Сталин - Борис Вадимович Соколов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Благодаря принятым Сталиным чрезвычайным мерам красным тогда удалось удержать Царицын. А после прихода к власти в 1924 году Сталин стал постепенно распространять чрезвычайные меры на всю страну. В Царицыне существовали вполне реальные контрреволюционные организации. Однако террор распространился как на их действительных членов, так и на лиц, ошибочно заподозренных в причастности к контрреволюции. Кроме того, в рамках развязанной кампании террора, поводом к которой послужило разоблачение организации Алексеева, осуществленное с помощью классической чекистской провокации (по такой же схеме был сконструирован знаменитый «заговор послов» в Москве), Сталин заодно полностью сломил всякую оппозицию по отношению к себе как со стороны местного коммунистического руководства, так и со стороны штаба военного округа, пользовавшегося поддержкой Троцкого. Важным элементом стало использование факта раскрытия контрреволюционных заговоров в агитационных целях как среди советских войск, защищавших Царицын, так и среди царицынских рабочих.
Вскоре после окончания Гражданской войны в личной жизни Сталина произошло важное событие. 21 марта 1921 года у него родился сын Василий. Но он был огорчен, так как мечтал о дочери. По свидетельству секретаря Ленина Л. А. Фотиевой, тогда «Сталин перестал с Надей разговаривать… Не разговаривал целый месяц. Она решила уйти от него, переселиться к отцу. Произошло, наконец, объяснение. Сталин сказал, что обижен на неё за то, что она говорит ему “вы”. После этого и она перешла на “ты”. И помирились». Но окончательно Иосиф успокоился только через пять лет, когда родилась дочь Светлана[15]. Рождение сына не внесло никаких корректив в распорядок жизни Сталина, не побудило его больше внимания уделять семье. Политика оставалась его единственной страстью. Через год после рождения Василия произошло одно из важнейших событий в его политической карьере. 3 апреля 1922 года Пленум ЦК, избранного на XI партсъезде, следуя ленинскому предложению, учредил должность генерального секретаря и избрал генсеком Сталина. Секретарями ЦК были избраны близкие ему В. М. Молотов и В. В. Куйбышев.
Сталин с радостью сосредоточился на работе в секретариате, ибо это была реальная власть, а не во многом эфемерные наркоматы по делам национальностей и рабоче-крестьянской инспекции.
На том же пленуме было избрано Политбюро из семи полноправных членов (Ленин, Троцкий, Сталин, Каменев, Зиновьев, Томский, Рыков) и трех кандидатов (Молотов, Калинин, Бухарин). Троцкий оказался в полной изоляции, поскольку Ленин в самое ближайшее время полностью утратил трудоспособность. В редкие периоды просветления он пытался наладить сотрудничество с Троцким, чтобы не допустить чрезмерного усиления Сталина. Остальные же члены Политбюро относились к Троцкому откровенно враждебно и даже если и не питали особо теплых чувств к малообразованному и грубому Сталину, то, во всяком случае, считали его меньшим злом по сравнению с чрезвычайно амбициозным и честолюбивым Троцким. Сталин, по крайней мере, были старым большевиком, в отличие от Троцкого, присоединившегося к фракции только в 1917 году. На стороне Сталина был и то, что он не был публичным политиком, не обладал сколько-нибудь заметной популярностью в массах. Ни Каменев, ни Зиновьев (а только они считались вождями первого ряда) не видели в нем политического соперника, а скорее считали его хорошим бюрократом, своего рода заведующим партийной канцелярией. И просчитались, на свою голову, создав вместе со Сталиным триумвират против Троцкого.
Тогда Сталин порой поддерживал Троцкого, правда, в вопросах, которые не имели первостепенного политического значения. Так, 3 июля 1922 года генсек писал в Политбюро Молотову: «Возбужденный тов. Троцким вопрос о завоевании близких к нам молодых поэтов путем материальной и моральной их поддержки является, на мой взгляд, вполне своевременным. Я думаю, что формирование советской культуры (в узком смысле слова), о которой так много писали и говорили одно время некоторые «пролетарские идеологи» (Богданов и другие), теперь только началось. Культура эта, по-видимому, должна вырасти в ходе борьбы тяготеющих к Советам молодых поэтов и литераторов с многообразными контрреволюционными течениями и группами на новом поприще. Сплотить советски настроенных поэтов в одно ядро и всячески поддерживать их в этой борьбе – в этом задача. Я думаю, что наиболее целесообразной формой этого сплочения молодых литераторов была бы организация самостоятельного, скажем, «Общества развития русской культуры» или чего-нибудь в этом роде. Пытаться пристегнуть молодых писателей к цензурному комитету или к какому-нибудь «казенному» учреждению значит оттолкнуть молодых поэтов от себя и расстроить дело. Было бы хорошо во главе такого общества поставить обязательно беспартийного, но советски настроенного, вроде, скажем, Всеволода Иванова. Материальная поддержка вплоть до субсидий, облеченных в ту или иную приемлемую форму, абсолютно необходима»[16]. 28 августа 1921 года Сталин акцентировал внимание на мирном строительстве государства, что было вполне логично после окончания Гражданской войны и перехода от военного коммунизма к НЭПу. Он утверждал: «Раньше можно было обойтись без знатоков военного и хозяйственного дела, ибо работа партии была по преимуществу критическая, а критиковать легко… Теперь партия не может обойтись без знатоков дела; наряду с использованием старых специалистов, она должна выработать своих знатоков: формировщиков, снабженцев, операторов (по военной линии), продовольственников, сельскохозяйственников, железнодорожников, кооператоров, знатоков индустрии, внешней торговли (по хозяйственной линии). Без этого строить нельзя»[17]. Сталин делал упор на привлечение чиновников из народа, которые стали его главной опорой во внутрипартийной борьбе. Ему не нужны были ни «буржуазные спецы», в чьей благонадежности, а тем более в личной преданности себе он сильно сомневался, ни старые партийцы, которые его сравнительно мало знали и не воспринимали как единоличного вождя.
В начале 1920-х годов важным фактором, обострившим борьбу в партийном руководстве, стала болезнь Ленина. Именно она способствовала упрочению влияния Сталина внутри Политбюро. При находившемся в добром здравии Ленине Каменев, Зиновьев и Сталин никогда бы не рискнули заключить открытый блок против Троцкого. А выиграл от этого блока, как очень скоро выяснилось, один только Сталин.
Во время болезни он чаще других вождей навещал Ильича. Через него Ленин в те периоды, когда его ум прояснялся, пытался руководить партией. Кроме того, Иосиф Виссарионович был известен как человек жесткий и непреклонный, и Каменев и Зиновьев решили, что он лучше
