Под Куполом - Стивен Кинг

А ведь появление такого чудовища не было неизбежным. Эта мысль вновь и вновь приходила Джулии в голову. Всего семьдесят часов прошло с того момента, как Честерс-Милл отрезало от окружающего мира, всего, что ни назови, хватало, за исключением сжиженного пропана, запасы которого таинственным образом куда-то подевались.

Потом она скажет: «Именно в этот момент город наконец-то осознал, что происходит». Наверное, вывод Джулии отчасти соответствовал действительности, но полностью ее не устроил. С полной определенностью Шамуэй могла сказать (и сказала себе) только одно: она наблюдала, как ее город сходит с ума, и после этого ей уже никогда не стать прежней Джулией.

10

Первыми объявление видят Джина Буффалино и ее подруга Гарриет Бигелоу. Обе девушки в белой униформе медсестер (идея принадлежала Джинни Томлинсон; она полагала, что белая униформа успокаивала пациентов лучше, чем полосатая) и выглядят такими милашками. Также они выглядят усталыми, несмотря на свойственное молодости умение восстанавливать силы. За их плечами остались два тяжелых дня, впереди — еще один, а выспаться им не удалось. Они пришли, чтобы купить шоколадные батончики, — для всех пациентов, кроме бедного диабетика Джимми Сируа, — и девушки говорят о метеорном дожде. Разговор обрывается, когда они видят объявление на двери.

— Магазин не может закрыться, — не верит своим глазам Джина. — Сегодня вторник. — Она прижимается лицом к стеклу, руками отсекает яркий утренний свет, чтобы посмотреть, что происходит внутри.

Пока она этим занимается, прибывает Энсон Уилер в маленьком автофургоне. Рядом с ним на пассажирском сиденье находится Роуз Твитчел. В «Эглантерии» обслуживать последних посетителей они оставили одного Барби: завтрак подходил к концу. Роуз выскакивает из кабины автофургона еще до того, как Энсон заглушает двигатель. Список покупок у нее длинный, и она хочет купить все, что сможет, и побыстрее. Потом замечает объявление о закрытии.

— Какого черта?! Я виделась с Джеком Кейлом вчера вечером, и он ничего такого не говорил.

Обращается она к Энсону, который идет следом, но отвечает ей Джина Буффалино:

— Внутри по-прежнему всего полно. Все полки заставлены.

Подъезжают другие люди. Супермаркет должен открыться через пять минут, и Роуз — не единственная, кто решил начать день с покупок. Люди проснулись по всему городу, увидели, что Купол на месте, и приехали, чтобы пополнить домашние запасы. Если бы Роуз спросили, почему многие изменили привычный распорядок дня, она бы ответила: «Такое случается всякий раз, когда синоптики выдают штормовое предупреждение или сообщают о надвигающемся буране. Сандерс и Ренни не могли выбрать худшего дня, чтобы сыграть в свою грязную игру».

Среди тех, кто приехал пораньше, Второй и Четвертый патрульные автомобили полицейского участка Честерс-Милла. Тут же подкатил и Френк Дилессепс на своей «нове» (наклейку «ЗАДНИЦА, БЕНЗИН ИЛИ ТРАВКА — НА ХАЛЯВУ НЕ ПОДВОЖУ» он с бампера соскоблил, чувствуя, что для полицейского это перебор). Картер и Джорджия — во Втором, Мел Сирлс и Фредди Дентон — в Четвертом. Они припарковались на улице, около Maison des Fleurs[122] Леклерка, выполняя приказ чифа Рэндолфа. «Не надо приходить туда слишком рано, — инструктировал их Рэндолф. — Подождите, пока на парковку не съедутся с десяток автомобилей. Возможно, люди прочитают объявление и разъедутся по домам». Этого, разумеется, не происходит, и Большой Джим прекрасно знал, что не произойдет. А появление полицейских, особенно таких молодых и по большей части таких грубых, только разжигает страсти, вместо того чтобы их успокоить.

Роуз накидывается на них первой. Целью для атаки выбирает Фредди, показывает ему длинный список всего, что надо купить, тычет пальцем в окно, за которым на полках выложены практически все товары, за которыми она приехала.

Фредди поначалу вежлив, отдавая себе отчет, что люди (не совсем толпа, пока еще не толпа) наблюдают, но так трудно сдерживаться, когда тебя тюкают и тюкают. Разве Роуз не понимает, что он всего лишь выполняет приказ?

— И кто, по-твоему, кормит этот город, Фред? — спрашивает Роуз. Энсон кладет руку ей на плечо. Роуз ее стряхивает. Она знает, что Фред видит ярость на месте глубокой печали, которую Роуз испытывает, но ничего не может с этим поделать. — Ты думаешь, грузовик «сиско», набитый продуктами, спустится с неба на парашюте?

— Мэм…

— Ты это прекрати! С каких пор я стала для тебя «мэм»? Ты двадцать лет четыре или пять дней в неделю ешь в моем заведении пирожки с черникой и отвратительный непрожаренный бекон, который тебе так нравится, и всегда называл меня Роуз. Но завтра ты есть пирожки не будешь, если я не куплю муку, и разрыхлитель теста, и сироп, и… — Она замолкает. — Наконец-то! Кто-то внял голосу разума. Слава Тебе, Господи!

Джек Кейл открывает половинку одной из двух двустворчатых дверей. Мел и Френк тут же встают перед ней. Потенциальные покупатели — их уже почти два десятка, хотя до открытия магазина (девять утра) еще минута — придвигаются, но останавливаются, когда Джек достает ключ и запирает дверь. Слышится общий стон.

— Какого черта ты это делаешь?! — негодующе вопрошает Билл Уикер. — Жена послала меня за яйцами.

— С этим к членам городского управления и чифу Рэндолфу, — отвечает Джек. Его волосы торчат во все стороны. Он бросает мрачный взгляд на Френка Дилессепса и еще более мрачный на Мела Сирлса, который безуспешно пытается подавить улыбку, разве что не смеется своим знаменитым «няк-няк-няк». — Я знаю, что теперь случится. Но я сыт по горло всем этим дерьмом. С меня хватит. — Он продирается сквозь толпу, опустив голову, и его щеки пылают ярче волос. Лиссе Джеймисон, только что подъехавшей на велосипеде (все, что ей необходимо, может уместиться в корзинке для молочных бутылок, закрепленной над задним крылом), приходится отступить в сторону, чтобы разминуться с ним.

Картер, Джорджия и Фредди стоят перед большим окном. В обычные дни Джек ставил там тачки и мешки с удобрениями. Пальцы Картера обмотаны пластырем, под рубашкой более плотная повязка. Фредди держит руку на рукоятке пистолета. Роуз продолжает честить его, и Картеру хочется влепить ей оплеуху. Пальцы в порядке, но плечо чертовски болит. Маленькая толпа покупателей становится большой по мере того, как все новые автомобили сворачивают на стоянку.

Но прежде чем патрульный Тибодо успевает оценить размеры толпы, в его личном пространстве возникает Олден Динсмор. Олден осунулся и, похоже, потерял добрых двадцать фунтов после гибели сына. На рукаве черная траурная повязка, и он мало что соображает.