Пути, которые мы избираем - Александр Поповский

То, что в клинике казалось непонятным, физиологи воспроизводили в эксперименте. И в лаборатории и в клинике действовали одни и те же механизмы и силы. Различными средствами вызывали возбуждение или угнетение в нервной системе. Затем условия среды и обстановки замещали первопричину, воспроизводили страдания независимо от воли человека.

Много лет назад, еще в первые годы своей работы у Павлова, Быков наблюдал такой интересный случай. Крупный пес Филин, весом больше пуда, спокойный, солидный, уравновешенный, обнаруживал беспокойство всякий раз, когда раздавался свисток частотой в тысячу пятьсот колебаний в секунду. Он поднимал голову, вытягивал морду и надрывно завывал. Другая частота колебаний оставляла собаку спокойной. Сколько опыт ни повторяли, поведение животного не изменялось.

Ученый, заинтересованный этим, выяснил, что сотрудники лаборатории, ставившие опыты на Филине, выработали у него временную связь: звуки свистка частотой в тысячу пятьсот колебаний означали лишения — кормушку без пищи. С тех пор прошло много времени, угроза голода давно миновала и экспериментатор и времена не те, а условный сигнал все еще восстанавливает картину минувших страданий…

Вспоминая об этом, Быков думает теперь, что врачи такой случай отнесли бы к психоневрозу, а источником болезни объявили бы самовнушение.

Нет того, что называют «бегством в болезнь», нет самовнушения, есть болезненные явления, навязанные организму извне. В основе психоневроза лежит причина, независимая от воли больного. Найти ее под спудом пережитого, разрыть наслоения, отложенные временем, и устранить все, что питает болезнь, — не есть ли это угашение временной связи?

Из множества связей, образующихся в нашем мозгу, есть благоприятные и опасные для жизни. Радостная весть, неожиданный приезд любимого человека, письмо близкого друга, исцелившие смертельно больного, могут сохранить над ним свою власть. Благотворные силы будут жить в обстановке, в предметах — свидетелях радостного события, образовавших временную связь в мозгу исцеленного. Нам понятно теперь, какие сокровища таят в себе письма, пожелтевшие от времени, уединенная скамейка у могилы близкого человека, содержание писем, заученных на память. Не примелькавшееся изображение, не тоска по умершему трогают подчас, а свойства вещей и явлений будить ощущения и чувства. Никакая память так не восстановит картины страсти и скорби, счастья и горя, как эти предметы и явления, образовавшие в мозгу нерушимую связь.

— Условимся с вами, — предложил Андреев, — собирать материал в лаборатории и в клинике и время от времени обсуждать его. Попробуем каждый на свой лад решать задачу самовнушения.

Намерению друзей не дано было осуществиться. Профессор Андреев вскоре тяжко заболел и умер.

Тайны исцеления

Новыми путями, не совсем ясными, клиницисты приблизились к мечте человечества — силой слова изменять течение болезни. Врачей не удовлетворяли уже лекарства и народные средства; они искали доступа к страдающему органу, чтобы непосредственно воздействовать на него. Новый метод изумлял своей необычностью. Внушением делали нечувствительными всякого рода операции, произвольно ослабляли и ускоряли пульс, снижали у диабетиков сахар в крови, снижали кровяное давление, изменяли температуру тела. Замечание врача: «Вы ничего не видите и не слышите, мир звуков и красок умер для вас» — делало испытуемого глухим и слепым. Внушив человеку, что он лежит на снегу, значительно увеличивали обмен веществ у него. Невинная бумажка, подобно горчичнику, вызывала на коже ожог. Замечание врача: «Вы съели пищу с удовольствием» — изменяло качество и количество желудочного сока. Действие лекарства приурочивали к известному часу, касторовое масло обнаруживало свое влияние через несколько суток после его приема, соответственно воле врача.

Внушением лечили бессонницу, утрату аппетита, рвоту у беременных, алкоголизм, морфинизм, нервную астму, заикание, запоры, расстройства зрения, травматические неврозы.

В течение многих десятилетий на глазах у физиологов происходили поразительные вещи, а физиологи словно не замечали их. Нормальные люди под влиянием внушения ощущали себя как бы вылитыми из воска, из железа, из стекла, видели себя то свирепыми животными, то слабыми, беспомощными людьми. У них менялось поведение, вкус, почерк и облик. Они заговаривали на давно забытых языках, пьянели от воды, страдали от воображаемого запаха. Им внушали, что они знаменитости, давно ушедшие из жизни великие люди, и они как бы переносились в минувшую эпоху, говорили ее языком, мыслили понятиями тех времен, забыв о существовании железных дорог и авиации. Все силы организма оказывались в плену у внушения. «Я прикладываю монету на внутреннюю поверхность вашего предплечья, — предупреждают испытуемого, — она накалена. Вам больно». Кожа краснеет, обнаруживается припухлость, чувствуется жжение на месте, где лежала холодная монета. Через некоторое время в центре воображаемого ожога образуется пузырь. От мнимого удара появляются синяки, острые отеки, в жаркий солнечный день обмораживаются пальцы.

Восприимчивость человека к внушению, утверждает Дюбуа, неизмерима. Оно вторгается во все отправления организма, вводит в заблуждение наше суждение и создает настроение иллюзии, против которой нельзя защитить себя, даже напрягая все умственные силы.

Следует не забывать, что большинство нормальных людей настолько податливы и легковерны, что легко им внушить сон среди белого дня, хоть бы у них не было потребности в отдыхе. Под влиянием внушения они становятся марионетками; можно лишить их кожные покровы и внутренние органы всякой чувствительности, вызвать у человека раздвоение личности и бредовые явления. Не без основания полагают, что добрая половина человеческих болезней обусловлена влиянием психических причин.

Веками и тысячелетиями перед человечеством стояла необъяснимая тайна. Что такое внушение? Чем объяснить, например, благотворное влияние, оказываемое иногда так называемым заговором, помощью колдуна и заклинателя? Средствами невежества и заблуждения нередко спасали больного от гибели. И наложения рук, и прикосновение к реликвии, и мистические обряды, молитвы, исповеди приносили порой исцеление. Помогали амулеты, каменные и металлические пластинки с вырезанными на них заклинаниями, реликвии святых, магические печати, Вольтовы кресты. Все они надевались на голое тело, и прикосновение к ним напоминало человеку, что «врач» при нем… «Знахарь — первый предшественник врача, — говорит Кречмер. — Если врач не может колдовать, его место заменяет магнетизер или пастух. Колдовство — самая примитивная, первичная форма психотерапии».