Неизвестное путешествие Синдбада - Игорь Волознев

Карабкаясь по ее каменистому, круто идущему под уклон днищу, Синдбад со спящей девушкой быстро поднимались вверх. Пещера постепенно сужалась, и вскоре впереди забрезжил неяркий вечерний свет. Далеко над выходным отверстием показалась небесная звезда. Синдбад и спящая выбрались из расщелины, располагавшейся под одной из могильных плит. Синдбад узнал эту местность. Это была Долина Надгробий, откуда Мертвецы утащили его в свою страну.

— Мы будем в безопасности только когда покинем эти гиблые места, — словно откликнувшись на его мысли, сказал Абу-Мансур. — Теперь самое время воспользоваться волшебным кольцом, данном тебе Одноглазым колдуном.

И тут Синдбад заметил, как из-под соседнего надгробья высунулась костлявая рука и потянулась к нему… Такая же рука, взрыхлив землю, показалась из-под другого надгробья. Не мешкая ни секунды, Синдбад вскинул девушку себе на плечи и повернул кольцо. В этот миг рука скелета метнулась к нему, но он подпрыгнул и опустился на надгробье в добром десятке метров от того места, где выбрался на поверхность. Но и здесь из-под закачавшейся плиты показалась костлявая рука, и Синдбад снова подпрыгнул.

Он несся по могильным плитам, большими прыжками, поддерживая спящую девушку. Ветер свистел в его ушах, в груди замирало, полы его распахнутого халата взвивались над ним, как крылья. Руки Мертвецов тянулись к нему, из-под всех плит, но Синдбад, опускаясь на надгробья, тут же уворачивался от этих страшных конечностей, и скелетам никак не удавалось его схватить. Много часов длилась эта неистовая скачка.

Наконец надгробья стали попадаться все реже и реже, страшная Долина осталась позади, и Синдбад, перепрыгнув через небольшой ручей, добрался до опушки леса. Здесь он снял девушку с плеч и уложил под могучим платаном. Вокруг росло множество деревьев, увешанных спелыми плодами, но Синдбад, несмотря на мучивший его голод, не сделал и шагу, чтобы подойти и сорвать их настолько сильна была одолевавшая его усталость. Он лег и крепко заснул.

Синдбад спал много часов, а проснувшись, утолил голод плодами, в изобилии произраставших на апельсиновых, персиковых, грушевых и гранатовых деревьях. Был день, но в стране Альтамуса солнце не всходило, лишь месяц совершал свой ежедневный круг по темносинему небосводу.

— Какая печальная страна! — сказал Синдбад Абу Мансуру. — Неужели эти благодатные поля и леса ни разу не ласкал солнечный луч?

— О Синдбад, — сказал заколдованный принц, — когда-то эти деревья освещало солнце, день сменялся ночью и все было так, как в том мире, откуда прибыл ты. Но вот уже много лет, как эта страна окуталась вечными сумерками.

— Отчего это случилось? — спросил Синдбад.

— Боюсь, что я не смогу ответить на твой вопрос, — сказал Абу-Мансур. — На все воля повелителя этих мест, великого Альтамуса.

— О принц, скажи мне, долго ли нам добираться до его дворца?

— Путь не близок, но если ты хочешь вернуться в Багдад и мирно зажить в нем, то ты одолеешь дорогу. Идем же!

И с этими словами спящая девушка направилась прямо к лесу. Синдбад поспешил за ней, и они шли много дней и ночей.

Однажды Синдбад сказал Абу-Мансуру:

— О мой добрый вожатый. Я часто смотрю на прекрасный лик девушки, которую мы вывели из Страны Мертвецов, и сердце мое сжимается от печали. Она спит, и я не в силах разбудить ее. Скажи, есть ли способ избавить ее от колдовского сна? Неужели она обречена вечно пребывать в забытьи?

— О Синдбад, не печалься о ней, — сказал Абу-Мансур. — Великий Альтамус разбудит ее.

— А ты, о Абу-Мансур, не мечтаешь ли ты о возвращении в человеческий облик? — продолжал спрашивать Синдбад. — Или Голубой Алмаз стал твоим вечным обиталищем?

— Я не меньше тебя стремлюсь предстать перед благосклонным взором Альтамуса, — сказал Абу-Мансур. — Меня не оставляет надежда, что могущественный повелитель духов снизойдет к моей смиренной мольбе и расколдует меня.

— Как я рад услышать это, о мой добрый друг! — воскликнул Синдбад. — Клянусь, я сделаю все, чтоб и ты вместе со мной предстал перед Альтамусом. Мы товарищи по несчастью и ведет нас одна звезда.

Одиннадцать дней и ночей шли Синдбад и спящая девушка дремучим лесом. На двенадцатый день лес стал редеть, и вскоре они вышли к берегу широкой и бурной реки. В этом месте когда-то был мост, от которого сохранился лишь замшелый, занесенный илом остов.

— Дворец Альтамуса лежит за рекой, — с грустью в голосе сказал Абу-Мансур. — Нам надо переправиться через нее, а других мостов на этой реке я не знаю.

— О Абу-Мансур, не печалься, — сказал Синдбад. — Мне во время моих путешествий приходилось переправляться через реки пошире этой!

Путники остановились на берегу, и за несколько дней Синдбад сплел плот из ветвей и лиан. Он посадил на плот девушку, затем вскочил на него сам и оттолкнулся от берега длинным шестом. Но едва плот выплыл на середину реки, как неожиданно прямо перед ним вода забурлила, вспучилась, и поднялся гигантский столб воды, окутанный пеной и водяными парами, вершиной достигнув облаков. Словно вся вода, что была в реке, вобралась в этот столб, и река сразу обмелела. Синдбад в ужасе выронил шест. Исполинский столб превратился в уродливого и страшного водяного джинна. Раздался его голос, похожий на грохот водопада:

— Кто тут смеет без моего ведома переплывать мою реку?

— Это я, Синдбад, купец из Багдада! — ответил перепуганный путник. — По воле злого джинна Зумдада ибн Джалиджиса я оказался вдали от родины и теперь иду к могущественному царю Альтамусу просить вернуть меня домой.

Услышав это, водяной джинн расхохотался.

— Ты, ничтожный смертный, надеешься дойти до дворца Альтамуса, куда даже не всякий джинн может добраться?.. — закричал он и захохотал пуще прежнего. Оторопь пробрала путника, но тут спящая девушка коснулась его руки.

— Я слышал об этом джинне, — негромко сказал Абу-Мансур. — Это злое и глупое существо, но оно может погубить тебя, если ты не откупишься от него. За переправу через реку водяной потребует от тебя девушку. Делать нечего, придется расстаться с ней, — добавил заколдованный принц с глубоким вздохом. — Но перед тем, как отдать ее, возьми из ее рта Алмаз. Он еще пригодится тебе в твоем пути ко дворцу Альтамуса.

Джинн, нахохотавшись всласть, нагнулся, растопырил гигантские пальцы и занес их над путниками.

— Плати за перевоз, Синдбад, — проревел он. — Всякий, кто переплывает мою реку, должен заплатить мне дань.

— О джинн, у меня ничего нет, — взмолился Синдбад. — Отпусти меня, и я попрошу у Альтамуса, чтобы он вознаградил тебя за твою доброту.

— Несчастный, долго ты будешь насмехаться надо мной? — джинн злобно оскалился. — Неужели ты думаешь, что я поверю в то, что ты доберешься до дворца Альтамуса? Смертный, ты сошел с ума, выброси свою дерзновенную мысль из головы! Никогда тебе не дойти до дворца Альтамуса! Ты бы уже здесь, на этой реке, кончил свои дни, если б я не сжалился над тобой и не взял в качестве дани эту прекрасную девушку. Я забираю ее, а ты можешь свободно переправиться на другой берег и продолжать свой гибельный путь.

— О джинн! — закричал Синдбад, видя, что гигантская рука приближается к девушке, — позволь мне напоследок поцеловать мою бедную спутницу!

— Хорошо, — рука замерла в воздухе. — Простись с ней и благодари меня за мою доброту.

Синдбад наклонился к спящей и приник губами к ее полуоткрытому рту. Его пальцы, обхватив ее лицо, надавили на щеки, благодаря чему Алмаз изо рта девушки перешел в рот Синдбада. Ресницы спящей тотчас сомкнулись и она опустилась к ногам путника. Синдбад, как бы скорбя о ней, закрыл ладонями свое лицо и незаметно от джинна вынул изо рта Алмаз. Пряча его в ладонях, он печально склонился над девушкой.

— О джинн, — сказал он, — безмерно мое горе. Моя прекрасная спутница лишилась чувств, узнав об уготованной ей участи.

— Ничего, — рявкнул джинн, — я подожду, когда она придет в себя, и унесу ее в свой подводный гарем. А ты, Синдбад, можешь продолжать путь.

С этими словами он осторожно поднял девушку своими огромными пальцами, положил ее себе на ладонь, повернулся и зашагал по обмелевшему руслу реки. А Синдбад, торопливо засунув Алмаз за пояс, спрыгнул с плота и побежал к противоположному берегу, благо река обмелела настолько, что в самом глубоком месте была ему по колено. Едва он успел выбраться на берег, как вода начала стремительно прибывать: это джинн снова превратился в водяную гору, которая тут же обрушилась, возвратив реке ее воду. Синдбад удалился от реки на десяток шагов, а она уже по-прежнему была полноводна и бурлива. Водяного джинна и след простыл.

Пройдя еще немного, Синдбад вступил под широколиственные своды густого леса, как вдруг далеко позади него раздался оглушительный рев. Он затаился за большим камнем и отсюда взглянул на реку, голубой извилистой полосой протянувшуюся вдали. Водяной джинн снова возник на ней. Он ревел во все горло, размахивал руками, поднимая тучи брызг, и в его реве Синдбад различил слова: