Страж-2. Конец черной звезды - Джеффри Конвиц
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мейсон собрался было снова нажать на кнопку, но компьютер уже обходился и без него, работая в заданном режиме. Монитор высветил строчки из «Откровения», которые Мейсон и без того знал наизусть:
«Когда же окончится тысяча лет, сатана будет освобожден из темницы своей и выйдет обольщать народы, находящиеся на четырех углах земли. Гога и Магога…»
Внизу был комментарий:
«Гог из земли Магог, принц Роши, Мешехи и Тубала. «Роша» вполне могла означать слово «русский»».
Мейсон тяжело вздохнул. Голова раскалывалась, и он с трудом концентрировал внимание на экране, где строчка за строчкой печатался список погибших и без вести пропавшие. Всех, кто был замешан в этой темной истории, связанной с семейством Торнов.
Мейсона снова — в который раз за последние дни — охватил озноб, походивший на сильнейшую лихорадку. Даже ночью Джек вскакивал от внезапной дрожи во всем теле.
Список наконец закончился. И тут в голову Джеку пришла простая и ясная мысль. Он даже испугался, но мысль эта засела, как заноза. А что если он задаст этому электронному всезнайке кое-какой вопросик? Не зря же Он выкладывает кругленькую сумму за пользование компьютером!
И Джек выбрал из списка несколько фамилий.
Габер Дженнингс, фотограф: снесло голову листом стекла.
Карл Бугенгаген, археолог, и Майкл Морган, фотограф: заживо погребены.
Джоан Харт, журналистка: несчастный случай.
Отец Томас Дулан: заживо погребен.
Майкл Финн, ученый-теолог: несчастный случай в самолете.
Против каждой фамилии Мейсон указал, сколько времени эти несчастные посвятили исследованиям династии Торнов. Ну вот, а теперь попробуем-ка проиграть варианты. И Джек напечатал еще две фамилии.
Анна Бромптон, исследователь.
Джек Мейсон, писатель.
Затем составил новое задание:
«Прогноз. Сколько времени понадобится этим людям для завершения их работы?»
На экране тут же появился ответ.
Анна Бромптон: два дня.
Джек Мейсон: два дня.
— Да это просто кошки-мышки какие-то, — вздрогнув, прошептал Мейсон. На Джека вдруг накатила волна дикого, панического страха, поднявшаяся из самых недр его существа.
— А иди ты! — взорвался Джек, глядя на монитор. — Чертова машина! Что тебе вообще может быть известно?!
Он отключил программу. Что с ним происходит? Чего ради он орет на груду железяк? Пытается подальше упрятать свой ужас перед «курносой», как только эта куча металлолома напомнила Джеку о смерти? Предсказание собственной кончины ценой в тридцать тысяч долларов.
Снова склонившись над клавиатурой, он пробормотал:
— Ладно, если уж ты такая умная и знаешь наизусть и «Откровение Иоанна Богослова», и «Послания» апостолов Петра и Павла, и все такое прочее, давай, голубушка, отвечай. Что будет потом?
В ту же секунду на экране высветились всего два слова: Конец света.
И тут Джека Мейсона охватил приступ истерического смеха. Он хохотал до упаду, пока не начал икать. В животе Джек почувствовал колики Спустя несколько минут он кое-как пришел в себя и, сев, схватился за виски.
— Боже Милостивый, — пробормотал Джек. — Конец света. После Армагеддона Третья мировая война…
Мейсон вдруг принялся тихонько напевать, сначала еле слышно, а потом все громче и громче. Он затянул библейский псалом, внезапно всплывший в памяти, затянул так, как когда-то в детстве, сидя на жесткой церковной скамье. Там же стоял и священник, лицо которого Джек забыл. Зато хорошо помнил, как его — Джека — больно ударяли деревянной тростью, если во время службы он вдруг начинал хихикать.
С тех самых пор церковь в сознании Мейсона всегда ассоциировалась с болью и мучениями. Христос страдал на кресте, и обещание Его воскрешения казалось лишь иллюзорным утешением на фоне страшной агонии. Едва достигнув зрелости, Мейсон безболезненно выкинул из головы мысли и о воскрешении, и о самом Христе. И вообще все глупости, связанные с Его учением.
И вот теперь Джек распевал псалом: «…по зеленым долам, мимо вод журчащих ведет Он меня…»
Закончив петь, Мейсон почувствовал вдруг странное успокоение и добавил «аминь». Он сидел с закрытыми глазами, отрешившись от всего на свете. Однако теперь он уже не сомневался, что передышка будет короткой.
Позвонив из Рима, Анна сообщила, что прилетает в два часа дня. Мейсон решил съездить в аэропорт и встретить ее. Комната начала угнетать Джека, стены и потолок словно наваливались на него, а компьютер сводил с ума. Мейсон решил чуточку отдохнуть.
В такси было включено радио. Из динамиков доносилась то музыка, то короткие сводки новостей.
Мейсон смежил веки. Ровный музыкальный ритм навевал сон, и Мейсон искренне позавидовал диск-жокею, которого вряд ли мучили проблемы конца света. А вот он — Мейсон — никак не мог отделаться от мыслей о растрекля- тых Торнах, о страшном списке и обо всем остальном, связанном с этой кровавой историей. Опять в голову полезли слова старого Джорджа о том, что молодой Дэмьен, как в свое время и его отец, властвовал над умами людей. Вызывая у них галлюцинации, он мог свести несчастных с ума.
В памяти всплыла еще одна фамилия из списка. Дойл, американский посол в Великобритании. Предшественник Дэмьена Торна. Застрелился у себя в кабинете. Необъяснимая трагедия. Кошмарное самоубийство, не имеющее вроде бы никаких видимых оснований.
Дэмьен Торн. Тайна, покрытая мраком.
В который раз Мейсон проклинал свбе разгулявшееся воображение. В погоне за жареными фактами он напрочь утратил связь с действительностью и объективность. Дело никуда не годится Пора приходить в себя. Следует хорошенько пораскинуть мозгами… Но как?
До Мейсона долетели обрывки новостей. Сообщалось, что китайцы заняли Тайвань.
— Очередная бойня, черт их подери, — в сердцах воскликнул таксист.
Мейсон лишь присвистнул. Да и что с того? Следом за новостями началась какая-то дурацкая викторина, и ее участников не интересовало ничего, кроме бесплатной поездки в Грецию. Даже если все вокруг в одночасье провалится в тартарары.
Анна уже поджидала Джека на стоянке такси. Мейсон наклонился, чтобы чмокнуть ее в щеку, и в нос ему ударил резкий запах перегара. Глаза Анна прятала под темными очками, а толстый слой грима скрывал, по-видимому, следы бурной ночи.
— Чувствую себя, как распоследнее дерьмо, — вместо приветствия буркнула Анна, и Мейсон растерянно заморгал в ответ. Давненько не приходилось ему слышать подобное признание от дамы. А Анна уже тащила его куда-то за рукав, приговаривая, что ей жизненно необходимо глотнуть кофе.
За столиком она раскрыла сумочку и вытащила из нее диктофон.
— До Джеффриса мне добраться не удалось, но послушай вот это.
Мейсон подключил наушники и поморщился, когда у него в ушах зазвучал пьяный разговор. Китайцы сначала захватят Тайвань,
