Учись, Сингамиль! - Клара Моисеева

Низко склонившись, Имликум обратился к Рим-Сину:

– Вернулся наш лазутчик Аппайя. Он сообщил небывалое. Будто Хаммурапи написал таблички с законами, чтобы все люди Вавилона знали, что ждет их в наказание за всякие преступления. Будто все он предусмотрел и разъяснил. Люди говорят о его мудрости. И не только в Вавилоне. А воры и похитители детей и рабов убоялись казни.

– Приведи мне Аппайю, – приказал Рим-Син. – Пусть все расскажет, ничего не утаит. А потом мы примем гонцов Хаммурапи. Что-то им нужно от меня?

Беспокойство о дочери отошло и затмилось новой заботой: почему присланы гонцы из Вавилона? Последнее время Хаммурапи возвысился успешными походами. Все говорят о могуществе Вавилона. Все говорят о мудрости его правителя. «Мне это не угодно, – подумал Рим-Син. – Такие вести огорчают меня. Что скажет мне лазутчик? Сумел ли он выведать тайны? А может быть, ничего не увидел, кроме табличек с законами Хаммурапи. Будто нет в Ларсе законов справедливости. Плохо ему будет, если не сумел…»

В это время Аппайя пал ниц перед разгневанным повелителем.

Верховный жрец Имликум отошел в сторону и призадумался над тем, как уберечься от гнева божественного Рим-Сина, ведь он давно уже стал богом для людей Ура и, подобно Уту, получает щедрые жертвы. «Бог все может, – подумал Имликум. – Разгневанное божество требует жертв. Ему мало зарезать ягненка или быка. Он жаждет смерти бедного человека».

Верховный жрец вдруг вспомнил невинных, которые по приказанию Рим-Сина были казнены у ворот священной ограды Ура. «Это делалось по велению бога Уту», – подумал Имликум. Мысли его прервали слова лазутчика Аппайи.

– Я все узнал! Я все разведал! – говорил лазутчик. – Маленький Вавилон становится большим. Хаммурапи строит дворцы и храмы. Написал законы справедливости, о них только и говорят люди Вавилона.

– А чем отличаются его законы справедливости от наших? – спросил рассерженный Рим-Син.

Похвала недавно взошедшему на престол Хаммурапи воспринималась им как оскорбление. Вот уже много лет он слышит от вельмож, от правителей других городов о своей мудрости, о бесстрашии, о великих завоеваниях, угодных богу Уту, богу Энлилю, богу Луны Нанна. Может ли правитель Вавилона соперничать с правителем Ларсы? Нет, не может!

Аппайя долго вспоминал законы Ура, чтобы сравнить, но давалось ему это с трудом.

– Их более трехсот в Вавилоне, – сказал он и в страхе обратил свой взор к повелителю. – Мне давали читать таблички Хаммурапи. Я помню, там написано: «Когда Мардук послал меня управлять народом и доставлять стране благополучие, я вложил правду и справедливость в уста страны, дал благоденствие народу…»

– Хвастун! – воскликнул Рим-Син. – Можно подумать, что он один на всем белом свете умеет править своей страной. Постыдился бы так писать. А законы ты запомнил?

– За грабеж, за клевету, за обман и убийство положено убить преступника. Если человек украдет имущество бога или дворца, его должно убить; и того, кто примет из его рук украденное, должно убить…

Аппайя умолк и уткнулся лицом в мягкий ковер, покрывающий пол обширных покоев правителя Ларсы.

– Твои законы лучше! – воскликнул Имликум. Он склонился перед великим. – Нам нет дела до законов Хаммурапи, – продолжал верховный жрец. – Нам нужна его покорность и смирение. Он всего три года правит Вавилоном, а ты, божественный Рим-Син, великий завоеватель Иссина, почти три десятилетия ведешь свою Ларсу по пути мудрости и справедливости. Нам нужно знать, много ли воинов в пределах Вавилона? Нам хочется знать, что задумал наш сосед? Он клялся в вечной дружбе, обещал согласие, так ли будет – нам не скажет наш лазутчик. Гадание скажет нам истину.

– Воинов много, много! – воскликнул Аппайя. – О них забота большая, каждый получил надел земли. Каждый получает на прожитье.

Рим-Син в гневе теребил свою бороду. Потеряв терпение, он обратился к Имликуму:

– Кто послал в Вавилон этого бестолкового лазутчика? Он негоден! Пусть идет копать каналы для орошения, а получает за это самую малость. За такое донесение можно и головы лишиться. Не ты ли, Имликум, привел ко мне безмозглого Аппайю?

– Великий господин, мой повелитель! Вместе с Аппайей отправился во владения Хаммурапи Абиятум, наш лучший лазутчик. Аппайя был дан ему в помощники. Он молод, грамотен, казался мне смышленым. Но случилась беда: Абиятум, желая выведать тайны дворца, забрался за священную ограду и был пойман. Он все рассчитал, но не мог предвидеть нового приказа Хаммурапи, который требовал обход воинов вокруг дворца непрерывно, круглые сутки. Его настигли. Он казнен.

– Сейчас же зови военачальника! Пусть при мне решит, кого послать разведать тайны Вавилона. Гадание не может дать нам тех сведений, которые приносит лазутчик. Чем больше побед у Хаммурапи, тем больше опасность нашествия на Ларсу.

– Твоя воля будет исполнена, великий правитель Ларсы. Я пришлю военачальника и тотчас пойду во дворец Нин-дады, проверю, что сделал Урсин.

– Сейчас же пришли ко мне Урсина. Завтра мы пойдем навестить Нин-даду. Я надеюсь, она уже будет на ногах. Ступай, Имликум. Я озабочен. Военачальника пришли завтра.

Склонившись в низком поклоне и пятясь назад к резной двери, Имликум прошел мимо воинов охраны в сверкающих медных шлемах, в ярко-красных шерстяных набедренниках с бронзовыми топорами в руках. Грозный вид воинов охраны дворца нередко пугал посетителей. Но стараниями Имликума немногие допускались к великому. Верховный жрец, стремясь убедить Рим-Сина в том, что благополучие царства в руках жрецов, постоянно запугивал правителя. Внушая страх перед дурным глазом или магией, жрец вытеснил вельмож и служителей и добился небывалого. Вся жизнь дворца и его владыки были в его ведении. Захочет – допустит в покои царя, а если посчитает, что иноземный гость может причинить вред дурным глазом, то велит вести переговоры письменно.

Рим-Син настолько привык к советам Имликума, что редко принимал решение без участия верховного жреца. Правитель Ларсы всегда прислушивался к словам жрецов. Тысячи животных приносились в жертву при запросах богам. Внутренности животных изучались самыми знающими гадальщиками, и царь верил, что предсказание, сделанное во время жертвоприношения быка или овцы, – это ответ бога на запрос царя. Однако возвышение Вавилона тревожило правителя Ларсы, внушало страх перед возможным нашествием. Рим-Син не очень доверял Хаммурапи. И хотя печень ягненка говорила о благополучии Ларсы, Рим-Син велел отправить в Вавилон своих лазутчиков. Не подготовленный для этого дела Аппайя вызвал гнев повелителя. Имликум ждал гневного возгласа: «Казнить!» То, что Рим-Син не назначил высшей кары, было удивительным для верховного жреца. Над этим он сейчас призадумался. Вдруг его осенило. Хаммурапи установил в своей стране законность и порядок. Такого нет ни в одном соседнем царстве. Он объявил народу, что призван покончить со злом и насилием. Правитель Ларсы никогда не обращался к народу с такими словами. Может быть, под впечатлением услышанного, Рим-Син захотел показать, что способен простить неумелого лазутчика, даровать ему жизнь. А ведь десятки лет правления были отмечены бесчисленными казнями. Казнили за самую малость. Подумав об этом, Имликум решил сегодня же прочесть таблички с законами Рим-Сина, которые были известны только царю, переписчику и ему, верховному жрецу. «Не помню, чтобы Рим-Син писал законы в защиту бедного человека, обманутого богатым купцом или землевладельцем», – подумал Имликум и спросил себя: «Почему я думаю о законах Рим-Сина? Будто нет у меня других забот. Главная забота – сделать еще одно заклинание в большом храме, чтобы спасти Нин-даду. Завтра повелитель пожелает увидеть свою дочь здоровой. Смог ли Урсин выполнить свое обещание?»