Наследники легенд - Трейси Деонн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вы рискуете жизнью собственного сына, – выпаливаю я, – и самих династий. Если Ник погибнет…
– Ник не погибнет. Я слишком хорошо его учил. Он прирожденный лидер и не допустит вреда невинным. Он создан для этой войны.
– Этой искусственной войны, вы хотите сказать, – выплевываю я.
– Мир – это великая цепь бытия, и у всего есть свое место. Даже у тебя. Даже у меня. Иерархия, которая сохраняет Орден единым, потеряла свою цену, потому что опасность стала далекой. Как только вассалам напомнят о том, какую угрозу мы предотвращаем, они вспомнят и о своем месте в порядке вещей. Об их месте под властью короля.
– Вы имеете в виду Ника, – возражаю я. – Ваше время быть наследником Артура прошло.
Это злит его.
– Николас – герой до мозга костей. Если это нужно, я покажу ему, как научился открывать врата и как продолжу это делать, если он не послушается меня. Артур призовет его, он примет Экскалибур сегодня и, став королем, будет делать то, что я скажу. И тогда весь Орден и вассалы по всему миру склонятся перед нашей волей.
– Что ж, я не склонюсь, – говорю я, сжимая кулаки, несмотря на боль из-за веревок.
На его лице такое выражение, словно его все это развлекает, и как раз в этот момент раздается стук в дверь.
– Как раз вовремя, – произносит он, словно мы заказали обед в номер в пятизвездочном отеле.
Когда дверь открывается, мой мир рассыпается на миллион мучительно ранящих осколков.
В комнату входит Элис в пижаме в горошек, словно она ходит во сне, ее лицо расслаблено, а глаза полуоткрыты – Айзек крепко держит ее рядом с собой.
– Элис? – кричу я. – Элис!
Она молча покачивается, ее лоб блестит от пота, словно у нее жар.
– Элис!
Дэвис наклоняется, показывая пальцем на ухо.
– Не нужно кричать. Она тебя не услышит.
Ярость пожирает мое тело, как лесной пожар.
– Что ты с ней сделал? – Айзек скалит зубы в пугающей улыбке. Он держит руку Элис в своих ладонях, гладя ее пальцы. – Не прикасайся к ней!
– Боюсь, Айзеку придется и дальше прикасаться к мисс Чен, чтобы это заклятье продолжалось. – Дэвис отходит к креслу и садится за стол. – И это будет продолжаться, пока мы не придем к пониманию.
– Если вы не отпустите ее… – Я задыхаюсь. – Богом клянусь, я разорву вас на части!
– Какой огонь! – Дэвис ухмыляется. – Давай-ка посмотрим, сможем ли мы его потушить. Айзек?
Айзек встает перед Элис, словно собираясь обнять ее, и поднимает руки к ее щекам, держа ее голову неподвижно и глядя ей в глаза. Медленное тошнотворное сияние серебристо-серого магического пламени окружает ее, поднимаясь от шеи. В следующую секунду она начинает быстро моргать.
– Бри? – шепчет она. Ее взгляд обращается на меня. – Что случилось с твоим платьем? Почему ты привязана к креслу? Что происходит?
– Элис! Элис, послушай меня. Я вытащу тебя отсюда! – Айзек делает движение пальцами, и она отключается снова, слегка привалившись к груди мерлина.
– Что вы с ней делаете? – спрашиваю я, глядя то на Айзека, то на Дэвиса.
Дэвис кивает магу, и тот снова пробуждает Элис, словно дергая марионетку за нитки.
На этот раз ее глаза не сразу находят меня, а потом никак не могут сфокусироваться. Не думаю, что она вообще меня видит. Я снова окликаю ее по имени, но она растерянно хмурится.
– Мэтти? Я знаю, у тебя нет платья для бала, который будет не выходных. Нужно пойти по магазинам после занятий…
Два дня назад, за завтраком, она сказала мне ровно эти слова… Холодный ужас пронизывает меня, когда я осознаю, что делает Айзек.
Он стирает ее воспоминания.
– Прекратите! – Я дергаюсь, слезы обжигают глаза. – Прекратите, пожалуйста!
Айзек ухмыляется и еще сильнее сжимает голову Элис в ладонях.
– Ты всю неделю странная…
– Прекрати!
– Если будет казаться, что вас там только двое, то это свидание, кто бы ни был рядом.
Это было две недели назад. Мы созванивались в тот день, когда Ник поцеловал меня напротив Ложи.
Айзек только что стер из ее сознания целых две недели. Все, что она узнала на занятиях; все, что она придумала; каждое радостное воспоминание, каждый повод посмеяться. Каждый разговор с родителями и братом. Все, что мы сказали друг другу. Все исчезло.
И он не остановится. Я это знаю. Он может отнять ее прямо у меня на глазах, так же как у Ника отняли его мать.
Вот что это такое. Демонстрация силы. Напоминание, что, как сильно я бы ни старалась, у меня недостаточно знаний, чтобы выжить в этом мире. Что я недостойна.
– Пожалуйста, – всхлипываю я, и слезы горячими потоками льются по щекам. – Пожалуйста, прекратите. Прекратите.
Дэвис подает Айзеку сигнал остановиться, Элис и я одновременно обмякаем. Барабаня пальцами по столу, он устало вздыхает.
– Обычно мы просто стираем память любым неудобным единождырожденным, но поскольку оказалось, что ты довольно упряма в этом отношении, я попросил Айзека привести мисс Чен для большей убедительности. Прости за театральность. Мерлины любят покрасоваться, да?
– Чего вы хотите? – шепчу я. Сейчас это единственное, что меня волнует.
Дэвис улыбается, словно я наконец задала правильный вопрос.
– Ты покинешь университет и откажешься от обучения. Скажешь декану, что оказалась не готова и не справилась с нагрузкой. Не соответствуешь. Уверен, администрации будет несложно в это поверить, если им об этом скажешь ты.
Пальцы сжимаются в кулаки.
– Ты не будешь общаться с Николасом или другими представителями капитула. Больше никогда. Когда наступит время, ты подашь документы в другой колледж, желательно за пределами штата, и забудешь, что когда-то знала о мире легендорожденных.
Я снова поднимаю взгляд на Элис, которая раскачивается, плотно закрыв глаза. Только лежащие на плечах руки Айзека удерживают ее в вертикальном положении. Дэвис, проследив за моим взглядом, тоже смотрит на Элис.
– А если нет?
– Ты умная девочка, так что, я уверен, ты уже знаешь ответ. – Он откидывается назад в кресле, барабаня пальцами по столу. Ему скучно. Несмотря на то что он пытает мою лучшую подругу, а через нее меня. – Но я предполагаю, лучше всего обговорить все прямо. Если ты не подчинишься, Айзек доставит тебя в одно из наших заведений, где его коллеги, другие мастера, будут рады выяснить, почему именно твое сознание не принимает их иллюзии – внутри твоего черепа этот
