Не будите в кошке зверя! Последствия бури - Александра Якивчик

Умный волк…

'- Когда остынешь, поймешь, что я был прав. Иначе я бы потерял сына, так и не дождавшись внуков'.

Я только злобно оскалился, посмотрев прямо в глаза стоявшему возле меня псу. Чутье Вольфа сработало мгновенно. Когда я снова извернулся, чуть ли не выворачивая кости из суставов и впился в горло державшего меня пса, он был уже возле дверей. Я почувствовал мерзкий вкус крови уроженца Темного края, после чего отбросил в сторону мертвое тело и бросился на оставшихся псов.

Семь. Всего лишь семь против Лунного Убийцы, которого постегивала клокотавшая в груди ярость и проснувшаяся кровь.

Рядом утробно зарычал Макс, к лапам которого, зло ощерившись, жался Дух мертвых…

Алекса

— Как все прошло? — напряженно спросила я, когда дед тряхнул головой, возвращаясь в реальный мир.

Он вернулся час назад, когда мы с Ником в очередной раз пересматривали план прорыва, чтобы ничего не упустить. Открывшей перед нами телепорт сначала заставил напряженно застыть, выхватив оружие и вскинув защитные щиты. Но когда из портала вышел высокий мужчина с жесткими черно-серыми глазами, я облегченно выдохнула.

К счастью для нас, крылатый родственник справился с поиском моей бабушки намного быстрее, чем говорил. Но не успели мы этому обрадоваться, как дед всего одной фразой объяснил, почему он здесь.

Максу и Риону грозит смертельная опасность.

Сейчас, спустя почти час после прибытия, дед разговаривал с Реном и выяснял, чем закончилось его вмешательство.

— Все хорошо, — подтвердил дракон-метаморф, расслабленно откидываясь на спинку кресла, — Вольф не успел закончить ритуал. Твой отец освободил Макса, убив при этом семерых псов, и наших Д'аркв'ир общими усилиями загнали обратно в камеру. В ближайшее время им ничего не угрожает.

Значит, я была права. Нужно поторопиться.

— Ну так что, — обведя нас с Ником задумчивым взглядом, произнес дракон. — Поделиться тем, что мне поведала твоя бабушка?

— Сначала не хочешь сказать, что ты сделал с Рионом? — напряженно спросила я, бросив быстрый взгляд в сторону окна.

До рассвета оставалось четыре часа. Достаточно времени на то, чтобы все обговорить.

— Тоже, что и предыдущие два раза. — невозмутимость дракона заставила меня недовольно передернуть плечами, — Заставил признать свою кровь. Теперь уже окончательно.

— Два? Ты говорил мне об одном. Когда выгнал Риона из дома, чтобы дать его крови проявиться. Были… ещё случаи?

Были. Слишком красноречивой была досада, мелькнувшая на дне зрачков крылатого родственника.

— Рассказывай, что ты от меня утаил.

— Проклятие, которым одарил своих сыновей. Я о Сумрачных Волках, Алекса. И, соответственно, Птицах и Змеях.

Приплыли…

— Так это все-таки твоих рук дело? — почему меня не удивляет эта новость…

— Да. Это был единственный способ научить Риона, а потом — тебя, контролировать свою кровь. Чтобы она не смогла вам навредить. Перед тем разговором, при котором присутствовала ты, был ещё один, за несколько десятилетий до этого. Когда Рион впервые выпустил на волю Сумрачных Волков и пришел ко мне с требованием вернуть все назад. Алекс, между мной и твоим отцом никогда не было ненависти. Даже тогда, когда я прогнал его и других из дома, было лишь понимание и горькая усмешка. Злость, ненависть пришли уже потом, после того, как я наложил на своих родных проклятие.

Я устало потерла нывшие от усталости виски.

Интересно, это последняя 'приятная' новость, или дед ещё что-то утаил от меня?

— Деда… был другой способ… — прошипела я, окончательно понимая, за что отец не смог простить дракона.

Возможно, был, но, как мы с драконом любим себя оправдывать, не было времени его искать. Мой отец находился на грани второго срыва, второго всплеска силы Лунных Убийц. А дед почувствовал это слишком поздно. У него было всего полдня, чтобы помочь сыну. Признать кровь Рион отказывался наотрез, и тогда метаморфу пришлось его заставить. И он вызвал Сумрачных Волков — вечно жаждущих крови монстров, справиться с которыми может помочь только сила Проклятых. Точнее, умение контролировать эту силу.

Немного помолчав, дед просил меня, заметили ли я, что после того, как научилась управлять голодом Волков, усилились мои способности? Оказалось, что это случилось потому, что я признала себя. И что, после этого я стала более жестокой, полюбила вкус смерти, стала убивать с большим наслаждением? Как не любила этого делать, так и не люблю.

В сказке ложь, да в ней намек, слышала ли я такую фразу? Легенды и сказания о Проклятых — это бочка лжи, где есть только капля правды. (я передернула плечами, услышала от деда свои же слова, сказанные недавно о книге про иллалиров) Да, они приходили в другие миры. Да, они вмешивались в политические игры, ведшиеся в их новом доме, но не больше чем это делают кошки, люди, вампиры, оборотни и другие расы нашего мира. Да, они были наемными убийцами, но не только. Среди них были прекрасные артефакторы, целители, алхимики, даже художники, музыканты. Да, они убивали других оборотней, но только тех, кто пытался убить их. Обычная грызня за территорию, которая на Ректеше порой сплошь и рядом.

— Слухи об их кровожадности и любви к чужой крови сильно преувеличены, Алекс, — заканчивая свой короткий рассказ, с грустью произнес дракон, — Единственное, что правда, так это то, что последний вожак, отец первой жрицы Изумрудной Луны, действительно был тем ещё повернутым на смертях и власти псом.

Но слова про Изумрудную и Алую Луну, увы, сказкой не были. Эта часть легенды, к сожалению, правда. Именно из этих ритуалов оборотни теперь делятся на псов и волков. Последствия ритуалов этой самой Исс'ши. Ритуала, во время которого в кровь жертвы попадает изрядная доля силы этой гадюки-переростка и пробуждает ее скрытые способности. А поскольку жертвами были Лунные Убийцы, то в них пробуждалась жестокость и жажда крови.

Именно из-за последствия ритуала создание берсерков так долго передаются из поколения в поколение. Но сейчас этот эффект очень слаб. И нужны те, кто эту часть крови должен пробудить. Которыми и были те двенадцать сильнейших оборотней, предавшие клан.

Да, от многих мы с Максом благополучно избавились. Но остались ещё несколько псов, немыслимым образом выскользнувшие из наших рук. Одного мы убили — это был директор Школы Оборотных Искусств. Рен говорил об ещё двоих, но он их пока не нашел. Вольф их прячет, как зеницу ока.

— А зеницу ока обычно прячут на самом видном месте, — задумчиво произнесла я, начиная понимать, во что мы вляпались. Найти двух псов среди сотен — все равно что искать иголку в стоге сена. Немного подумав, я нерешительно произнесла, — Этот… эффект… его ведь, нужно постоянно подпитывать?