Путешествие Иранон (СИ) - Мелисса Альсури

Интересно, если я всем буду раздавать крошку от своих кристальных рогов, то смогу ли за всю свою жизнь спасти столько же людей, сколько погибло в стенах фабрики?

Едва отыскав приблизительный путь из рынка, я не спеша двинулась по тропе между лавок. В Уотерфорде я была почти впервые, максимум останавливалась на ночь, а местные улочки, плотно выросшие вокруг целого улья разномастных лавок, вводили в ступор своей путанностью, если не брать в качестве ориентира крытые ряды. Сердцем города был каменный шатер, где в просторном зале на первом этаже расположились фермеры с продовольствием, а на втором, под крышей с живописным видом на весь Уотерфорд, теснились магазины для богачей с дорогими тканями, драгоценными камнями и металлами.

Неплохое место посреди торговых путей от эльфов. Даже в лавках попроще было на что посмотреть. Я задержалась возле стены, увешанной отрезами толстых полотен всех возможных оттенков коричневого. Выглядели они довольно грустно и наверняка жестковаты на ощупь, но на зиму в качестве еще одного пледа или плаща вполне годились. Продавец, заметив интерес к товару, гаркнул во весь голос:

— Лучшая овечья шерсть прямиком из столицы! Покупай!

Отрицательно покачав головой, я собралась было быстрее отойти, но пара подружек, проходивших мимо, остановились у прилавка, привлекая моё внимание.

— А я слышала, что в Санктуме неспокойно…

— Было нашествие некромантов на улицах, столько народу перебили, что все каналы города наполнились кровью.

— Ой, да кого ты слушаешь, бред какой! Сват у друга моего брата, служащий пажом для гостей при дворе, сказал, что у них было всё очень тихо, только делегация приходила.

— И перерезала несколько сотен человек! Стражи оказались беспомощны, тысячи чудовищ хлынули на дороги прямо из-под земли!

— И что, всех в столице убили?

— Почти всех, а кого не убили, забрали для нечестивых ритуалов, чтобы порождать таких же отвратительных монстров, что они сами.

— Кто ж тогда рассказывает эти небылицы?

— Ну… очевидцы, те, что сбежали.

— Это из тех, кого убили или из тех, кого забрали?

— Ой, да ну тебя. Ты ничего не понимаешь, это некрома-анты! У них же совсем совести нет.

Стиснув плетеную ручку корзины, я поспешила отойти, переваривая услышанное. Слухам на рынке поверит лишь круглый идиот, что и говорить, но из пустого места они редко рождаются. Возможно, я всё-таки вовремя убралась из столицы и увезла Давида, сбегать из очередного горящего города не входило в мои планы.

Узкая дорожка, укрытая щербатыми булыжниками, охотно вихляла змейкой между старых лавчонок, едва умещая на себе и зевак, и покупателей, и рабочих с мелкими тележками, перевозящих товар. С обоих боков на улочку наседали яркие вывески агентств, конторок и салонов, где-то вольно раскинулись самодельные полки под витринами, а в другом месте крохотная булочная, вжавшаяся между домами, нагло заняла часть дороги парой металлических столов для гостей. У жилых зданий нередко виднелась отдельная сборная крыша для торговли, у магазинчиков на втором этаже в окнах легко прослеживались кухни и уютные занавески в помещениях для персонала.

В такое место запросто вписался бы и караван из Зара, но где он разместится, я совершенно не могла представить. Разве что занять небольшую поляну у подъезда к городу, где притулился к воротам мой домик и часть хибар для временного жилья самых бедных работников.

— Собираем поездку до Лисмора! Кто хочет в Лисмор?! Доставляем срочные посылки, письма и родственников на лечение! Лисмор! Змеиные яды на любой случай в жизни! Лучшие знахари болотных деревень!

Уличный зазывала активно размахивал кипой потрепанных листков из газетной бумаги, протягивая ее всем прохожим у входа в мелкую конторку с покосившимся крыльцом. Морщась от громкости и навязчивости, я предпочла обойти парня стороной, но он в ту же секунду приметил меня среди людского потока, просияв лицом.

— Девушка…!

Он не успел договорить, прежде чем я нырнула в темный проулок. Туфли предательски скользнули по влажной траве, щель между домами вела к резкому спуску на улицу ниже. Взмахнув руками и чуть не перевернув корзинку вверх дном, я, держась за стену, медленно засеменила к нормальной дороге. Судя по крохотным следам на грязи, тут ходили только дети и домашние животные, но даже им разминуться с кем-то встречным было бы непросто.

Голоса за спиной постепенно умолкли, уступая шороху ветвей над головой, в какой-то момент позади вдруг раздался странный скрип, но обернувшись я никого не увидела, только пустой коридор и мельтешение прохожих в солнечных лучах. Мысленно зарекаясь не совершать подобных необдуманных побегов, я выбралась на свет, оказавшись на самой окраине Уотерфорда.

Впереди виднелись долгожданные городские стены со стражей, проверяющей очередную повозку с товаром, но кроме них никого, жители в разгар рабочего дня трудились у рынка, и только заядлые домохозяйки что-то перестирывали вдалеке у озера. Маленькая прогулка окончилась, едва я преодолела высокие тяжелые ставни в металлических заклепках. За ними оставалось пройти лишь первую линию неказистых деревянных изб, тоже пустующих в это время.

— Нашел!

Чья-то рука грубо схватила меня за плечо, впечатав в хлипкую ограду очередного дома. Я пикнуть не успела, как грязная ладонь закрыла рот, жуткое дыхание прожжённого пьянчуги коснулось лица.

— Отдавай монету, живо! Или уже к вечеру здесь соберется рассерженная толпа, желающая расправиться с некроманткой.

С ужасом узнав перед собой уже встреченного ранее вора, я не могла не заметить, что синяков на его голове заметно прибавилось, и без того дряблая желтоватая кожа приобрела бледный синюшный оттенок. Озираясь по сторонам, он проверил, что нас никто не видит, и снова выжидающе уставился на меня. Ладонь соскользнула вниз, к корзинке, явно намереваясь перерыть ее в поисках кошелька. Вцепившись в плетеные бока, как в последнюю драгоценность, я взвизгнула, что было сил.

— Не тронь!

— Заткнись, дура!

— Помогите! Кто-нибудь!

Нервно вздрогнув и со всей дури дернув ручку, он резко вырвал корзинку из рук и спустя мгновение перевернул, безжалостно вытряхивая содержимое. И яйца, и масло, и столь дорого обошедшийся творог полетели на землю, мешок крупы и свежий хлеб за ними, одним своим видом погружая меня в отчаянье.

— Где монета?! Где кошелек?!