В плену королевских пристрастий - Марина Колесова

— Простите, Ваша Светлость, это была неуместная попытка пошутить. Действительно, я несколько забылся и раскаиваюсь в этом. Больше я постараюсь подобного не допускать. Я, правда, не очень сильно набожен, но, конечно же, верую в Бога, — он перекрестился, — Прости меня, Господи… коли согрешил этим, то невольно.

— Что ж, будем считать, инцидент исчерпан. Вставай. Но запомни, еще раз что-то подобное себе позволишь — пожалеешь. И еще учти: молиться о тебе буду, поэтому постарайся сам помолиться тоже, а не конца моей молитвы ждать… а то, и не дождаться можешь…

— А о чем молиться-то надо, Алина? — медленно поднимаясь, спросил принц.

— Как о чем? О том, что достойным Государем хочешь быть, что готов следовать воле Божьей и просишь направить на путь истинный.

— Понял…

Они прошли в маленькую замковую церковь. Увидев их, служительница тут же зажгла все свечи и светильники и удалилась, чтобы не мешать. Алина опустилась на колени перед большим распятьем и, склонившись к самому полу, что-то распевно заговорила. Принц не понимал ни слова из того, что она то ли говорила, то ли пела. Он тоже опустился позади нее на колени и, молитвенно сложив руки, начал про себя повторять ту молитвенную фразу, что сказала ему Алина: "Господи, хочу быть достойным государем, готов следовать воле твоей, направь на путь истинный".

Алина несколько раз приподнималась с пола и вскидывала руки вверх, голос ее мелодично журчавший, словно спокойный ручеек, при этом набирал мощь и то взывал, то надрывно молил, а потом слезно о чем-то умолял, постепенно вновь стихая, после чего Алина вновь покорно склонялась к полу.

Так продолжалось довольно долго. Марк то повторял, свою коротенькую молитву, то, отвлекшись, начинал заинтересованно наблюдать за Алиной но, спохватившись через какое-то время, старательно отводил от нее взгляд и вновь возобновлял прерванную молитву.

Через какое-то время, он почувствовал, что что-то необъяснимо изменилось. Как будто воздух стал более упругим, и при этом стало легко дышать и еще почему-то очень легко и радостно стало внутри. В это мгновение Алина, воскликнув: "Благодарю, Господи!", склонилась еще раз к полу, а потом резко поднялась:

— Пойдем! — бросила она Марку и, не оборачиваясь, вышла из церкви.

Марк тоже поднялся и поспешил за ней. Они прошли на восточную сторону высокой замковой стены.

— Все вон! — махнула Алина рукой охране, и через минуту на стене кроме них не осталось никого.

— Иди, вставай сюда, — она указала рукой на край.

Принц вскарабкался на край стены и почувствовал, что Алина встала сзади положив свои руки ему на плечи. Он посмотрел вниз и испуганно покачнулся. Под его ногами была восьмидесятиметровая стена, переходящая в ров.

— Не смотри вниз и не бойся ничего! — крепче схватила его за плечи Алина, и тихо, но очень уверенно приказала, — Смотри, на рассвет! Всматривайся в него!

Вдалеке действительно еле-заметно заалело небо. И Марк стал смотреть туда и вдруг, словно в сон провалился. Вот он один, и Алины нет и замка… и тут он ощущает, что он в доспехах и на коне, а в руке у него меч, а на него движется тяжеловооруженный всадник в темных доспехах без эмблем с копьем на перевес. Он оглядывается, ища, куда можно спрятаться или убежать, и понимает, что никуда и помощи ждать не от кого. Он пытается развернуть коня, чтобы заставить его ускакать, но тот лишь топчется на месте, а темный всадник все ближе и ближе. Тогда он поднимает меч и ждет. Все свои силы Марк вложил в удар, которым встретил противника и тот рухнул к ногам его коня. Ликование, которое охватило его, было непередаваемым. Он выстоял и победил. Он смог… И тут вдруг и его конь, и поверженный всадник исчезают… Он стоит на возвышении, окруженный толпой людей, которые ликуют и кричат что-то… что не разобрать, но понятно, что они славят его. При этом ему так хорошо и радостно, что и словами не описать. Марк не испытывал такого никогда, он наслаждается этими ощущениями, как вдруг, словно унесенная порывом ветра, толпа людей исчезает, а рядом появляется она. Черты ее лица Марк никак не может разглядеть, они все время расплываются, изменяясь… Но рядом с ней так хорошо… что хочется весь мир бросить к ее ногам, за один ее взгляд, за одну улыбку, а когда она вдруг приблизилась к нему и коснулась губами его губ, Марку показалось, что земля ушла из-под его ног, а сердце готово разлететься в клочья. Он попытался крепче прижать ее к себе, как вдруг почувствовал, что рукой хватает воздух. Он тряхнул головой и очнулся. За плечи его крепко держала Алина, и они стояли на краю стены, а перед ними алел уже разгоревшийся закат.

— Налюбовался? — тихо спросила она и осторожно потянула его за плечи назад, — Тогда спускайся.

— Что это было? Я видел будущее? — спускаясь, спросил он.

— Нет, только чувства, к которым стоит стремиться, и которые стоит испытать, — ответила она

— Та женщина или девушка… Она кто? Ты?

— Нет, конечно. Эта та, которую ты пока не знаешь, ты еще не нашел ее, но обязательно найдешь, — она улыбнулась и тихо добавила, — Извини, я оставлю тебя. Хочешь, тут постой, хочешь, к себе в комнаты иди. Потом поговорим. Я очень замерзла и устала…

Только сейчас Марк заметил, что герцогиню бьет сильная дрожь, и у нее посиневшие губы и кончики пальцев. Она быстро развернулась и спустилась вниз. Оставшись на стене, Марк видел, как во дворе она столкнулась с герцогом, и как тот, испуганно подхватив ее на руки, прижал к себе и быстро унес в замок.

— Это она, это была она… она солгала, я уверен… и я добьюсь ее, чего бы мне это не стоило… Пусть нескоро, но добьюсь… и ничто не остановит меня, — тихо прошептал он.

— Алина, ну разве можно так? Руки просто ледяные… Ну что за блажь в таком виде встречать на стене рассвет? Неужели трудно было приказать меховой плащ принести? Прям, как маленькая… Неужели заболеть хочется? Хуже ребенка ведь… Вот из дочерей бы кто такое учудил, право слово выдрал бы, — тихо выговаривал герцог супруге.

Они сидели на кровати в ее комнате, и он, плотно укутав ее в меховой плащ, крепко прижимал к себе. В это время вбежавший слуга внес большой кубок с вином.

— Горячее, Ваша Светлость, как Вы приказали, только чтоб не обжечься…

— Пробовал кто? — герцог, протянув руку, взял кубок.

— Горничная герцогини пробовала, — с поклоном ответил слуга, добавив, — не из кубка, конечно. Ей отлили.

— Иди, — герцог нетерпеливо повел головой, и слуга тут же выскочил за дверь.

— Выпейте, дорогая, Вам это необходимо.

— Алекс, я не хочу вина… Я сейчас и так согреюсь, вон, как камин горит жарко… лучше горячий чай прикажите сделать, если хотите, что б я горячее что-то выпила.