Измена. Верну тебя, жена (СИ) - Мила Дали

руку на талию. Впечатывает меня в себя и одним ловким движением меняет наше положение так, что теперь он стоит спиной к двери. Продолжая удерживать, заводит руку мне под платье.

— Только попробуй, — дергаюсь. — Я убью тебя.

— Такой смертью сдохнуть в кайф, — тяжело хрипит Захар мне на ухо.

Он и правда ведет себя как обычно, не так, как в прошлый раз в его кабинете.

Не спеша покрывает поцелуями шею и водит по ней губами, пуская по коже дрожь.

Нежно тискает грудь, прижимая меня к себе локтем. А свободной рукой задирает платье и запускает пальцы между ног. Гладит, вызывая небольшое томление.

Мне надо время, чтобы разогреться как следует, но сейчас не то место и не та ситуация, и я сопротивляюсь, вырываюсь из его рук.

И не сразу до меня доходит, что трусь по твердому, как камень, паху мужа. Мои попытки освободиться и прекратить его грязные домогательства вызывают у Захара лишь одну реакцию:

— Пиздец… — говорит он сипло, сглатывает громко и толкается твердым пахом мне между ягодиц, трется, крепко прижимаясь, и сдавленно то ли рычит, то ли стонет: — У меня сейчас яйца лопнут, как хочу тебя, Лилька…

Он запускает руку мне под трусики и больше не сдерживает свою суть — берет меня сразу двумя пальцами, размазывая влагу возбуждения, и долбит меня сзади через одежду синхронно движению руки.

Меня бросает в жар от спонтанного и какого-то животного желания искусать Захара зло и страстно.

И я просто до паники пугаюсь того, что чувствую сейчас то же самое, что и Захар: если не кончу — лопну от возбуждения.

Это понимание всего на пару секунд сбивает и без того слабый контроль над предательским телом, и я постыдно капитулирую — кончаю: мокро, с протяжным не то стоном, не то всхлипом, который в последний момент закусываю вместе с губой до крови и мычу от сильнейшего наслаждения…

Громко… потому что оргазм такой сильный и продолжительный, что он не облегчает непонятное мне, непривычное распирающее ощущение в теле, и мне хочется кричать в голос, чтобы его выразить, чтобы выпустить ту похотливую сучку, что во мне вдруг проснулась так некстати.

Меня буквально подкидывает в руках мужа, будто я наполненный пузырьками шампанского воздушный шарик, рвущийся в космос, а Захар прихватывает зубами кожу на моей шее и шепчет:

— Какая ты у меня сладкая… горячая… мокрая… моя нежная грязная девочка… Хочу тебя трахнуть прямо тут… в этой каморке… позволь мне сделать с тобой…

— Да никогда в жизни, — еще не отдышавшись, пыхчу я и отталкиваю мужа, который все еще притирается твердым членом между моих ягодиц и делает пошлые резкие и однозначные по смыслу движения.

Суворов проталкивает руку между наших тел и медленно тянет резинку своих штанов книзу.

У меня колени трясутся, между ног печет, трусы насквозь мокрые от…

— С вами все в порядке? — звучит незнакомый голос и громкий требовательный стук в дверь, которую подпирает собой Захар.

— С-сука… — шипит он и поправляет штаны, пряча крупный член и глядя на меня так красноречиво обжигающим взглядом.

Я вздрагиваю. И краснею…

Муж раздраженно распахивает дверь.

Захар так возбужден, что мне страшно, что он сейчас может сделать с теми, кто стоит за дверью.

Там оказывается тот самый официант, и с ним администратор… за спиной которого я вижу лицо Романа.

Мне так стыдно и неудобно…

А еще я ловлю дежавю: мне снова кажется, что помещение насквозь пропиталось запахом секса и нашей с Захаром похоти.

Но все это отходит на второй план, потому что муж тоже видит Романа. Он для Захара сейчас как для быка красная тряпка.

Суворов наклоняет голову, смотрит исподлобья и прет тараном на Рому, не замечая, что легким движением широких плеч раскидывает по сторонам сотрудников кафе.

Не успеваю я даже пикнуть, а мой муж уже держит Романа за горло:

— Еще хоть пальцем коснешься моей жены — сломаю все двадцать и закатаю в бетон. Я понятно объясняю?

Я на негнущихся и в то же время ватных ногах подбегаю к мужу и висну на его вытянутой руке.

— Отпусти, Захар! Прошу тебя! Пожалуйста! Не трогай его!

Суворов ослабляет хватку и…

Разъяренно выходит из кафе.

Он меня послушал.

— Прости… Прости, пожалуйста, Ром, — виновато говорю я, пока Гордисанов откашливается. — Не нужно нам было садиться за ваш столик. Мы с Аленкой пойдем…

— Успокойся, Лиль, — сипло отвечает Рома. — Я не испугался твоего мужа. И, кстати, предложение насчет клуба в силе.

— Ты шутишь? — я снова в шоке, но уже от того, что Роман не испугался Захара.

— Нет. И я вас отвезу.

— Мы лучше на такси, — мотаю я головой.

— Я настаиваю, Лиль, — улыбается Гордисанов.

Он на секунду отходит к столу, а я забираю дочь. Она не хочет уходить, но я объясняю ей что-то, и она просто сдается.

Мне некомфортно теперь здесь находиться. И не только из-за Захара, но и потому что трусы насквозь мокрые после оргазма, который что-то пошатнул во мне. Что-то фундаментальное будто треснуло, как мои трусы под напором моего мужа.

Рома крутит на пальце ключи от машины и галантно открывает дверь кафе, пропуская нас с Аленкой вперед на улицу.

И я сразу вижу хищную морду черного внедорожника. Захар не уехал. Ждет нас с дочерью, как тигр в засаде. Подмигивает нам фарами.

Кисло смотрю на его машину и тяжело вздыхаю.

— Знаешь…Лиль… — слышу за спиной голос Романа, — я вспомнил, что мне срочно нужно заскочить в офис… Но вечером я тебе позвоню!

Глава 10

Тем же вечером

— Какая же ты красивая, мамочка, — завороженно разглядывает меня Аленка. — Когда я вырасту, тоже буду такой красивой.

А я всего лишь надела обтягивающую светлую юбку, шелковую блузку цвета пыльной розы и завила длинные волосы плойкой.

Мой образ получился не ярким, не для ночного клуба, а изящным, но я так долго промаялась возле зеркала в поисках подходящего наряда для встречи с Ромой, что успела устать.

И еще я волнуюсь. Это моя первая ночная вылазка без мужа. Тем более в клуб. Я и до Захара не была заядлой тусовщицей, а уж после шести лет брака…

Конечно, мы с мужем не сидели дома, ходили по разным заведениям, но с Гордисановым — это другое. И эмоции другие, и какой-то тяготящий душу страх… и трепет.

— Ну что ты, солнышко, — я наклоняюсь к дочери и беру ее за щечки, приподнимая лицо, — ты у меня и сейчас красотка, — щекочу ее кончиком носа по