Искусство разведки - Аллен Даллес

Пока случай или дальнейшие изыскания не дадут на каких-нибудь новых сведений, мы так и не узнаем, в какой степени победа Гэйтса, которая способствовала перелому в войне и в большой мере определила решение французов помочь нам, была основана на информации, доставленной ему Брайаном. Неожиданные находки подобного рода могут только заставить нас задуматься о всех других невоспетых героях, рисковавших жизнью чтобы добыть информацию, нужную для борьбы за Америку.

Шпионом – героем революции, о котором знает каждый американский школьник, является, конечно, Натан Хейл.[21] Но даже Хейл, несмотря на принесенную им жертву, мог бы оказаться забытым, если бы Ганна Адамс не написала о нем в 1799 году в «Истории Новой Англии». Как это ни странно может сейчас показаться, но уже через 22 года после его гибели о нем совершенно забыли и, как писала Адамс, «вряд ли кому-нибудь известно, что такая личность вообще существовала». Благодаря Адамс его сила духа и преданность делу оказали на последующие поколения значительное влияние. Но, кроме этого, печальная судьба Хейла сыграла в то время и другую роль. Хейл был добровольцем, дилетантом, движимым глубоким чувством патриотизма, но плохо подготовленным к выполнению опасной работы разведчика. Его гибель и обстоятельства этой гибели, по-видимому, ясно показали генералу Вашингтону необходимость осуществления более профессиональных, тщательно подготовленных разведывательных акций. Потеряв Хейла, Вашингтон решил организовать управление секретной разведки и избрал в качестве одного из его руководителей майора Бенджамина Толмеджа, который был соучеником Натана Хейла по Йельскому университету и близким его другом. Это обстоятельство послужило для Толмеджа дополнительным стимулом к тому, чтобы добиваться успеха нового начинания. Толмедж работал в тесном сотрудничестве с неким Робертом Таунсендом.

Таунсенд руководил одной из самых плодотворных и разветвленных шпионских сетей среди действовавших на стороне колонистов во время революции. Мы по крайней мере не знаем другой ей равной. Объектом ее действий был нью-йоркский район, где находился штаб английских войск. Сложность работы в этом районе состояла не столько в сборе информации, сколько в ее передаче. (Помню, что генерал Донован всегда усиленно внушал мне важнейшее значение связи. Бесполезно заниматься сбором сведений, если нет возможности быстро и точно передать их по месту назначения.)

Поскольку англичане держали Нью-Йорк, реку Гудзон и район порта под строгим контролем, было совершенно невозможно или по меньшей мере чрезвычайно рискованно пробираться через их линии обороны к Вашингтону в Уэстчестер. Поэтому информация от агентов Таунсенда в Нью-Йорке доставлялась Вашингтону окольным, но по тем временам очень быстрым, эффективным и надежным путем. Она передавалась из Нью-Йорка на северный берег острова Лонг-Айленд, а оттуда через пролив на побережье Коннектикута, где попадала в руки Толмеджа, который переправлял информацию Вашингтону.

История знает имена и других шпионов времен революционной войны, кроме Хейла. Наиболее широко известными из них являются, несомненно, майор Джон Андре[22] и Бенедикт Арнольд.[23] Эти два господина, быть может, так и не были бы разоблачены, и в этом случае трудно даже представить себе, какой вред они могли бы нанести делу патриотов, если бы не Таунсенд и Толмедж, вторые, по-видимому, были такими же мастерами в области контрразведки, как и в сборе военной информации.

Согласно одной версии, Андре как-то посетил некоего английского майора, квартировавшего в доме Таунсенда. Случайно услышанный во время этого посещения разговор возбудил подозрения сестры Таунсенда, поделившейся ими с братом. Позднее, когда Андре был задержан при попытке перейти американскую линию фронта по выданному ему Арнольдом пропуску, ряд промахов, которые Толмедж не был в состоянии предотвратить, явился для Арнольда сигналом о том, что он разоблачен, и вызвал его спешное и благополучное бегство.

В типичной «инструкции», составленной в конце 1778 года самим Вашингтоном для Таунсенда, говорится, в частности, следующее: «Общайтесь как можно больше с офицерами и беженцами, посещайте кафе и все общественные места в Нью-Йорке». Далее Вашингтон перечислял интересующие его объекты наблюдения и уточнял, какие именно сведения о них были ему нужны: «Производятся ли какие-нибудь работы на реке Карле близ Гарлем-тауна и укреплен ли Хорнс-Хук. Если да, то сколько солдат содержится в каждом из этих пункте и какое количество пушек и какого калибра имеется на месте этих работ».

Приведенный документ может служить образцом подлинно деловой инструкции разведчикам. В нем точно указывается, что требуется узнать, и даже говорится, каким образом следует действовать агенту, чтобы добыть нужные сведения.

Работа по сбору информации об английских штабах в Нью-Йорке и Филадельфии проводилась, по-видимому, бесчисленным множеством частных граждан, лавочников, книготорговцев, трактирщиков и подобных им людей, повседневно соприкасавшихся с английскими офицерами, оказывавших им различные услуги, прислушивавшихся к их разговорам и прикидывавшихся сторонниками тори, чтобы войти к ним в доверие. Тот факт, что представители обеих сторон говорили на одном и том же языке, имели одни и те же традиции и обычаи, а отличались друг от друга только своими политическими убеждениями, делал шпионаж иным по характеру и в известном смысле более легкой задачей, чем в случае конфликта между сторонами, различными по национальности, языку и даже внешнему виду. Зато задача контрразведки в этих условиях неимоверно усложнялась.

Одним из типичных, невоспетых патриотов той времени был некий Геркулес Маллиган, нью-йоркский портной, имевший широкую клиентуру среди англичан. Соседи считали его тори или по крайней мере сочувствующим этой партии, поэтому они относились к нему с пренебрежением и всячески портили ему жизнь. Но в первое же утро в Нью-Йорке после окончания войны генерал Вашингтон на глазах всех жителей округи остановился в доме Маллигана и, к огромному изумлению соседей, позавтракал у него. После этого соседям стало ясно, как обстояло дело с Маллиганом. Он, очевидно, собирал по крохам важную информацию, которую черпал из разговоров своих болтливых военных клиентов-англичан, и ухитрялся передавать ее генералу, возможно, через Таунсенда.

В период революции разведка отнюдь не ограничивалась военным шпионажем в колониях. Более хитроумная игра в области международного политического шпионажа шла в дипломатических кругах. Ставки были высокими. Главной ареной была Франция, где Бенджамин Франклин возглавлял американскую миссию, целью которой являлось склонить французов на оказание помощи колониям. Англичанам было крайне важно знать, как проходят переговоры Франклина и какую помощь французы оказывают колониям. Нам, вероятно, никогда не станет известно, сколько шпионов окружало Франклина и скольких он сам имел в Англии. Он был человеком осторожным и к тому же находился в чужой стране, да и в опубликованных им воспоминаниях содержится очень мало сведений об этом периоде его жизни. Однако мы знаем многое о человеке, которому, как кажется, удалось перехитрить Франклина. Впрочем, удалось ли? Это еще вопрос.

Доктор Эдвард Бэнкрофт родился в английских владениях в Америке в городе Уэстфилд, штат Массачусетс, но получил образование в Англии. Он был назначен секретарем американской миссии в Париже, втерся в доверие к Франклину и стал его «верным» помощником и протеже за весьма небольшую плату. Бэнкрофт с успехом изображал из себя лояльного, преданного свой стране американца. Он мог очень неплохо жить на то маленькое жалованье, какое получал от американцев, поскольку его щедро субсидировали англичане. «500 фунтов стерлингов единовременно, такая же сумма в качестве годового жалованья и пожизненная пенсия» – такова была обещанная ему награда. Как человек, посвященный во все секретные дела Франклина (или так он по крайне мере думал), Бэнкрофт, несомненно, был ценным агентом для англичан.

Он передавал свои донесения английскому посольств в Париже, помещая их в бутылку, которую прятал в дупле дерева в Тюильрийском саду. Писались такие донесения тайнописью, между строк любовных писем. Всякий раз, когда имевшаяся у него информация был настолько обильной, что не вмещалась в бутылку, или когда ему нужны были новые указания от англичан, oн попросту ехал в Лондон с благословения Франклина, поскольку умел уверить того, что может добыть в Лондоне ценные сведения для американцев. Англичане охотно снабжали его тем, что мы называем сегодня «куриным кормом», то есть дезориентирующей информацией, специально подготовленной для противника. Таким образом он был одним из первых агентов-двойников в наше истории.