Евангелион: фантазия на тему финала - Б. Сай

— Сколько всего единорогов?

— Двадцать четыре пары.

— Сорок восемь инвалидов детства. Зашибись!

Рэй вскинула голову.

— Лилит!

— Что — «Лилит»? — Аска непонимающе уставилась на подругу, но тут же встрепенулась. — Ох, чёрт! Син! Бегом открывай портал и вытаскивай сюда Лилит!

— А зачем?

— Что значит — «зачем»?! Она там одна, рядом с этим твоим анге… апосто… тьфу! В-общем, ты понял. Открывай давай!

— Ладно. А где она?

— Или в NERV, или у нас дома, — предположила Рэй. — Сначала проверь дома — это быстрее. Только осторожно — все, наверное, уже спят.

Она ошибалась. На ярко освещённой кухоньке за столом сидели мать и дочь Акаги, Лилит и Каору. Стол был уставлен чашками, корзинками с конфетами и печеньями. По правую руку Наоко положила свой спутниковый телефон. Апостол что-то рассказывал, время от времени забавно взмахивая руками. Лилит не сводила с него восхищённого взгляда, Наоко смеялась, сонная Рицко улыбалась.

Некоторое время троица пилотов в замешательстве наблюдала за семейной идиллией.

— Выруби их, — тихо предложила Аска, — а Син пусть затащит сюда Лилит.

— Не нужно, — воспротивилась Рэй. — Это как раз удачно, что они не спят.

— Зачем тебе?

— Хочу спросить у мамы совета.

Аска скептически наморщила носик.

— Вряд ли она скажет что-то новое. Но, раз ты так хочешь… Синдзи!

Недолго думая, он, словно сачком, накрыл компанию на кухне окном перехода — так же, как поступил когда-то с машиной Шумахера.

Внезапно очутившись в незнакомом месте, компания за столом умолкла, ошарашенно озираясь. Молчание, впрочем, продлилось недолго — Лилит с радостным визгом подскочила к сестре.

— Рэй, к нам в гости Табрис пришёл! — она невоспитанно ткнула в апостола пальцем. — А где вы пропадали? И что это за место?

Аянами слабо улыбнулась.

— Мы были немного заняты. А это — наш новый дом, — она подняла взгляд на мать. — Мне нужен твой совет.

— Конечно, — немедленно согласилась Наоко. Рицко, с которой моментально слетел всякий сон, не переставала осматриваться. Обстановка в гостиной была вполне приличной, но, памятуя их прошлое жилище, Синдзи назвал бы её спартанской. Аске просто не хватило времени, чтобы развернуться как следует.

— Вот тебе мой совет, Рэй, — начала Наоко, — идти к людям и договариваться. Просить прощения за то, что натворили вы. Они попросят за то, что наделали они. Как-то так. В конце концов, нельзя выиграть войну против всего мира.

— Нам это проще, чем ты думаешь. Но я не об этом, — Аянами поднялась с места. — Тебе лучше увидеть самой. Идём.

— А я? — подскочила Лилит. — Можно мне с вами?

— Да, конечно. Всем можно.

На улице их ждал плотный строй единорогов, которые немедленно взяли на прицел вышедших на открытую веранду незнакомцев.

— Не выходите на траву, — предупредила Рэй. — У них силён инстинкт защиты территории.

— Бабушка! Бабушка! — завопила Лилит. — Пони! Как в мультике!

— Да, я вижу, — растерянно отозвалась Наоко и близоруко сощурилась.

Аска немедленно вырастила светильник под прикрывающим веранду козырьком. Светильник получился слишком ярким, единороги с недовольным видом жмурились и отворачивались. Аска приглушила светильник и вырастила несколько фонарей на полянке, расположенной перед входом в дом. Мягкий рассредоточенный свет не резал глаз, позволяя при том прекрасно видеть всё вокруг.

Во время Аскиных манипуляций Рицко аккуратно сунула руку в её крыло и пошевелила пальцами, оценивая ощущения. Аска сделала вид, что ничего не заметила, но в отместку как бы случайно мазнула крылом по лицу не в меру ретивой исследовательницы.

— Бабушка, бабушка, это не пони! — Лилит не переставала теребить Наоко. — Это пегасики!

Единороги продолжали держать под прицелом гостей, и Рэй пришлось демонстративно погладить по плечу и назвать по имени каждого посетителя. Единороги немного успокоились. Самая смелая из них приблизилась к людям и обнюхала Лилит. Та смущённо захихикала, осторожно погладила белоснежную морду и спросила:

— Как тебя зовут?

— Юки, — ответила единорожка. Посмотрела в лицо Наоко и отчётливо произнесла:

— Бабушка!

— Вот, — виновато сказала Рэй.

Начальник седьмого бюро Шэнли Чжан задержался на работе допоздна. Он не жаловался. И, справедливости ради, следует отметить, что задержался не только он. В эти дни весь руководящий аппарат спал по три-четыре часа в сутки — как, впрочем, бывало всегда во время любого кризиса.

В углу массивного письменного стола тихо звякнул телефон.

— Товарищ Чжан, звонит Лао Ин, — прошелестел в трубку секретарь. — Он говорит, есть срочные сведения.

Шэнли неплохо знал начальника одиннадцатого бюро Лао Ина — скромного и незаметного интеллигента, эрудита и человека потрясающей работоспособности. Впрочем, дураков и лентяев в их системе не было.

— Соединяй, — приказал Шэнли. В трубке коротко пискнуло — секретарь переключил линии.

— Есть новости, — с ходу зачастил Ин. — Объект «NERV-4» вышел на связь с объектом «NERV-1». По данным пеленга, координаты четвёртого совпадают с координатами летающих островов Сагами.

— Понял, — буркнул Шэнли.

— Разговор только что закончился, — добавил его собеседник.

— Хорошо. Спасибо.

Шэнли положил трубку и покосился на лежащий рядом спутниковый «Вектор-3». «Тройка» была не столь плотно напичкана всякими штуками, как новомодный «Вектор-Вест», но была привычней и потому лично для него удобней.

Сводка о конфликте на совещании SEELE в Токио-3 пришла несколько часов назад, чуть позже поступили сведения об авариях по всему миру и появлении над заливом Сагами летающего архипелага. ЦК вполне хватило времени, чтобы выбрать курс дальнейших действий. Ситуация была уникальной — европейцы с американцами сгоряча наломали дров, но скоро они опомнятся и поспешат к тройке крылатых с предложениями кошелька, мира и дружбы. Сейчас важно опередить их.

Шэнли подобрал свой «Вектор-3», сделал глубокий вздох и набрал номер. Ответили сразу.

— Добрый вечер, Акаги-сан, — начал он мягким дружелюбным тоном. — Простите за беспокойство. С вами говорит секретарь ЦК КПК Шэнли Чжан.

В разговорах с японцами он предпочитал использовать кё-бэн — подчёркнуто вежливый и обходительный диалект старого Киото. Секретарь центрального комитета был хорошим актёром, умел пользоваться наработанным обаянием, и подобная тактика редко подводила его.

Акаги Наоко нажала клавишу отбоя.

— Всё, я договорилась с Гэндо — завтра и послезавтра мы можем оставаться здесь.

— Нам дали выходной? За свой счёт? — уточнила практичная Рицко с противоположной стороны веранды. Она переходила от одного единорога к другому, присаживалась перед каждым на корточки, гладила их, разговаривала с ними. Те, в свою очередь, отвечали, но держались настороже и набиваться в друзья не спешили.

— Даже лучше. Официально мы в командировке. Так что у нас есть время разобраться во всём. И, в том числе, почему меня называют бабушкой все загадочные существа, которые появились в последнее время, включая негуманоидов.

Она строго посмотрела на Рэй, но ответа не дождалась — снова зазвонил «Вектор-Вест». Наоко с досадой вздохнула.

— Гос-споди, ну что ещё?

Номер на дисплее телефона был незнаком ей. Удивлённо приподняв брови, она приняла вызов. Аска насторожила уши.

— Добрый вечер, господин Чжан… Да, есть. Все трое… Зачем они вам?

— Это нас? — негромко спросила Аска. Наоко молча кивнула и вложила телефон в требовательно протянутую ладонь.

— Сорью Аска Лэн… Цеп… Тьфу! В-общем, вы поняли. Говорите.

Некоторое время Аска молча слушала собеседника, потом согласно кивнула.

— Хорошо. В вашем предложении пока нет необходимости, но мы будем иметь его в виду… Возможно, завтра или послезавтра мы снова нанесём визит в «Три ущелья». Не пугайтесь. Я посмотрю, что там будет можно исправить… И вам тоже.

Она вернула телефон хозяйке.

— Началось! — Аска с довольным видом потёрла руки, обвела всех победным взглядом и пояснила, — Китайцы. Предлагают помощь, убежище и всё такое. Син, завтра слетаем к ним, и я починю то, что ты сломал.

— Не вопрос. А что потом? Наши с американцами?

— Нет уж! Divide et impera! Китайцы станут хорошими, а все остальные пусть побудут плохими. Пока. Там будет видно.

Рэй отвернулась. Ей были неинтересны и чужды политические игры, в которых Аска, похоже, купалась. Остальные на полянке занимались своими делами. Рицко, переходя от одного единорога к другому, добралась чуть ли не до противоположного края полянки. Табрис и Лилит уговаривали Юки покатать малышку. Единорожка гордо отворачивалась, но позволяла себя гладить.