Ключ к тайне - Джефри Триз

– К чему такие церемонии? – сказал я. – Можешь

быть уверен, что я не любопытен.

Желая подразнить его, я выхватил у него письма и зашагал прочь. Но не прошел я и двух шагов, как он тигром кинулся на меня, вырвал свои письма и скрылся за углом, прежде чем я успел схватить его.

Письма находились у меня всего лишь одно мгновение, но я успел прочесть адрес на верхнем конверте. Он был адресован «Сэру Филиппу Мортону, Лонсдейл-холл, близ Кесуика».

Глава седьмая

Кто такой Кит Киркстоун?

Кто же такой Кит Киркстоун? Почему он пишет единственному человеку на свете, который был моим врагом?

Этот вопрос сверлил мой мозг все последующие дни, мешая наслаждаться чудесной новой жизнью – неторопливым путешествием по незнакомым городам в обществе веселых, беззаботных актеров и волнением первых выступлений, когда я появлялся перед публикой в малиновых, желтых и лиловых костюмах, яркостью своей достойных королевского двора.

Кит Киркстоун отравил мне всю радость. Другие актеры считали, что я несправедлив к нему, но, по-моему, у меня были все основания ненавидеть его.

Я никак не мог разгадать его игру. Если он знал, кто я такой, то почему не выдал меня первому же судье? Это было очень легко сделать. В каждом городе, где мы выступали, прежде всего требовалось получить письменное разрешение от двух мировых судей. Иногда случалось, что вместе с Десмондом в магистратуру ходил кто-нибудь из мальчиков. Если бы Кит пожелал, он имел полную возможность повидать судью.

Но все было спокойно, и, после того как мы проехали с полдюжины городов, я перестал бояться, что на мое плечо вдруг опустится рука констебля. Кит не проявлял ко мне особого внимания – как, впрочем, и к остальным; он всегда держался в стороне, уткнувшись носом в первую попавшуюся книгу. Другие мальчишки – Том, Деннис и Хэрри – пытались втянуть его в наши игры. Свободное время мы проводили весело: играли в футбол, боролись, бегали купаться. Кит никогда, даже в самые жаркие дни, не купался вместе с нами. Я высказал предположение, что он не умеет плавать и боится воды. Он сразу вспылил и заявил:

– Я могу переплыть Алсуотер.

Озеро в самом узком месте было шириной с добрую четверть мили, поэтому я сказал, что не поверю ему, пока не увижу собственными глазами, как он это делает. В ответ он только пожал плечами и ушел с оскорбленным видом. После этого случая все ребята перешли на мою сторону. Им тоже не очень-то нравилось, что новичок сразу получил лучшие роли, хотя Хэрри это было безразлично, так как у него ломался голос, и он слишком вырос, чтобы играть героинь.

Так вот, как я уже сказал, Кит Киркстоун не обращал на меня ни малейшего внимания. Очевидно, он сообщил обо мне сэру Филиппу и предоставил тому действовать. Если сэр Филипп пошлет за мной погоню и его слугам удастся нащупать запутанный след странствий, то мне не миновать беды. Но сам Кит, судя по всему, не собирался причинять мне неприятностей.

Я не спускал с него глаз, но ни разу не видел, чтобы он кому-нибудь писал. Если бы теперь мне в руки попало еще одно письмо, адресованное сэру Филиппу, я не ограничился бы чтением адреса, но поинтересовался бы и содержимым конверта.

Тем временем недели бежали, и нас ждали новые треволнения.

Чем дальше мы уезжали от Камберленда, тем меньше я боялся сэра Филиппа и постепенно втягивался в повседневные заботы и горести бродячей актерской жизни.

Трудное это ремесло. Колеся летом и осенью на своих повозках по западным областям Англии, мы с трудом сводили концы с концами. Правда, по мере того как мы продвигались к югу, города становились все больше, а осенние ярмарки привлекали толпы народа. Но и зритель становился более придирчивым, а большинство из нас действительно играло из рук вон плохо. В Камберленде, Эстморленде и в горных городках Ланкашира все шло прекрасно, так как Десмонд одним из первых приехал со своей труппой в эти места, которые казались лондонцам дикой и варварской пустыней на краю Арктики. Но Честер улюлюкал при виде армии Ричарда III, которая состояла из двух мужчин и мальчика; Уорчестер освистал нас и сорвал представление старинной веселой комедии «Ролф Ройстер Дойстер», а в Стретфорде зрители отправились смотреть петушиный бой, предоставив нам играть в пустом дворе.

В тех городах, где было много пуритан, нам вообще не разрешали давать представления. В одном городке пастор целый час читал осуждающую нас проповедь; мне это доподлинно известно, так как дело было в воскресенье и мы все пошли в церковь, желая показать, какие мы благонравные и благочестивые.

Но и это не помогло. Если послушать проповедника, то выходило, что мы виноваты во всех бедствиях, которые обрушиваются на Англию.

– Когда бритты питались желудями и пили только воду, – гремел он, – это были гиганты и герои! Увы, с тех пор как появился театр, они выродились и превратились в тщедушное племя.

Он утверждал, что и чуму накликали мы. Пьесы – источник греха, говорил он, а чума послана нам за грехи. Таков был смысл его доводов, тщательно завуалированных длинными фразами и цитатами из библии.

Если нам доводилось попасть в такой город, это означало отсутствие денег, ночлег под открытым небом и беспокойный сон на пустой желудок. Правда, для меня особой разницы в том не было, ибо я всегда спал в повозке вместе с остальными мальчиками. Это позволяло нам сэкономить несколько грошей.

Так медленно и трудно двигались мы по направлению к Лондону, мечтая, чтобы золотой октябрь встретил нас теплом, без туманов и дорожной грязи.

Однако нам не повезло. Начались дожди, но не бешеные, похожие на кавалерийскую атаку, ливни Камберленда, после которых проглядывало голубое небо и веселое солнце, а унылые моросящие дожди, которые неустанно, день за днем, поливали плоские, размокшие поля: кап-кап-кап… И точно так же капля за каплей улетучивалась наша бодрость. Дождь смывал хорошее настроение и веселые улыбки.

Мы приехали в Оксфорд в надежде собрать много зрителей среди студентов, но вице-президент университета запретил нам выступать в пределах города. Неунывающий Десмонд повел нас в Эбингдон, торговый город в Беркшире, всего в шести милях от Оксфорда. Он рассчитывал не только на тамошних горожан, но и на студентов и жителей Оксфорда, которые приедут, чтобы досадить вице-президенту.

Но судьба опять была против нас. Дождь барабанил как никогда, желтый туман застилал низкие лесистые холмы по берегам Темзы. Зрителям негде было укрыться, и охотников смотреть представление набралось не более двух десятков. Пришлось отменить спектакль.