Кольцо вокруг солнца - Клиффорд Саймак

– Ну вот, – сказал Эб, – а остальные за мной.

Они спустились к берегу реки, где стоял холодный и влажный туман, в темноте слышался плеск воды. Какая-то ночная птица прокричала где-то на другом берегу.

– Мы найдем его, Джей? – спросил Эб.

Виккерс помедлил с ответом.

– Нет, не думаю. Не могу сказать почему, но почти уверен, что не найдем.

14

Виккерс вернулся домой только к вечеру.

Открыв входную дверь, он услышал телефонные звонки и поспешил снять трубку.

Звонила Энн Картер.

– Я пытаюсь поймать тебя с самого утра. Прямо-таки извелась. Где ты был?

– Искал человека, – сказал Виккерс.

– Джей, мне не до шуток.

– А я не шучу. Пропал один мой сосед– старик. Я участвовал в его поисках.

– Нашли?

– Нет.

– Жаль, – сказала Энн. – А что, симпатичный человек?

– В высшей степени.

– Может, вы его еще найдете?

– Возможно, – ответил Виккерс. – Что тебя так взволновало?

– Помнишь, о чем говорил Крофорд?

– Он о многом говорил.

– Я имею в виду прогноз на ближайшее будущее. Помнишь?

– Боюсь, что нет.

– Он сказал, что очередь за одеждой. Платья за пятьдесят центов.

– Теперь припоминаю.

– Так вот, это произошло.

– Что произошло?

– В продажу поступили такие платья. Правда, не по пятьдесят центов, а по полтора доллара.

– Ты уже купила себе?

– Нет, Джей, мне стало страшно. Я шла по Пятой авеню и увидела в витрине табличку, совсем скромную табличку, где было написано, что здесь за полтора доллара можно купить платье, сшитое на манекенщицу. Джей, ты когда-нибудь видел на Пятой авеню платья за полтора доллара?

– Нет, никогда.

– Это было такое красивое платье, – говорила Энн. – Оно все переливалось. И это были не блестки и не нити, блестела сама ткань. Словно живая. А цвет… Джей, это было самое красивое платье, которое я когда-либо видела, и я могла купить его всего за полтора доллара. Но не решилась. Я вспомнила слова Крофорда и у меня по спине поползли мурашки.

– Жаль, – усмехнулся Виккерс. – Успокойся и возвращайся туда завтра утром, может, оно еще не продано.

– Но речь идет совершенно о другом, неужели ты не понимаешь, Джей? Подтверждаются слова Крофорда. Значит, он говорил всерьез и заговор действительно существует, и мир находится в отчаянном положении.

– А что же ты хочешь от меня?

– Не знаю, Джей. Я подумала, что тебя это заинтересует.

– Меня это очень интересует, – ответил Виккерс.

– Джей, что-то происходит.

– Успокойся, Энн. Конечно, что-то происходит.

– Но что, Джей? Крофорд явно не все сказал.

– Я сам не знаю что, но что-то небывалое . Это выше нашего понимания. Мне надо поразмыслить над этим.

– Джей, – сказала она, в ее голосе уже не было прежней тревоги, – мне стало лучше. Я рада, что поговорила с тобой.

– Пойди завтра утром в магазин и купи охапку этих полуторадолларовых платьев. Только приходи пораньше, до толпы.

– До толпы? Не понимаю.

– Послушай, Энн. Как только эта новость станет известна, Пятую авеню запрудит такая толпа любителей дешевых распродаж, какой ты никогда не видела.

– Ты прав, Джей. Ты позвонишь мне завтра?

– Позвоню.

Они попрощались, и Джей повесил трубку. Некоторое время он стоял на месте, размышляя, что делать дальше. Следовало приготовить обед, сходить за газетами, просмотреть почту.

Он вышел наружу и по дорожке дошел до почтового ящика. Перебрал пачку лежавших там писем, но уже стало темно и трудно было разобрать отправителей. «Проспекты, – подумал Виккерс, – и счета, месяц только начался, а их уже куча».

Он вернулся в дом, зажег настольную лампу и положил письма перед собой. Здесь же все еще лежали обломки, которые он подобрал с пола прошлым вечером. Глядя на них, он не верил, что все случилось только накануне, ему казалось, что с того момента, как он швырнул пресс-папье и разбитые детали градом посыпались на пол, прошло уже очень много времени.

Он стоял на том же месте, что и вчера, и чувствовал– разгадка совсем рядом, но не знал, где ее искать.

Снова зазвонил телефон. Это был Эб:

– Ну, что вы скажете?

– Не знаю, что и подумать, – ответил Виккерс.

– Он определенно в реке. Где ему еще быть? Я сказал об этом шерифу. Завтра с восходом солнца они начнут тралить реку.

– Не знаю, – проговорил Виккерс, – может, вы и правы, но не думаю, что он умер.

– Почему?

– По правде говоря, у меня нет никаких оснований считать его живым. Я сказал бы– просто предчувствие.

– Я звоню вам, – сказал Эб, – чтобы сообщить о полу чении вечмобилей. Они прибыли после обеда. Все же вам нужна такая машина.

– По правде говоря, Эб, я серьезно не думал о ней, но, возможно, я и заинтересуюсь.

– Я подгоню вам одну завтра утром. Посмотрите, попробуйте. Может, она вам понравится.

– Ладно, – согласился Виккерс.

– Тогда договорились. До завтра.

Виккерс вернулся к столу и взял письма. Счетов не было. В шести конвертах оказались проспекты, а на седьмом адрес был написан угловатыми буквами.

Он вскрыл конверт. Внутри лежал тщательно сложенный белый лист.

Виккерс развернул его. Дорогой Виккерс!

Надеюсь, поиски моей персоны не слишком вас утомили.

Я прекрасно понимаю, что мои действия причинят некоторые хлопоты милым жителям нашего славного городка, но я уверен– они все проделают не без удовольствия.

Я полагаюсь на вас и убежден, что вы не скажете о письме соседям. Уверяю вас, что нахожусь в здравом уме и мои действия продиктованы необходимостью.

Пишу вам по двум причинам. Во-первых, успокоить вас по поводу моей судьбы. А во-вторых, позволю себе во имя нашей дружбы дать вам совет, хотя вы и не спрашивали его.

Мне кажется, что вы слишком поглощены работой и вам следует несколько дней отдохнуть. Возможно, пребывание в стране вашего детства и прогулки по местам, где вы бродили мальчишкой, помогут вам разобраться в сложившейся ситуации и на многое откроют глаза.

Искренне ваш Гортон Фландерс

15

«Не поеду, – подумал Виккерс. – Незачем мне возвращаться в страну своего детства. Нечего там делать после стольких лет».

Однако стоило ему закрыть глаза, и прошлое тут же всплывало перед его мысленным взором: желтоватая глина залитых дождем полей; белые от пыли дороги, петляющие по долинам и перевалам; почтовые ящики на верхушках покосившихся столбов; тощий скот, бредущий по выбитой копытами дороге; запаршивевшие собаки, которые выскакивали из конуры и долго лаяли вслед каждому проезжавшему мимо фермы автомобилю.