересов. С женой Павел Ильич разругался в пух и прах. Никак не хотела с ним уезжать. Она, собрав два чемодана, уехала на свою квартиру на Неглинной, не ведая, что та уже продана. Ну и пёс с ней. По договору ещё две недели туда никто не сунется, поэтому пусть живёт, потом сюрприз будет. План теперь был прост. Завтра утром Ярского повезут на допрос. Повезут двое своих парней, и когда по дороге план поменяется, каждый из них получит по двапдцать пять тысяч долларов, а Ярский окажется в Мытищах, на старой заброшенной базе, которую Афанасьев не раз использовал для подобных переговоров. Там же будет и покупатель с деньгами. Можно было, конечно, до кучи вальнуть и покупателя, но этот старый еврей Кац тоже не лыком шит и, скорее всего, подстрахуется, взяв с собой парочку бравых парней. А бравые парни Афанасьева, после того как всё завершится, увезут неживого Ярского, устроив ему попытку к бегству, и получат ещё по двадцать пять тысяч баксов. Павел Ильич позвонил в «Аэрофлот» и купил два билета в один конец до турецкой Антальи, на себя и на жену. Забронировал на неделю пятизвездочный отель на первой береговой линии. Вылет планировался через два дня. Зная, что его, скорее всего, пасут, это был неплохой ход конём. На платной стоянке гостиницы «Университетская» стояла подержанная, неприметная Toyota Corolla, которую он купил несколько дней назад на имя другого человека. Она ещё сослужит свою службу. Афанасьев достал свой табельный пистолет СП, привычно вытащил обойму, посмотрел и, с приятным щелчком загнав обратно, поставил на предохранитель. Убрав пистолет в оружейный ящик, вздохнул. Больше его он не увидит. Грустно не было. Было немного неприятно и как-то пусто от того, что всё стремительно пошло не по плану. Если бы планировать этот отъезд заранее, то денег можно было намыть как минимум в два, а то и в три раза больше, можно было также как-то уговорить жену ехать вместе. При мысли о жене Афанасьев поморщился. Любил ли он её? Скорее всего, нет, но за годы, проведённые вместе, Павел Ильич давно привык к ней, а она оказалась совсем чужой. Ну ничего, побегает по съемным квартирам, может, поумнеет. Деньги у жены были. Не так много, но нищенствовать она не будет. А там время покажет. Через годик-другой, когда всё поутихнет, может, он ещё и заберёт её к себе. Там видно будет. Вспомнил момент, когда интуиция подсказывала ему бросить это дело с Ярским и «Арубой». Может, и надо было. Павел Ильич, скрипнув зубами, выругался и, открыв бутылку армянского коньяка, отпил из горлышка.