Хроники Нарнии - Клайв Льюис

— Мираз! Король Мираз! — вопили тельмаринцы; Каспиан и Эдмунд встревоженно переглянулись.

— Ему не устоять, — пробормотал Эдмунд.

— Что там такое? — спросил Каспиан, привставая на цыпочки.

— Расходятся, — отозвался Эдмунд, — Обоим передышка нужна. Вот, снова сошлись. Осторожничают. Кругами ходят, ждут, кто первый откроется…

— Боюсь, Мираз — более чем достойный соперник, — доктор Корнелиус покачал головой. И тут нарнианцы вокруг запрыгали, заскакали, подбрасывая вверх шляпы, и завопили так, что добрый доктор чуть не оглох.

— Что стряслось? — принялся расспрашивать он. — Что случилось? Что я пропустил?

— Король ранил Мираза в бок! — крикнул Каспиан, продолжая хлопать в ладоши. — Под мышку, в отверстие кольчуги! Первая кровь!

— Рано радуешься, — осадил королевича Эдмунд, — Что-то Питер плоховато щитом прикрывается. Наверно, тоже ранен — в руку.

Вскоре и все остальные заметили, что левая рука верховного короля висит плетью. Тельмаринцы завопили вдвое громче прежнего.

— Ты видел битв поболее моего, — проговорил Каспиан. — Как по-твоему, на что мы можем рассчитывать?

— Надежды мало, — откликнулся Эдмунд, — то есть почти никакой. Если только повезет…

— И зачем мы согласились на поединок? — вздохнул королевич.

Внезапно крики стихли, словно их обрезало. Эдмунд недоуменно пожал плечами.

— А! — воскликнул он. — Решили передохнуть. Пошли, доктор. Глядишь, мы с вами чем-нибудь да поможем королю.

Когда они подбежали к площадке, Питер перелез через веревки им навстречу. Лицо его раскраснелось и было мокрым от пота; дышал он тяжело и натужно.

— Ты ранен? — спросил Эдмунд.

— Не совсем. Принял удар на щит — мне почудилось, будто на меня телегу кирпичей вывалили; ну вот, и ребром щита угодил себе по запястью. Сломать ничего не сломал, но рука распухла. Если перевяжете покрепче, думаю, я смогу ею пользоваться.

— Как тебе Мираз, Питер? — справился Эдмунд, принимаясь бинтовать брату руку.

— Крепкий, — ответил Питер, — очень крепкий. У меня есть шанс, только если он выдохнется. Надеюсь, и солнце поможет — вон как припекает. А иначе… Эд, если он победит, передай всем нашим, что я люблю их… Все, пора продолжать. Пока, старина. Счастливо, доктор. Эд, скажи что-нибудь приятное Трампкину, он это заслужил.

Эдмунд лишь кивнул, не в силах произнести ни слова, и вместе с доктором понуро побрел прочь.

Впрочем, после краткого перерыва дела Питера пошли на лад. Он стал прикрываться щитом и ни секунды не стоял на месте, словно играл с Миразом в салочки. Противник наседал, а Питер ускользал, заставляя Мираза гоняться за собой по всей площадке.

— Трус! — кричали тельмаринцы. — Остановись, сразись с ним! Что, не нравится? Чай, сражаться пришел, не танцевать! Куда бежишь?

— Только бы он их не слушал, — пробормотал Каспиан.

— Не будет, — заверил Эдмунд. — Ты его не знаешь. Он… — И тут Мираз нанес удар прямиком по шлему Питера. Верховный король пошатнулся — выпрямился — упал на одно колено. Тельмаринцы взревели, будто морской прибой в ненастье. «Вперед, Мираз! — вопили они. — Убей его! Убей!» Но подгонять Мираза не было нужды. Он и без того явно вознамерился покончить с дерзким противником. Эдмунд закусил губу и зажмурился, чтобы не видеть, как клинок Мираза обрушится на шею брата. Правда, зажмурился не до конца — поэтому увидел, как меч Мираза угодил Питеру в плечо. Сработанная гномами кольчуга стойко выдержала удар.

— Встает! — гаркнул Эдмунд. — Клянусь небом, встает! Давай, Питер!

— Ничего не вижу, — пожаловался Корнелиус. — Как он сумел встать?

— Ухватился за руку Мираза, — объяснил Трампкин, пританцовывая от радости. — Ну, кто еще мог до такого додуматься? Да здравствует король Питер! Да здравствует Нарния!

— Глядите, — сказал Землерой, — Мираз разъярился. Хороший признак.

Соперники и вправду, что называется, вошли в раж: удары сыпались с быстротой молнии, и оставалось только удивляться, что оба до сих пор стоят на ногах. Зрелище завораживало, и стоявшим вокруг площадки стало не до криков: они затаили дыхание, ожидая одного-единственного удара, который окажется смертоносным — и победным.

Вдруг нарнианцы вновь разразились криками, ибо Мираз повалился навзничь. Не оттого, что Питер сумел его достать, вовсе нет; он просто споткнулся о кочку и потерял равновесие. Питер благородно отступил, давая противнику возможность подняться.

— Вот глупец! — раздраженно пробормотал Эдмунд. — Весь из себя благородный! Нет чтобы добить его!.. Хотя… верховному королю Нарнии не пристало побеждать так… Эслану такая победа уж точно не понравилась бы. Но этот хмырь сейчас встанет и…

Однако «хмырь» не успел подняться. У Глозелля и Сопеспиана были иные планы. Едва Мираз упал, они выбежали на середину площадки с криками: «Измена! Измена! Нарнианец поразил короля в спину! Подлый удар! Измена! К оружию, Тельмар!»

Питер растерялся, не в силах поверить собственным глазам. Двое тельмаринцев бежали к нему с обнаженными клинками, третий перелезал через веревки… Верховный король спохватился. «К оружию, Нарния!» — вскричал он. Напади на него все трое разом, это были бы его последние слова. Но Глозелль задержался, чтобы вонзить меч в сердце упавшему Миразу; «Зря ты меня оскорбил этим утром», — прошептал тельмаринец, нанося удар. Тем временем Питер отбил атаку Сопеспиана, сделал ложный выпад — и одним махом снес тельмаринскому военачальнику голову.

Рядом откуда ни возьмись очутился Эдмунд. «Нарния, Нарния! За Нарнию и Великого Льва!» — крикнул он. Тельмаринцы наступали — все тельмаринское войско неотвратимо надвигалось на верховного короля и его брата. Тут вперед, размахивая дубинкой, шагнул великан, следом устремились на врага кентавры, затренькали тетивы на луках гномов.

По правую руку от Питера бился Эдмунд, по левую — Трампкин. Сражение с каждым мигом становилось все жарче.

— Рипичип, вернись! — гаркнул Питер. — Куда ты лезешь? Тебя же раздавят!

Но отважный мыш во главе своего отряда устремился в самую гущу схватки. Их крошечные мечи наносили врагу немалый урон: не один тельмаринец в тот день получил неожиданное ранение в ноги, не один с проклятиями рухнул наземь, чтобы принять смерть от мышиных клинков (а тех, кто все же остался на ногах, добивали другие).

И прежде чем нарнианцы, как говорится, разошлись не на шутку, враг попятился! Закаленные в битвах тельмаринские солдаты замирали в ужасе, глядя куда-то за спины противникам, бросали оружие и опрометью кидались прочь, вопя на бегу: «Лес идет! Лес идет! Конец всему!»