Возвращение блудного сына - Александр Омельянюк

– «Ну, как местечко? Согласись, здесь можно спокойно поговорить?!» – подвёл итог изысканиям якобы укромного места Рауль.

– «Да! Ну, так как?» – оживился Воронцов.

– «Я готов выполнить твои условия, но только если ты при этом выполнишь мои!».

– «Какие ещё условия?».

– «Дашь мне две расписки: о получении от меня соответствующей суммы, и что не имеешь ко мне никаких претензий, включая финансовые!».

Воронцов задумался, что-то прикидывая в уме, и согласился:

– «Только ты сначала покажи мне деньги!».

– «Да, пожалуйста!» – открыл Рауль дипломат с долларовыми пачками поверх бумаг на дне.

– «А сколько тут?».

– «Как ты и просил, сто тысяч! Мне же нужно было время, чтобы их собрать!» – успокоил он Воронцова.

– «Да-а!? Хорошо!» – удивлённо протянул вымогатель, удовлетворённо мотая головой и улыбаясь.

Рауль достал из дипломата два чистых листа бумаги и шариковую ручку, протянув их Игорю, перекладывая на его колени свой дипломат.

Тот разложил лист, взяв ручку наизготовку:

– «Диктуй!».

Рауль начал неспешно диктовать, всматриваясь в силуэт Воронцова и прикидывая, как и в какой момент времени его обезвредить.

Тот написал одну расписку, потом вторую, передав их вместе с ручкой Раулю, и собираясь вынуть деньги из дипломата.

– «Не вынимай, возьми с дипломатом. И подожди! Я тебя подвезу, куда тебе надо. Но сначала дай прочту!».

Довольный Воронцов остановился, положив обе руки на дипломат. Рауль мельком прочитал, убирая листки во внутренний карман пиджака. По тому, как Игорь, скосив глаза, следил за его руками, Рауль понял, что тот боится и не доверяет ему.

– «Игорь, вынь только из дипломата мою записную книжку и авторучку – я запишу тебе другие мои служебные телефоны и поедем!».

В этот момент Воронцов потерял бдительность, двумя руками отпирая дипломат, чем Рауль моментально и воспользовался. Резкий удар с разворота кулаком левой руки с зажатым в нём кастетом в левый висок шантажиста моментально сразил того, вдобавок резко ударившегося своим правым виском о дверную стойку автомобиля.

Безжизненные руки отпустили дипломат, чем Рауль моментально воспользовался, переложив его на заднее сидение позади своей жертвы. Тут же он прощупал пульс на безжизненной левой руке, но его не обнаружил. Для контроля он попробовал и на горле. Но тщетно, Воронцов был мёртв.

Вот это да!? Оказывается это так просто, убить человека?! Особенно когда его ненавидишь! В удар вкладывается вся эта ненависть! И он получается сокрушительным! И никакой Дим Мак не нужен!? Да-а! Я теперь убийца!

Убийца, убийца, убийца! – стучало в его висках больше от эмоций подскочившее давление.

Но теперь надо было что-то срочно решать и с безжизненным телом. Конечно, он этот вопрос продумал заранее. Но теперь условия стали реальные – и по месту и по времени. А, главное, с Воронцовым удалось встретиться именно там, где Гектор и планировал.

Готовясь к встрече, Рауль рассуждал, что наверняка Воронцов подстраховался. И какой-нибудь его дружок знает о нашей встрече. Следовательно, тело предателя не должно пропасть бесследно. Остаётся имитировать аварию или несчастный случай. С аварией сложнее, нужен наезд. Но не мой же?! Остаётся несчастный случай с высотным падением. Значит, нужен высокий дом или мост, и желательно повыше. С домом – подозрительно будет. Как он там оказался после встречи со мной? Да и физически тяжело это будет сделать и не скрытно. Значит мост, и только мост! – анализировал тогда Гектор.

Но подходящих мостов – главное пустынных – в Буэнос-Айресе не было. А надо было выбирать. И тогда он пришёл к выводу, и нашёл место, которое присмотрел ещё при посещении миграционного управления после прибытия в Буэнос-Айрес. Здесь и тело можно было сбросить с высокой набережной порта, и не в воду, а на берег, чтобы его смогли потом найти, да и ушибы бы подходили под версию, как не совместимые с жизнью.

И это место естественным образом совпадало с местом гибели его связника и помощника-водителя. Потому решение Гектора и было быстрым.

Сначала он надел резиновые медицинские перчатки и обыскал труп, доставая из карманов вещи и документы, бегло изучая их.

И тут он обнаружил кое-какие записи с телефонами, один из которых его опытный взгляд выхватил сразу. Это был телефон Фрэнка Брауна.

Рауль нашёл и другой номер, который, скорее всего, был телефоном куратора Воронцова из СИДЕ.

Ах, вот как?! «Товарищ Воронцов», оказывается, является осведомителем ЦРУ, а может быть и СИДЕ!? Да-а! Значит, не зря я убил его! Он всё же успел меня сдать! – понял теперь Гектор, что совершил ошибку, не ликвидировав сразу Воронцова – А как же человеколюбие? А кто мог знать, что он сразу меня сдаст ЦРУ? – всё же несколько сомневался он.

Но в глубине его души, из подсознания, он услышал чёткий голос:

– «Ты знал это! Ты же просчитал такой вариант!».

– «Да, знал! Вернее предполагал!» – сам себе сказал Рауль.

– «Ну, вот, теперь – располагай…».

Больше не найдя ничего его компрометирующего, Гектор вышел из машины, открыл переднюю правую дверцу, и взяв за подмышки убитого, оттащил тело к парапету. Не без труда он приподнял непослушное тело и перекинул через преграду головой вниз. Посветив фонарём в низко опущенной руке, он убедился, что тело лежит в правдоподобной позе, далеко в воды Ла-Платы вышвырнул кастет и покинул место преступления.

Глубоко вдохнув свежий воздух, Рауль поёжился от им свершённого возмездия, сел в автомобиль, снял перчатки и двинулся домой, по пути выбросив их в мусор. Было уже очень поздно, и теперь нужно было как-то оправдаться перед женой за эту ей непонятную задержку в выходной день.

Теперь для Гектора наступали тревожные дни.

Очень жаль, что Воронцов меня сдал! А может, ещё нет? Во всяком случае, теперь, после его пропажи, кто-то из его дружков наверняка передаст, куда надо, компромат на меня? А компромат ли? Скорее всего, это может быть лишь заявление Воронцова с голословными утверждениями. Но в данном случае, этого вполне достаточно! И, если это так, то буду ждать усиления слежки от одних и её появление от других, и даже возможного ареста. Хорошо бы это как-то выяснить – размышлял он.

Но всегда выяснение обстоятельств, благоприятствующих или препятствующих осуществлению того или иного действия, связанно с риском для замышляющего их выяснить. А пока он решил срочно, через очень эффективный запасной тайник № 2, передать последнее сообщение в Центр: