Воспоминания солдата (с иллюстрациями) - Гейнц Гудериан

В ходе доклада выяснилось, что Антонеску полностью понимает наше тяжелое положение и необходимость сначала восстановить фронт групп армий “Центр” и “Север”, а затем уже установить связь между ними. Со своей стороны он предложил эвакуировать Молдавию и отойти на линию Галац, Фокшаны и далее Карпаты, если это потребуется в общих интересах. Я немедленно перевел это великодушное предложение Гитлеру и впоследствии напомнил ему о нем. Гитлер с благодарностью принял предложение Антонеску и, как мы увидим далее, сделал из него свои выводы.

На следующий день Антонеску сказал мне, что хочет побеседовать со мной с глазу на глаз. Беседа состоялась в штаб-квартире Антонеску в “Вольфсшанце” и была для меня весьма поучительной. Румынский маршал оказался не только хорошим солдатом, но и большим знатоком своей страны, ее транспорта, экономики и политических вопросов. Все, о чем он говорил, было обосновано и в то же время выражено в любезной и вежливой форме. Такое сочетание редко можно было встретить в Германии в то время. Вскоре он начал говорить о покушении на Гитлера, не скрывая своего возмущения: “Поверьте мне, я могу доверить свою жизнь любому своему генералу. У нас немыслимо участие офицеров в таком государственном перевороте!” В то время я ничего не мог ответить на его тяжелые упреки. Но две недели спустя Антонеску, а вместе с ним и мы оказались совсем в другом положении.

Маршала сопровождал министр иностранных дел Румынии Михай Антонеску. Он производил впечатление ловкого, но отнюдь не симпатичного человека. В его любезности было что-то липкое. С немецкой стороны вместе со мной прибыли посланник фон Киллингер и представитель немецких вооруженных сил в Румынии Ганзен. С обоими я имел обстоятельную беседу [501] относительно их взглядов на положение в Румынии. Они не возлагали больших надежд на Антонеску, а придерживались мнения, что мы, немцы, должны опереться на молодого короля. Это заблуждение привело к очень тяжелым последствиям, оно в значительной степени способствовало тому, что германские военные инстанции убаюкивали себя ложными надеждами на безопасность и не верили скупым известиям о грозящем предательстве.

Вновь назначенный командующий группой армий “Южная Украина” генерал-полковник Фриснер (сменивший генерала Шёрнера), разделяя мнение Антонеску, вскоре после посещения последним главной ставки фюрера, в конце июля 1944 г., предложил Гитлеру перенести фронт на линию Галац, Фокшаны, Карпаты. Фюрер в виде исключения согласился с этим предложением, но отдачу окончательного приказа и выполнение своего решения поставил в зависимость от поступления донесений, подтверждающих возможность наступления противника. До этого все фронты должны оставаться на прежних рубежах. Сведения, поступавшие в главную ставку фюрера о положении в Румынии в последующие дни, были весьма противоречивы; большей частью они отражали точку зрения германских официальных представителей и были утешительными для нас. Однако министр иностранных дел фон Риббентроп настолько не доверял донесениям своего посланника, что считал необходимым перебросить в Бухарест одну танковую дивизию и просил об этом Гитлера. Я присутствовал на докладе Риббентропа Гитлеру и поддерживал его мнение. Сам я не мог выделить для этой цели ни одной дивизии с Восточного фронта, слишком уж напряженной была там общая обстановка. Поэтому я предложил вывести из Сербии 4-ю полицейскую дивизию СС, которая вела там бои с партизанами, и направить ее в Румынию. Эта дивизия была моторизованной, следовательно, могла достаточно быстро достичь румынской столицы. [502]

Однако Иодль выступил против моего предложения, хотя Валахия считалась тогда так называемым театром военных действий верховного командования вооруженных сил, следовательно, была в ведении Иодля и не относилась к Восточному фронту. Гитлер не принял никакого решения. И все осталось по-прежнему.

Кризис надвигался не только в Румынии, но и в Болгарии. Я получил донесение от полковника фон Юнгенфельдта, который обучал болгарских танкистов владению немецкой техникой. В донесении давалась мрачная, но, к сожалению, весьма справедливая оценка положения в стране, а именно, указывались вредные настроения и ненадежность болгарских войск. Я сообщил Гитлеру эти сведения, но он не поверил им, более того, он выразил уверенность, что болгары никогда не будут добровольно сражаться на стороне русских, так как они ненавидят большевизм. Я предложил не посылать больше в Болгарию германскую технику и вернуть немецкую материальную часть, которая там находится, но моя просьба была отклонена. Попытка сделать это помимо разрешения была сорвана Иодлем.

20 августа 1944 г. началось наступление русских на фронте группы армий “Южная Украина”. Оно имело успех на тех участках, которые оборонялись румынскими частями. Но этим дело не ограничилось. Румынские части перешли на сторону противника и повернули оружие против своих вчерашних союзников. Немецкое командование и немецкие войска не ожидали такого предательства. Хотя Гитлер сразу дал разрешение на отход группы армий, на некоторых участках наши войска пытались удерживать фронт и медленно, с боями отступали. Чтобы избежать полного разгрома и уничтожения, необходимо было быстро отступить и удержать мосты на Дунае. Но этого не было сделано. В результате румыны опередили немцев, блокировали переправы и этим отдали немецкие части в руки русских. Мы полностью потеряли 16 немецких дивизий – невозместимые потери в нашем и без того тяжелом положении. [503]

Эти германские части мужественно сражались до конца; их боевая честь осталась незапятнанной. Они не виновны в своей тяжелой судьбе. Это несчастье можно было бы смягчить, если бы было принято решение отойти на линию Галац, Фокшаны, Карпаты еще до начала наступления русских и нарушить тем самым планы русских, укоротив фронт настолько, чтобы его можно было удержать без румын. Но для этого нужно было ясное понимание политического положения и моральных качеств главы румынского государства.

Антонеску сильно в этом заблуждался и должен был поплатиться смертью за свою ошибку. Его заверение относительно надежности румынских генералов и офицеров было, к сожалению, необоснованным, но оно произвело известное впечатление на германское командование и также ввело его в заблуждение. В течение нескольких недель была потеряна вся Румыния. 1 сентября русские вступили в Бухарест. Болгария, король которой (Борис) умер 28 августа 1943 г. при довольно странных обстоятельствах, выпала из нашей коалиции и 8 сентября перешла на сторону противника. Мы потеряли 88 наших танков T-IV и 50 штурмовых орудий, которые мы в свое время отправили в Болгарию. Рухнули надежды Гитлера получить, по крайней мере, две болгарские антибольшевистские дивизии. Немецкие солдаты, находившиеся в Болгарии, были разоружены и взяты в плен. Болгары перешли на сторону русских и начали сражаться против нас.