Уж замуж невтерпеж - Надежда Тутова

Странное дело: замок был невелик, но мы уже добрых полчаса блуждали по коридорам, петляющим кольцами свернувшейся змеи. Это наводило на определенные размышления, причем не одну меня — Эфиан словно принюхивался, ожидая пакости в любой момент. Мда, не стоило сгоряча в дом колдуна лезть. Хотя об этом поздно сожалеть.

Тихий стук слева был громом среди ясного неба. То ли благодаря приснопамятному эльфийскому слуху, то ли еще как, но Эфиан рукой указал на невесть как оказавшийся на стене запыленный гобелен. Бесшумно ступая, Жармю мечом приподнял гобелен и недоуменно воззрился на стену. Любопытство пересилило страх, и теперь мы дружно заглядывали в открывшуюся взорам дыру. Большие и маленькие деревянные колеса, ребристые деревянные шестеренки, деревянные валы и струны — там, внутри, работал какой-то механизм, медленно, но верно набирая темп.

— Часы? — недоуменно пробормотал Эфиан и тут же возразил себе — Тогда бы их движение было равномерным!

— Идем дальше, — это не было предложением, Жармю только констатировал факт.

Наконец, после долгих скитаний, мы наткнулись на огромную дверь, в отличие от всех остальных, идеально чистую, сплошь изукрашенную завитушками. Магия… Даже мне удалось почувствовать ее. Так, пора принимать меры: надо срочно скрыться. И как я раньше об этом не подумала! "Что нет меня для немоих…" — давно ли пользовалась считалочкой-заклинанием?

Рукоятью меча Жармю осторожно толкнул дверь, и та, с тихим шелестом, словно песок посыпался, легко открылась. Ой, как все это подозрительно! Будто нас здесь ждут!

Стараясь ступать как можно тише — это относится к нам с Сирин, конечно же, — мы вошли… в зал. Огромный, под стать двери, темный, властный, совсем без окон. Только на самом верху, в крыше (именно в крыше, поскольку потолок в зале не был предусмотрен, о чем свидетельствовали балки и стропила) имелось отверстие, через которое и поступал свет. Темновато, но не настолько, чтобы не видеть, куда ступаешь.

По центру зала высилась загадочная конструкция, скрытая серой холстиной, либо черной, но сильно запыленной. И почему-то совсем не хотелось узнать что же там скрыто. Если б предметы излучали враждебность, как иные взгляды, это сооружение было бы первым по силе. Даже дрожь на миг охватила все тело. И привкус соли на языке появился, чтобы тут же исчезнуть. Странно и подозрительно. Но, быть может, это деньги Жармю, или Эфиана, или Сирин — выбор есть. Тогда почему раньше я не чувствовала их?

Додумать сию мысль не успела, поскольку… На месте мы ведь не стояли, волей не волей двигаясь вокруг сооружения. И не мудрено, что с кем-то столкнулись. А вот этим «кем-то» оказался… Фларимон! Мой относительно законный супруг, который предположительно по слухам заточен в темнице колдуна.

Для «заточенного» он очень хорошо выглядит. Скольжу взглядом, замечая новые детали, отмечая старые, немного забытые приметы. Добротная темно-лиловая куртка с меховой оторочкой. В тон глазам? Заплетенные в косу волосы цвета циймбальского шоколада. Но все также непослушные пряди выбиваются из косы и забавно топорщатся. Все тот же прямой нос. Берёг или приключений подходящих не нашлось? И глаза цвета самых темных фиалок… Мда, именно тех, что однажды мне приснились.

— Ты?! — Жармю и Фларимон с одинаковым удивлением уставились друг на друга.

— Но разве ты не… — начал Жармю.

— А я думал, это ты тут… — запинаясь, выдал Фларимон.

Если раньше я немного сомневалась, то теперь убедилась, эти двое — определенно родственники. Особенно заметно по одинаково недоуменным лицам. Интересно, мне обижаться, что Фларимон не увидел супругу (хотя, если вспомнить как именно его женили, чего ж удивляться-то?), или радоваться временному затишью?

Стоило только подумать, как затишье сменилось бурей — Фларимон, наконец, узрел мою персону (может, надо было спрятаться за Благочестивой?).

— Эредет?! — гневный вопль разнесся по залу.

И стоило ради меня забывать об опасности? Тут ведь где-то колдун обретается…

— Вы знакомы? — удивленно захлопал глазами Жармю.

— Естественно, — хмыкнул Эфиан.

Неужто он венок дубовый видел? Вряд ли, я ведь кольцо папа почти и не снимала.

— Ты знал? — теперь Жармю был похож на обиженного ребенка, которому пообещали конфету, но не дали.

— Догадывался, — честно признался эльф.

А Фларимон их совсем не слушал, все еще гневно глядя на меня. Этого ему показалось мало, и он буквально подскочил ко мне, явно готовясь произнести возмущенную речь.

— Эредет, здесь же опасно (ха, удивил!)! Ты должна беречь себя (Правда? Нечего было тогда у Хафелы оставлять!)! Почему ты здесь, а не там (Вот все сейчас и расскажу, ага.)?

На большее его не хватило не потому, что слова закончились, совсем нет. Как и положено, в соответствии с балладами, в конце пути героя обязательно ожидает встреча со злобным чудовищем, либо злобным колдуном. И этот злобный колдун (да и злобное чудовище тоже) обязательно должен рассмеяться громоподобным злодейским смехом.

— Ха-ха-ха! — донеслось до нас откуда-то сверху.

Дружно ойкнув, мы мигом забыли все наши разборки (собственно, я даже ничего и не начинала) и устремили взоры вверх. На самом верху, близ отверстия в крыше, в странной посудине (чайная чашка натуральная, однако) обнаружился колдун. Видимо, тот самый, что чихал на стражников. Сильно подозреваю, сейчас он начнет вещать о своих злодейских планах. Во всяком случае, во всех балладах и сказаниях так и бывает.

— Богат нынче мой улов, ох, как богат! — голос колдуна был столь радостен, что хотелось плюнуть, развернуться и уйти, надеясь таким образом избежать множества проблем. — Я ожидал одного принца, а получил сразу двух! Да еще каких: с истинно фиалковыми глазами!

Надо же, он сверху цвет глаз разглядеть сумел. Стоп. Что он там сказал? Ожидал одного… принца? А получил…

— Да-да-да! Не пытайтесь меня обмануть, весь ваш морок, что пыль — дуну и осыплется! — продолжал радостно вещать колдун. — Говорили, у младшего принца в друзьях эльф числится, который всегда удерживает его от глупостей. А старший принц рассудительным и мудрым по слухам был. Куда ж подевались разумность и советник? Растеряли в дороге? — хихикнул колдун.

Ой-ей, а эльфа-то он и не видит. Получается, не так силен, как хочет показаться? Потому и не спускается? Но все это лично для меня несущественно. Принц. Фларимон — принц. И как же я сразу не догадалась? Ведь знала же, что принцы, те самые предполагаемые женихи дочери короля, отправились за подвигами. А Фларимон всё «доказательства» подвигов собирал. И пусть в первый день не поняла, но потом… Буслатова торба, буслатов кошель — на дороге не валяются столь дорогие, ценные вещи, а у него они были. И, судя по легкости обращения, они ему вполне знакомы, даже привычны. Всевышний, какая же я дурочка! Не разглядела такого… Неудивительно, что он столь подозрительно относился ко мне, к моему дурацкому предложению по поводу золота. Да как он вообще дал согласие на церемонию? Ох, прав был папа, прав — ну, не могли разбойники просто так заставить его жениться на мне, не могли. Ведь недаром о принцах ходит слава великих воинов — в учителях были сплошь вольные: южные, северные, восточные и даже отшельники западные. Недаром их стремятся заполучить в союзники могущественные дворяне. Сам король свято чтит традиции, отдавая дочь замуж за… Ой, получается это за моего супруга принцесса должна выйти замуж! Есть, конечно, еще Жармю, но что-то подсказывает: кандидатура Фларимона предпочтительней. Тогда… теперь можно не сомневаться — он легко согласится на отмену обряда. Только бы сейчас не заплакать, не зареветь.