Книжные люди. Кто создает, продает, продвигает книги в России? - Зорина Светлана

Мне крайне интересно проблематизировать какие-то тематические поля и вокруг этих проблем выстраивать научно-издательские проекты, через которые мы можем лучше понимать окружающую нас действительность, в том числе наше историческое прошлое. Хотя, конечно, появляются и приходят авторы, которых мы знаем, но с которыми по каким-то причинам не доводилось сотрудничать. Каждая такая встреча – и радость, и ответственность, и надежда на более приличное будущее.

Мне кажется, что соединение на наших интеллектуальных площадках разных людей, лучших интеллектуальных сил и рождение в результате новых интеллектуальных продуктов – это крайне важная вещь. Об этом мы практически не говорили сегодня. Но ведь каждое интеллектуальное издательство выполняет крайне важную роль агрегирующей интеллектуальной площадки. Мы не просто издаем книги: мы собираем вокруг себя людей, идеи, мы конструируем новые интеллектуальные продукты…

И.П.: Мы создаем среду.

А.С.: Совершенно верно. И потом эти продукты имплементируем в эту самую среду, в культурное пространство. И без осознания этой нашей функции общество жить не может.

И.П.: Я продолжу эту важнейшую мысль. У замечательного социолога Бориса Дубина был целый ряд исследований, посвященных культурному книгоизданию в постсоветской России. Он утверждал, что интеллектуальные издательства, возникшие в 1990-х годах, были больше, чем издательства. Они формировали и формируют новую гуманитарную и культурную среду. Каждое издательство функционирует как вольный университет со своей интеллектуальной стратегией и просветительской программой. Вокруг таких издательств структурируется мощное концептуальное поле, создающее условия для порождения новых смыслов, новых идей и авторов. Миссией журнала, а потом и издательства «НЛО» стала модернизация гуманитарного знания в России, создание новой отечественной гуманитарной школы мирового уровня. Этой амбициозной задаче я посвящаю всю свою жизнь.

Ирина Прохорова, Светлана Зорина и Андрей Сорокин, запись «Диалогов», 2014 год

Интеллектуальное книгоиздательство невероятно увлекательно. Вы не только чувствуете спрос общества, вы его формируете. Когда в середине 1990-х я начинала серию «Культура повседневности», коллеги недоумевали, какими странными вещами занимается серьезное издательство «НЛО»… Сейчас книги, посвященные повседневной жизни, бытовым практикам и истории вещей, вы найдете почти во всех издательствах и на полках книжных магазинов.

НЛО издает уникальную серию «Россия в мемуарах», где акцент делается не на литературные мемуары, а на воспоминания и дневники представителей разных сословий и профессий за последние триста лет. В совокупности эти ценнейшие архивные документы, тщательно отредактированные и откомментированные, дают нам более глубокое и многомерное представление о стране, о многообразии ее традиций и укладов. А следовательно, и о потенциале ее развития. Я считаю, что интеллектуальное книгоиздательство – это тот становой хребет, на котором держится не только книжная индустрия, но и все общество. Вот это хорошо бы понимать.

С.З.: Каковы сейчас средние тиражи книг культурного издательства?

И.П.: Все неблагоприятные моменты, о которых мы говорили, конечно, сказываются на тиражной политике. Если в те самые «лихие 90-е» средний тираж наших книг, скажем, «Россия в мемуарах» составлял 4–5 тыс. экземпляров, то сегодня первый завод, как правило, не превышает одной тысячи экземпляров. Рисковать сейчас довольно сложно. Конечно, бывают более популярные книжки, и мы делаем 2–2,5 тыс. экземпляров, но это редкость. Есть такое понятие – «глубина рынка». На наши книги глубина рынка должна быть лет десять: понемногу, но они всегда требуются. Магазины берут книги максимум на год. И хотя спрос остается, магазины старые книги не дозаказывают. Хранить их на складе очень дорого, поэтому приходится работать «с колес». Издал, хорошо идет – делаем допечатку. Такие малые тиражи искусственны, реальная потребность в наших книгах намного больше. Если бы в каждом крупном городе были один-два стабильно работающих магазина типа «Фаланстер», наши тиражи могли бы быть минимум 5000, а то и больше.

Получается, что мы работаем как издательство XXI века – мобильные, новыми технологиями владеем, в курсе всех новых трендов, на международные книжные ярмарки ездим, а система распространения у нас средневековая. До сих пор ходят какие-то мелкие распространители с рюкзачками.

А.С.: Офени.

И.П.: Офени, да. Так невозможно работать! Это абсолютно противоестественно.

А.С.: По тиражам у нас ровно та же самая ситуация. Наши средние тиражи – одна тысяча экземпляров. Исключительный случай – когда мы решаемся на нечто большее. Такая ситуация с тиражами существует на протяжении целого ряда лет. Кроме того, у нас идет падение количества названий в силу сужения финансовых возможностей.

«Натуральное хозяйство» XXI века

С.З.: По каким каналам движется ваша книга к читателю?

И.П.: Мы используем все возможности. Сотрудничаем со всеми интернет-магазинами, активно развиваем электронные книги. Это пока не дает денег; скорее, наоборот, требует вложений. Но понятно, что для интеллектуальной книги это может быть выходом. Ведь сейчас ситуация с интернет-доступом намного лучше, у многих людей есть возможность скачивать книги. Но бумажная книга – все-таки лучший хранитель информации. Электронные книги хороши для быстрого реагирования, но если это серьезное издание для работы, оно все равно нужно в бумажном виде. Поэтому систему традиционного распространения никто не отменял.

Последние несколько лет я выпускаю около ста книг в год, не считая трех журналов. У меня три человека в отделе реализации, которые напрямую связываются со 150 контрагентами в Москве. Объем контактов в Питере, где у нас есть представитель, чуть меньше. Но в любом случае это ручная работа. С утра до ночи люди сидят, собирают заявки, а потом развозят книги по магазинам. В регионах у нас есть какие-то отдельные точки, книжные магазинчики в Перми, Саратове, но все это «натуральное хозяйство», а не инфраструктура XXI века.

А.С.: Эта ситуация характеризует действительно архаический характер отрасли. Я, извините, вспомню К. Маркса, который считал критерием наличия или отсутствия капитализма наличие или отсутствие общенационального рынка для производимой в стране той или иной продукции. Мы живем в отрасли в ситуации, которая к капитализму имеет крайне косвенное отношение. В том числе потому, что общенационального рынка для книжной продукции в стране не существует. Мы находимся на мануфактурной, а где-то – и на домануфактурной стадии развития производства.

И.П.: Точно. Абсолютно!

А.С.: Когда каждый книгоиздатель вынужден заниматься всем сразу. Он не только производит интеллектуальный и книжный продукт – он покупает бумагу, работает с типографией, сам занимается дистрибуцией. Промышленное производство строится в том числе и на принципах разделения труда. Мы труд не разделяем, мы виды труда не диверсифицируем, мы не занимаемся профессионально каждый своим делом – мы все занимаемся всем. Толку от такого занятия обычно бывает мало. А количество затрат, в том числе и финансовых, которые несет в результате отрасль, огромно. Это для всех нас, и для отрасли в том числе, большая проблема. Для нас по-прежнему главным инструментом дистрибуции остаются полки книжных магазинов. Думаю, что так же, как издательство и журналы Ирины Дмитриевны, мы сегодня имеем репутацию, которая позволяет нам это место на полках книжных магазинов занимать. Но многие наши коллеги такой возможности не имеют, потому что у них нет за спиной почти тридцатилетней успешной репрезентации.