Путин и здоровье России. Почему вымирает народ - Игорь Алексеевич Гундаров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Следующей причиной более высокой депопуляции послужило резкое падение уровня интеллигентности и образованности города. На Руси административный центр государства (будь то Киев, Москва или С.-Петербург) всегда ассоциировался с деятельностью крупных научных школ, передовым производством, высокой культурой. Вместо всего этого столица стала превращаться в мещанско-купеческий перекресток оптово-розничной торговли, посреднических операций, спекулятивно-ростовщического капитала, индустрии низкопробных развлечений, проституции и наркомании. Тому способствовал и финансовый порог приобретения жилья, преодолеть который инженеру, врачу, ученому было стократ труднее, чем брокеру, спекулянту, рэкетиру. Численность студентов вузов по Москве уменьшилась на 20 %, а по России оставалась на прежнем уровне. Количество учащихся средних учебных заведений снизилось, соответственно, на 30 % и 10 %. Частота посещений музеев за 1991–1997 гг. уменьшилась на 68 % и 38 %. По посещению театров спад был примерно одинаковым, на 37 % и 44 %. Выпуск газет (разовый тираж на 1000 населения) упал по Москве на 47 %, по России – на 21 %.
Ради потребностей богатых горожан подверглись уничтожению или архитектурному искажению многочисленные памятники старины, имеющие непреходящую ценность: Гостиный двор, дома, где жили Рубинштейн, Прокофьев, Витали; где арестовывали Герцена, давал объяснение о «возмутительных стихах» Пушкин; садово-парковое искусство Покровского-Стрешнева, Нескучного сада и др. К концу 1999 г. список уничтоженных исторических и культурных объектов включал 55 наименований, искаженных – 11 наименований.
Третья важная причина духовного неблагополучия в Москве – более выраженный рост социального расслоения и чувства несправедливости, чем в остальной России. В столице происходило более интенсивное снижение уровня жизни, хотя в абсолютном выражении он оставался выше российских показателей. Такое стало возможным благодаря значительным резервам, накопленным еще в дореформенный период. Например, в 1985 г. средний россиянин потреблял мяса в год 67 кг, а средний москвич – 102 кг, т. е. на 35 кг больше. В 1997 г. эта разница сократилась до 19 кг. В результате, несмотря на худшую динамику, москвичи пока питаются лучше. Аналогичная картина наблюдалась для других продуктов и видов услуг. Так, количество врачей на 10 000 населения в 1985–1997 гг. по России увеличилось с 43 до 46 врачей, а по Москве снизилось со 102 до 83 врачей. Тем не менее обеспеченность врачами в столице остается почти в два раза выше. Известно, что сознание человека реагирует не только на абсолютную величину благополучия, но и на его динамику. В столице динамика была хуже, что сопровождалось более интенсивными стрессовыми реакциями москвичей, привыкших к относительно высокому достатку.
В-четвертых, москвичи испытывали более выраженную тоску по нереализованной надежде на достойную, свободную жизнь. Именно столичная интеллигенция призвала в свое время советский народ к преобразованиям авторитарного строя ради высоких идеалов демократии. Тем глубже оказалось разочарование результатами. Тяжесть разочарования усугублялась чувством безысходности от неведения, где искать спасительный выход. У остальных регионов еще могла оставаться надежда, что жизнь у них улучшится, если сделать как в Москве. Мэр столицы так эмоционально доказывал преимущества своей модели приватизации перед чубайсовской, необходимость защиты производства от разрушительного влияния монетаризма, призывал к патриотизму и защите отечественных производителей, что нашел поддержку даже среди «левой» оппозиции. У коренных москвичей, знающих жизнь столицы не со слов, таких иллюзий осталось значительно меньше.
В-пятых, более высокая концентрация нравственного неблагополучия в Москве объясняется тем, что именно здесь вырабатывалась порождающая его идеология. Криминальный механизм первоначального накопления капитала планировался идеологами либеральных реформ как основной для формирования класса «стратегических» собственников. К этому открыто призывали П. Бунич, Е. Гайдар, Г. Попов и др. Таким же путем шло в свое время становление капитализма на Западе.
Представленные материалы настолько противоречат устоявшемуся мнению о социально-экономических достижениях Москвы, что возникает сомнение в достоверности изложенных фактов. Доказательством точности аргументов служит их широкая публикация в «Независимой газете» и других СМИ в 1999 г., на которые в последующие годы не поступило от мэрии опровержений и исков в суд. Дело в том, что курс на капитализм действительно не в состоянии обеспечить нынешнему поколению социально-демографическое благополучие даже при самых выгодных обстоятельствах. Если мы станем в 2–3 раза богаче, здоровье большинства населения от этого не улучшится. Капитал, при всех его амбициях, оказался стратегическим банкротом, неспособным предложить современному обществу прогрессивную концепцию развития.
«Компас» правильного пути
Непременным условием выхода из демографической катастрофы является отказ от ошибочного курса реформ. Для выбора адекватного пути необходимо иметь четкие критерии новой цели. По ним должна оцениваться эффективность той или иной программы, сравниваться опыт разных стран и осуществляться контроль за правильностью собственного движения. Такое управление через достигнутый результат (А. А. Богданов, П. К. Анохин, Н. А. Бернштейн) является наиболее эффективным в природе и обществе. В противном случае дело ограничится популистскими лозунгами на время предвыборной компании, которые затем окажутся «забытыми». Со времен Великой французской революции все красивые призывы сказаны: «Свобода! Равенство! Братство!». Но где они? Б. Н. Ельцин в своих мемуарах писал, что для него «единственная мера измерения величия нашей Родины – это степень свободы, уровень здоровья, образования и счастья каждого гражданина». И. В. Сталин тоже говорил, что «из всех ценных капиталов, имеющихся в мире, самым ценным… являются люди». Известно, какими пожеланиями вымощена дорога в ад. Чтобы действительно изменить ситуацию в лучшую сторону, недостаточно красивых лозунгов, необходимы еще и адекватные технологии для их реализации.
Прежде всего следует определить, какие статистические показатели из массы существующих способны служить надежным «компасом» правильного пути? В годы социализма основным критерием эффективного движения рассматривался рост экономического могущества государства: валовой продукт, уровень жизни населения. В. И. Ленин считал, что коммунизм победит тогда, когда обеспечит более высокую производительность труда. Однако практика показала недостаточность этих индикаторов благополучия. В 70—80-е годы, вопреки непрерывному улучшению материального достатка, в стране шло нарастание социального кризиса, приведшего к революции.
В начальный
