Газета Завтра 759 - Газета Завтра

Китайские товарищи не стали вступать в долгие споры с "белой варваршей", как уже называют Стоун на китайских Интернет-форумах, а решили воззвать к её разуму более простым и действенным способом - ударив по кошельку.

Крупнейшие кинопрокатные компании Поднебесной просто-напросто убрали из ротации все фильмы с участием Шарон Стоун.

Как известно, в мирке чистогана принципы - это принципы, а бабло - это, господа, бабло. Поэтому Шарон не стала выпендриваться, мешать понятия и подрывать устои, а в обычном порядке, через своих представителей принесла извинения Китаю за некорректные высказывания по поводу связи между событиями в Тибете и землетрясением.

На чём, собственно, конфликт был исчерпан. Однако вопрос о вине за стихийные бедствия, поставленный Шарон Стоун, остаётся открытым.

С конспирологической точки зрения, землетрясения в Китае произошли, как бы цинично это не звучало, очень вовремя - для целей, которые преследуют некоторые предполагаемые не очень светлые силы.

Трагедия в Сычуани отвлекла внимание мирового сообщества. СМИ и экспертов от не менее значимых и масштабных событий, которые происходили и происходят в преддверии Олимпиады в Пекине.

Недоброжелатели проводят параллели между Олимпиадой-1936 в Берлине и Олимпиадой-2008 в Пекине. В одном моменте они, несомненно, правы - Олимпиада в Пекине будет использована для демонстрации мощи модернизированного китайского государства и станет очередной точкой опоры для новой сверхдержавы, которая нуждается в международной легимитизации своих успехов.

Поэтому срыв Олимпиады явился бы сильным ударом по престижу Китайской Народной Республики. И не только.

В связи с этим мартовские события в Тибете, где ни с того, ни с сего чуть не случилась очередная воистину оранжевая революция (под цвет одеяний воинственных лам), можно и нужно рассматривать как попытку срыва пекинской Олимпиады. Мы в очередной раз стали свидетелями использования отработанных до мелочей политтехнологий - и в очередной раз убедились, что против суверенных государств, обладающих политической волей, оранжевые технологии бессильны.

А после того, как страсти в Тибете улеглись, и стало ясно, что никаких особенных бонусов противники Китая на этом не заработали, в Поднебесной вспыхнула эпидемия энтеровируса-71.

В настоящее время в Китае зарегистрировано более 27,5 тыс заболевших, уже погибло 39 детей. Продолжается дальнейший рост заболеваемости, который по оптимистическим прогнозам, достигнет наивысшей точки в июне-июле текущего года. При этом мировые информационные агентства старатель- но не обращают внимания на то, что эпидемия вспыхнула практически одновременно в трёх отстоящих друг от друга районах. И понятно почему - в обратном случае, с учётом того факта, что заражению подвержены только дети (странная избирательность вируса, не правда ли?), ведущиё мировые ньюсмейкеры рано или поздно вынуждены были бы озвучить версию о биологической атаке.

Но даже самые ушлые из журналистов в середине мая переключились на другую, еще более "горячую" новость из Китая - небывалое землетрясение.

Кроме информационной "своевременности" катастрофы, удивляет и другой факт - эпицентр землетрясения находится в пяти километрах от так называемого "объекта 820", который, согласно утверждениям многих специалистов, является заводом по производству оружейного плутония. Подобные заводы во всём мире выглядят одинаково - по сути, это просто несколько объединённых общей инфраструктурой "обогатительных" ядерных реакторов, в которых нарабатывается плутоний. Разумеется, подобные предприятия размещаются глубоко под землёй, их очень трудно уничтожить не только обычным, но и ядерным оружием.

Насколько уязвим "объект 820" для землятресений мы не знаем. И, надеюсь, неведение наше продлится ещё долго.

Не знаю, как вам, а мне легче допустить существование некоего геофизического оружия, а также горячих голов, готовых для реализации своих далеко идущих планов использовать его наряду со "старым добрым" биологическим, нежели в очередной раз поверить в "слепую игру сил природы" или же в "бракованную" карму китайского правительства, которую, разумеется, не сама Шарон Стоун придумала.

Хотя по большому счёту, мне возразить очаровательной киноблондинке пока нечего. Время покажет.

Андрей Терещенко КАЗАЧЬЯ ЧЕСТЬ

- Как ты можешь жить без этого? - спрашивал я своего московского товарища. - Без родного Дона, без этого южного говора, без неподражаемого юмора, без их горячности, без готовности к стычке грудь в грудь, без этой отходчивости и веселой хитрости… А солнце там какое жаркое! И напоенный цветением степной ветер…

Я эгоистически расписывал красоты Дона, где побывал по родственным делам, и не замечал, что укорял человека беспричинно, бередил рану. Он и сам, наверное, каждый весенний день в этой политичной, холодной, жесткой Москве спрашивал себя: как можно тут жить, когда там в эти майские дни пир горой, люди "по Дону гуляют"? В городах и станицах улицы полны веселья, откровенного размашистого восторга. Жизнь кипит именно на улицах, где ни одного мента не видать, и никакого беспредела при этом. Потому что там народ жив, и его много, и он сыт "от пуза", а пьян в меру. И вековые стихии движут им, а не указы мэра.

В сравнении с Ростовом, Таганрогом, Сальском, Москва - пустынна и враждебна: полигон, где каждый угол пристрелян и держится на мушке бдительных чинуш. Уличной жизни в Москве нет. Это город на осадном положении. Город власти, защищающей самое себя. И народная жизнь здесь - помеха.

А в Ростове, в Южном парке, только заполдень, а уже пир горой, и молодые русские парни танцуют лезгинку. А народ за столиками бескрайнего шалмана орёт и бьёт в ладони, и сам пускается в пляс.

Лезгинка в славянском исполнении - торжество победителей, поцелуй братской любви к Кавказу.

Таксист, явно не славянской наружности, объясняет, что "в Ростове национализма нет". И потом добавляет: "А обезьян мы быстро выперли". "Обезьянами", оказывается, здесь называют вал кавказцев 90-х годов. И коренные ростовские армяне, чеченцы, азербайджанцы, грузины считали их чужаками, боролись с ними покруче, чем все вместе взятые московские бледнолицые дэпэнэишники. Но в то же время - "национализма у нас нет". А нация, получается, есть. Хотя тут намешано кровей - от печенегов до половцев. Но все - кулаком в грудь - русские! Казачество отсюда. Газыри, кинжалы, папахи, и над всем этим опять же - лезгинка.

А Таганрог - город смешной. На домах развешены таблички: "Здесь жил (подлинное имя, отчество, фамилия) прототип чеховского рассказа "Человек в футляре", или "Ионыч", или "Толстый и тонкий"… В общем, посмертно на конкретных людей навешены ярлыки, на лицо человека бесцеремонно напялен сатирический образ. На моем родном Севере это воспринималось бы как осквернение святыни. Не поздоровилось бы писательскому домику. Лишенная юмора родня прототипа, по крайней мере, окна бы повыбивала, сирень бы заломала у автора - это точно. А здесь - это не обидно. Здесь народ смешливый.

Не мог я без улыбки читать и слова, высеченные в назидание потомкам на мраморной плите старинного железнодорожного вокзала Таганрога. "Красная гвардия в ходе боев с юнкерами, засевшими в здании вокзала, пустила на них паровоз с двумя вагонами, наполненными горючими материалами. После взрыва паровоза красногвардейцы атаковали опешивших юнкеров и на следующий день вынудили их поспешно бежать…" И это при том, что никакого пролома в здании вокзала нет, хоть с лупой осматривай. А тупик рельсовый - в двадцати метрах от стены.

Зато в Сальске уже никакого юмора в памятнике казачьему генералу Маркову. Это политрук Клочков с саблей наголо поднялся на бруствер и ведет в атаку господ офицеров в Ледяном походе. Я бы на постаменте высек слова философа-анархиста Штирнера: "Да, необходимо, чтобы чернь, обезличенная преклонением, научилась брать свое. Но если она зайдет слишком далеко, защищайтесь!"

Да и одного слова "защищайтесь" достаточно было бы на памятнике.

Они - защищались. Как и многие мои здешние родственники по линии матери. (Тетка вышла замуж в Сальске).

В подтверждение тому - история казачьей семьи, написанная ныне живущим ее потомком Андреем Терещенко, знаменитым велопутешественником, африканские очерки которого мы печатали в нашей газете.

Александр Лысков

КАЗАЧЬЯ ФАМИЛИЯ ПРИЙМАК - почти документальное свидетельство тех демократичных нравов, "интернационализма", которые испокон веков присущи казачьему народу. Семейные предания говорят, что назвали так мальчика, совсем ещё ребёнка, которого подобрал казачий разъезд в кавказских предгорьях. Измождённый малыш, видимо, уцелел в какой-то горской междоусобице. Так или нет, здесь ясно одно: найдёныш был неславянских кровей. Случилось это в начальный период борьбы России за Кавказ. Этническая принадлежность, для того, чтобы стать своим в казачьей среде, не играла никакой роли.