Волчья хватка. Волчья хватка – 2 (сборник) - Сергей Алексеев

– Похвастаться нечем, – определил Савватеев.

– Есть три странные детали, – вяло подытожил криминалист. – В гостинице найден склад продуктов и два холодильника там. Тушенка, сгущенка, макароны…

– Чего странного?

– Много спиртного, причем есть дорогие коньяки, виски, аперитивы…

– Значит, бывают богатые гости.

– Но хозяин давно за рубежом, иностранных охот не проводят…

– Старые запасы…

– Я хочу сказать, грибники странные, непьющие, едят грибной супчик. И егерь…

– Экономят. Они – пенсионеры, нищие…

– И выламывают стены?

– С этим надо разбираться отдельно.

– А зачем на том же складе детское питание? Две большие коробки! Младенцы на охоту приезжают?

Савватеев вспомнил дочь, ночные бдения и сказал то, что слышал от просвещенной жены:

– Иногда взрослые используют как диетическое питание…

– Где вы тут видели больных?

– Давайте что-нибудь поинтереснее!

Криминалист вытащил из вороха пакетов один:

– Вот эта закладка… Обнаружили в каминном зале под медальоном с лосиными рогами… Японского производства, нашими спецслужбами не используется. И похоже, в нерабочем состоянии.

– Кто ее заложил? – Савватеев достал подслушивающее устройство, внешне напоминающее усатого засохшего таракана. – И кого тут слушали?

– Может, конкурентов, может, зарубежных партнеров… База-то для иностранных охот. А мы знаем, что делают на таких охотах, да еще в уединенных местах.

– Почему решил, что не в рабочем?

– Посмотрите через лупу, товарищ полковник. Она сгорела… Тут никакая электроника не выдерживает.

– Что еще? – Савватеев спрятал закладку в пакет и положил себе в карман.

– В пятом номере на втором этаже по крайней мере дважды выбивали стекла и вынималась рама.

– Как определили?

– Следы ремонта – новые штапики, остатки старого герметика. Переколачивалась обналичка, отверстия от старых гвоздей… Другие окна в доме ремонту не подвергались.

– Буйные постояльцы?

– Возможно… Только почему их заселяют в один и тот же номер? Кстати, самый лучший.

В характеристике Каймака буйства не отмечалось, хотя никто не знает, что может произойти с самым тихим человеком, если он приехал оттянуться на природе. Тем паче с бандитами…

Савватеев поднялся в пятый номер, обставленный дорогой мебелью и выкрашенный в приятный розовый цвет. Плинтусы были оторваны, часть из них выпилена, сразу от входа поднято и перевернуто с десяток половиц, а все остальные щели между досок тщательно выскребли, кое-где вместе с древесиной – криминалист работал профессионально и все-таки не обратил внимания, что скатанное от стен ковровое покрытие было почти новым и сильно отличалось от покрытий других номеров. Кроме того, если смотреть от двери, по оттенку пола заметно, что здесь когда-то лежал ковер – лак выцвел, отбивая довольно четкую линию у стены и два прямых угла. А еще краска на стенах была тоже довольно свежей, возможно, и годичной давности; под ней оказалась совсем другая – голубоватая, скорее всего, в тон исчезнувшему ковру. Выходит, в лучшем номере вдруг почему-то сделали ремонт, поменяли цветовую гамму, мебель, а учитывая отремонтированное окно, можно сказать, что здесь произошло некое нестандартное действие, однако проку от этих косвенных деталей было весьма мало. Например, окажется, что элитный номер усовершенствуют каждый год, дабы идти в ногу с Европой, откуда приезжают требовательные гости.

Вот если бы нашли явные следы крови, а она бы в свою очередь совпала по генетическим признакам с кровью Каймака!..

Если бы, если бы…

Савватеев отправил криминалиста обыскивать хозяйский дом, а сам подошел к воротам, где под охраной бойца сидел прикованный наручниками Карпенко. Егерь не мог видеть, что сейчас происходит на базе: держать его в неведении, а значит, и в напряжении было сейчас полезно.

– Ты чего меня, как собаку, привязал и ушел? – сразу же раззадорился егерь. – Отстегивай! Я тебе что, зек, что ли? Или предъявляй обвинение!

– Слушай, а где голубой ковер из пятого номера? – будто между прочим, спросил Савватеев, присев на корточки.

Самообладанию егеря можно было позавидовать, однако физиология живо отзывалась на внешний раздражитель: егерь будто бы остался возмущенным, даже взбешенным, но его морщинистый лоб вдруг разгладился, губы разомкнулись, что означало короткий миг расслабления – иначе говоря, душа оборвалась.

Возникла пауза секунд в десять. Приходил в себя…

– А хрен знает где. – Голос был с легкой хрипотцой. – Спроси у хозяина. Я егерь – не завхоз.

– Хозяин у тебя за рубежом?

– Ну да…

Попадание было довольно точным, но чтоб вогнать его в панику, требовались еще два-три, причем с нарастающей точностью.

– Спросим, – быстро и скучно согласился Савватеев. – А что же пол в номере не поменяли?

– В каком номере? – натянуто спросил Карпенко и сглотнул – першило в горле!

– Да в пятом… Поменяли бы, так вопросов не возникало.

– Откуда я знаю? – Он снова заговорил вызывающе, теперь чтобы скрыть волнение. – Я здесь не хозяин, работаю по найму! И отвечаю за охоту, а не за гостиницу. Моя задача – выставить зверя клиенту!

Все, давить на него больше было нельзя! Двух попаданий пока что достаточно, пусть теперь соображает, в чем прокол, что ему грозит, и пусть придумывает версии про ковер и пол.

– Ладно, сиди, пока я сплю.

Савватеев нарочито медленно пошел к калитке – ждал, вспомнит егерь свое гневное требование об освобождении или нет…

Не вспомнил – иные мысли сейчас были важнее.

Савватеев и в самом деле решил поспать, пока делают обыск хозяйского дома, и уже поднялся на резное крыльцо терема-гостиницы, как увидел бегущего криминалиста.

– Олег Иванович! Вам бы нужно взглянуть на это!..

– Что там опять?

– А вы посмотрите сами!

Хозяйская изба, судя по убранству, ничем особенным не отличалась от крестьянских изб, если не считать, что не было ни одной перегородки – эдакий просторный зал со множеством окон, отчего свет здесь казался ярче, чем на улице. И еще вдоль глухой стены были расставлены живописные полотна, словно в студии художника.

– Неожиданное хобби у хозяина, – заключил эксперт. – Несовместимое с личностью прапорщика пограничного спецназа.

Савватеев прошел вдоль ряда картин и внезапно вздрогнул, будто наткнувшись на стену, и ощутил знакомый холодок, пробежавший по позвоночнику: на холсте были изображены два человека, сплетенные, свитые телами, в порыве какой-то пугающей экспрессии готовые разорвать или задавить друг друга…

– Да-да, именно это полотно, – забормотал возле уха криминалист. – Все остальное – примитив, лубок… Но выполнено одной и той же рукой! Вы чувствуете, какая сила исходит от холста?.. Что это? Единоборство? Обрядовый поединок? Ритуал?..

– Не знаю! – ощущая внезапное раздражение, бросил Савватеев. – Я не искусствовед…

– Но какое воздействие на подсознание! А это значит, мы столкнулись с каким-то магическим ритуалом.

– У вас безудержная фантазия…

– И это не все! – ничуть не смутился эксперт и откинул крышку люка в полу. – Прошу сюда!

Они спустились в тесный подпол, и при свете фонарика Савватеев увидел отведенный в сторону деревянный стеллаж, за которым оказался вход в еще одно подземелье, выложенное кирпичом.

– Обнаружил старым казачьим способом, – похвастался криминалист, – без всяких приборов… Идите за мной!

В сухом каменном подвале на стенах висели веревки, точеные деревянные блоки, пустые кожаные мешки и какая-то старая, посконная одежда. На толстых чурках, как украшение, стоял расписной сундук с откинутой крышкой, возле которого и остановился эксперт:

– Взгляните сюда!

Он натянул пленочные перчатки и извлек почерневшую, тяжелую чашу на цепях и кованой, узорчатой треноге.

– Золотая, что ли? – подавляя приступ душного, изматывающего неудовольствия, спросил Савватеев.

– Нет, она медная. – Душа и голос криминалиста трепетали. – И ценность не в металле… Возраст чаши – не менее двух тысяч лет! Обратите внимание на боковые поверхности. Здесь хорошо сохранился узор… Это звериный скифский стиль!

– Значит, хозяин базы занимался археологическими раскопками?

– Исключено! Чаша никогда не была в земле. Вы представляете, что делается с медью, когда она попадает, например, в курган?

– Не представляю…

– Мало того, ею совсем недавно пользовались. Что-то сжигали, и скорее всего, масло… Довольно свежая копоть! – Он поставил чашу с треногой на пол и достал темную пузатую бутылку. – А вот и само масло… Чувствуете, какой аромат? Тут еще есть…

Запахи тоже начинали раздражать Савватеева.

– Я не совсем понимаю, как все это относится к поискам правозащитника, – проговорил он. – По-моему, вы отвлекаетесь от дела…