Сокровище духовное, от мира собираемое - Тихон Задонский

1) Какая бедная в мире сем жизнь наша. Непрестанно беды и напасти окружают нас, и, как терние, колют нас. Одна прошла беда, тотчас другая наступает, за другой третья, за третьей четвертая, и так далее. И так не иное что в мире сем бывает, как только бедствия; и как корабль от ветров и волн на море, так мы в жизни сей от бед и напастей колеблемся. Где и какой безопасности в мире сем искать? Отойдешь в пустыню, и от всех людей и коварства удалишься? Там большее нападение дьявола и еще больше козней его постигнут тебя.

2) Отсюда следует, как осторожно должны мы поступать, живя в мире сем. Смотрите, поступайте осторожно, – говорит апостол (Еф. 5:15). Как птица, сидя, всюду смотрит и бережется стрельца и ловца, так христианину всего в мире сем опасаться должно.

3) Старание наше без помощи Божией бессильно, особенно при нападении невидимых врагов. Посему непрестанно должно воздыхать и молиться Богу, дабы Сам нас всесильною Своею десницею сохранил. Христианин! Читай псалмы святые, и увидишь, как Давид святой молитвою и хвалением имени Божия, как бы крепкою стеною, от врагов своих защищался. Хваля, призову Господа и от врагов моих спасусь (Пс. 17:4). Делай и ты так же, да спасешься от наветов вражиих. Как Ты умножил милость Твою, Боже! Сыны человеческие под кровом крыльев Твоих будут благонадежны (Пс. 35:8).

4) Если столь опасно и бедно в мире сем житие наше, христианин, зачем нам желать долгого в мире сем жития? В мире семь жить не иное что есть, как всегда бедствовать; и желать долго в мире семь жить не иное что, как долго бедствовать. Посему пророк святой о сем сетует и воздыхает, говоря: Горе мне, что жизнь моя в переселении продолжительна (Пс. 119:5). Лучше день блаженной смерти, нежели рождения. Рождаемся на беды, но блаженная смерть полагает конец всем бедам. Желай, христианин, не долгого жития, как сыны века сего делают, но желай блаженной кончины.

5) Если только в одной вечной жизни безопасность, мир, покой, радость, веселье, и истинное, и совершенное, и вечное блаженство, поспешим туда, христианин, поспешим, презрев всю суету мира сего. Там нам безопасно будет. Блажен, кого Ты избрал и принял, вселится он во дворах Твоих. Насытимся благами дома Твоего: свят храм Твой, дивен правдою. Услышь нас, Боже, Спаситель наш, упование всех концов земли и находящихся в море далеко (Пс. 64:5–6). Как вожделенны жилища Твои, Господи Сил! Всемерно желает душа моя во дворы Господни (и прочее, до конца 83 псалма).

150. Образ живописный портится

Если бы образ неким художником хорошо написан был, но отыскался бы другой какой художник неискусный и переправил бы образ по своему хотению, – всякий бы над этим безумным делом смеялся бы, и живописцу, написавшему образ, немалая бы обида была и досада. Подобное делают те бесстыдные жены, которые лица свои намазывают, и белилами и красками украшают их. Бог и Создатель наш, как премудрый живописец, как весь состав тела и души каждому человеку подал, так и изображение лица всякому подает. Но когда намазывают и украшают лица свои люди, – дело рук Его святых переделывают и портят, и как Самому Богу, Создателю своему, причиняют обиду и досаду, так и людям разумным отдают себя на посмеяние, или лучше, сожаление, а юным сердцам на соблазн.

Вот куда ведет мазание и украшение женских лиц! Дело Божие, как бы не добре сотворенное – что мыслить и говорить страшно, – дело Божие переделывают таковые бесстыдницы. В юных сердцах плоть, страстною похотью разжигаемую, более разжигают. Делают это те, которые Христа, Сына Божия, за грехи наши распятого и умершего, исповедуют!..

О, прелесть, о, хитрость диавольская! О, как возмогло злого духа коварство! Великое орудие диавольское – таковое лиц украшение. Ничем он более не уловляет человеческих сердец, как сею своею сетью; ничем более не борет христиан, как сим своим орудием. И без поджоги горит плоть, а особенно у юного; но вот еще бесстыдницами подкладывается поджога. Горе им, ибо огонь к огню прилагают! Как не стыдно таковым бесстыдницам в народ выходить!

Скажи, скажи, пожалуйста, ради чего ты с таковою личиною в люди выходишь? Показаться? Подлинно показываешь себя, и, что в сердце твоем кроется, показываешь. Видят и люди, но иные отвращаются от тебя, как от страшилища; иные обращают очи свои на тебя, и зачинают болезнь, и рождают беззаконие (См. Пс. 8:15). Худо таковые делают, и себе, и ближним во вред великий, что на обеды и прочие собрания так приходят; но намного хуже и большую себе пагубу делают, что с таковым безобразием и в храмы святые, где слово Божие проповедуется, и святое имя Божие славословится, и общая молитва верными к Богу приносится, и Святые и Страшные Тайны совершаются, и Сам Бог особо присутствует, – в храмы, говорю, святые дерзают входить. Если бы кто вопросил таковую: «Зачем ты сюда, в это святое и священное место пришла», – если бы отвечала: «Богу молиться», – то должно ей во обличение сказать: «С сими ли украшениями приходят на молитву? В молитве к Богу приступаем, Богу предстоит, беседуем и милости просим у Него: такие ли краски и такой ли убор требуется здесь? Иное являет слово твое, твой убор и украшение. Молиться Богу пришла ты, но иное означает украшение твое. Молитве приличное украшение – воздыхание, слезы, плач, коленопреклонение, биение в перси, а не тела и лица украшение. Если воздыхать и плакать будешь, убор твой обличит тебя, и покажет твое лицемерие. Показать себя, а не молиться приходишь в таком уборе.

Осмотрись, зачем и в какое место с таким украшением приходишь, да не с тягчайшим грехом выйдешь. Свято и страшно место сие, ибо это дом Божий (Быт. 28:17). Берегись в святом и страшном месте нечистоты исполненное сердце иметь и прочих к тому соблазнять, и храм Божий бесчестным местом делать, да не познаешь суд Божий на себе. Если осмотришься, то сама после будешь каяться и жалеть, что такими красками себя украшала, и что не только в храмы святые, но и в прочие места так выходила, чего тебе сердечно желаю».

Да будет украшением вашим (жен) не внешнее плетение волос, не золотые уборы или нарядность в одежде, но сокровенный сердца человек в нетленной красоте кроткого и молчаливого духа, что драгоценно пред Богом. Так некогда и святые жены, уповавшие на Бога, украшали себя, повинуясь своим мужьям. Так Сарра повиновалась Аврааму, называя его господином (1 Петр. 3:3–6), и прочее. Чтобы также и жены, в приличном одеянии, со стыдливостью и целомудрием, украшали себя не плетением волос, не золотом, не жемчугом, не многоценною одеждою, но добрыми делами, как прилично женам, посвящающим себя благочестию (1 Тим. 2:9–10).

151. Я не твой брат

Слышим, что один другому слово сие говорит: я-де не твой брат. Чудно, что человек человеку говорит, но не стыдится говорить: я-де не твой брат! Осмотрись, человек, от какого духа слово сие произносишь: «Я не твой брат», – и сам увидишь, что дух гордости запах свой злой издает так. Если ты не его брат, то чей? Он человек, а тебя как назвать: Ангелом или бесом? Скажи, скажи, пожалуйста. Ибо сам говоришь человеку: «Я не твой брат». Я-де высокий, а он низкий; я-де богат, а он нищ; я-де благороден, а он подлый; я-де господин, а он раб; я-де достоин, а он недостоин; я-де добрый человек, а он злой, и прочее. О, человек! Посмотри на Христа, Сына Божия: кто Его выше, кто Его благороднее, кто Его богаче, кто Его достойнее, кто Его славнее, кто Его лучше, кто Его премудрее? Никто с Ним сравниться не может и ни в чем, ибо Он есть Бог Вечный, Царь царствующих и Господь господствующих, во свете живущий неприступном. И когда так велик Он и славен, однако же не стыдится человеков братией Своею называть, говоря: возвещу имя Твое братиям Моим; и еще: иди к братьям Моим и скажи им: восхожу к Отцу Моему и Отцу вашему, и к Богу Моему и Богу вашему (Евр. 2:12; Пс. 21:23; Ин. 20:17). А ты кто, который говоришь человеку: я-де не твой брат, и не хочешь подобного себе братом назвать? Высок ли ты, но такой же человек, как и низкий. Благороден ли ты? Но такой же человек, как и худородный. Властелин ли ты? Но такой же человек, как и подвластный тебе. Господин ли ты? Но такой же человек, как и раб твой. Богат ли ты? Но такой же человек, как и нищий, и прочее. А что добрым себя человеком называешь, а другого злым, то неизвестно, кто лучше: ты ли, или он, которого злым называешь. Не тот добр, кто себя называет добрым, но тот, кто добро творит, и кого Бог, Праведный Судия, хвалит. Посмотри во гробы мертвых, и увидишь, что и ты брат всякому человеку. Вы, – князи, вельможи, славные, благородные, господа, богатые и все высокие, как боги в мире почитаемые, – как человеки, умираете (Пс. 81:7).

Итак, осмотрись, возлюбленный, увидь, что и ты человек такой же, как и прочие, увидь, что день рождения и смерти показывает тебе и, отложив гордость, возлюби смирение Христово. Тогда будешь всякого человека, и самого подлейшего, братом своим называть. Всякий, возвышающий сам себя, унижен будет, а унижающий себя возвысится (Лк. 18:14).