Яблоня - Philo
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Снейпа странно встревожил тот факт, что Макгонагалл, по сути, прикасается к его лицу. Что же до лица мальчишки… ему пришлось подавить желание и самому оценить сходство.
— Хотите удостовериться, сэр? Проверьте, похоже ли это на то лицо, которое вы бреете по утрам? — поддразнил его Гарри.
Снейп поднялся на ноги.
— Разумеется, исключительно ради научного интереса, — приободрил его Гарри.
Снейп не смог устоять. Откуда мальчишке известно, какова на ощупь его кожа? Ноги сами поднесли его ближе и остановились меж широко расставленных колен Поттера. Тот встал, и зельевар торопливо отшатнулся, рассердившись сильнее. Впрочем, мальчишка по-прежнему едва доходил ему до подбородка, и это немного успокаивало. Решившись, Снейп провел по своей щеке на чужом лице. К вечеру у него всегда появлялась щетина, если под рукой вовремя не оказывалось собственноручно приготовленного зелья для бритья. Коснувшись собственного лица, он был вынужден признать удивительное сходство. Потрясающе! Впрочем, говорить об этом мальчишке он не собирался. Но даже запах его тела был воспроизведен в точности! Северус был в шоке.
Гарри вздрогнул, когда пальцы Снейпа легли на его лицо, и едва удержался, чтобы не прильнуть, зажмурившись, к этой ладони. Когда Снейп принялся сравнивать копию с оригиналом, он и сам коснулся лица зельевара — будто желал убедиться, что создал верную маску. Так, по крайней мере, это должно было выглядеть.
Снейп отстранился, вздрогнув, и контакт прервался. Лишь годы привычки скрывать свою реакцию не позволили его резкому вдоху и отчаянно забившемуся сердцу показаться чем-либо помимо отвращения.
— Как подделка сойдет, пожалуй, — протянул он.
— Северус! Да он — вылитый ты! — воскликнула Макгонагалл. — Право, любопытнейшее новаторство в магии! Скорее трансфигурация, чем чары, не так ли, мистер Поттер? — оживленно спросила она, явно предвосхищая открытие новой отрасли своего предмета.
— Именно, — с улыбкой согласился Гарри. Вновь проведя ладонью по лицу, он вернул собственный облик.
— И палочка для этого не нужна! — восхитился Дамблдор.
— Вообще-то об этом я узнал случайно, — покраснев, Гарри сел на прежнее место.
Дамблдор с усмешкой склонил голову.
— Не хотел, чтобы министерство пронюхало, а, Гарри?
— Сначала не хотел, — кивнул Гарри, — я ведь тогда еще был несовершеннолетним. Забавно, как, разыскивая ответ на один вопрос, находишь решение к другому, — улыбнулся он.
— Как же вы поняли, что владеете беспалочковой магией и вас не уличат? — поинтересовалась профессор Макгонагалл.
— Вообще-то в то время меня больше интересовала магия тела, — отозвался Гарри.
Снейп выгнул бровь. Гарри ответил ему ухмылкой.
— Ничего такого, профессор! Просто я тогда размышлял о девочках.
— Магия тела обычно это и подразумевает, — со смешком уронил Снейп.
— Северус! — пожурила коллегу Макгонагалл, хотя уголки ее губ тянулись кверху.
— Возможно, но не в моем случае, — как бы походя обронил Гарри. — Я имею в виду чары для ухода за волосами, которыми они обычно пользуются — ну, чтобы создать прическу или поменять их цвет. Вот я и подумал: почему такое делается только по праздникам, а это уже навело на мысли о магии тела. И о том, что собственное тело можно изменить как угодно, и никто не засечет. С палочкой или без — неважно. Изменить самого себя нетрудно и без палочки, стоит только сосредоточиться. Большинство волшебников этого просто не знают, а палочками пользуются по привычке.
Преподаватели ошеломленно смотрели на него. Даже Снейп удивился глубине понимания, с которым мальчишка относился к новым познаниям в магии, похоже, приобретенным совершенно случайно. Поттеру, как всегда, везло.
— Все это очень интересно, — весело провозгласил Дамблдор, — но теперь, думаю, мы получили ответы на все свои вопросы. Не стану притворяться, будто рад, что ты сменил место жительства без нашего ведома, да еще и лгал об этом, Гарри, — продолжил он, бросив взгляд на беззаботно поблескивающий на полке детектор. Один взмах палочки — и устройство превратилось в тусклый стеклянный шар, которым Дамблдор придавил стопку пергамента на столе. — Понимаешь ли ты, что твои… образцы… могли попасть не в те руки? Что любой приверженец Темных Искусств способен воспользоваться ими в… скажем так, дурных целях? — он грозно взглянул на Гарри, который напрягся еще при обвинении в обмане.
— Я решил, что это оправданный риск, — ответил юноша, делая ударение на первые слова. — Свертки доставляла Хедвиг, и с ней же тетя возвращала предыдущий образец, чтобы я мог его уничтожить. Ей не нравилось прикасаться к сове, но раз в день обменять пакеты — небольшая цена за то, чтобы избавиться от меня и сохранить плату за учебу Дадли. Поначалу я беспокоился, что мое затворничество покажется странным, и даже думал попросить тетю Петунию класть пакет в сумку, когда она шла за покупками.
Профессор Макгонагалл поперхнулась.
Гарри улыбнулся ей.
— Да, мне тоже было неловко, — согласился он, — и потом, дом — в теории — охраняли защитные чары. Там мой образец не бросился бы в глаза — особенно если толком не знаешь, что именно искать. На исходе дня стало ясно: вы так и не заметили, что я ни разу не покинул дом Дурслей. И впоследствии не замечали, — добавил Гарри, не в силах изгнать из голоса горькие нотки. Совладав с собой, он взглянул на Дамблдора. — Теперь вы знаете все, чем интересовались, хотя, наверное, уже успели пожалеть об этом. А я хочу получить гарантию, что уровень заботы о волшебниках-сиротах изменится к лучшему. Вы сами обратитесь в министерство, или это придется сделать мне?
Снейп смотрел на молодого человека и глазам своим не верил. Похоже, мальчишкой Поттера больше не назовешь. Да и юношей он стал весьма неординарным. От него так и веяло уверенностью и силой, и сомнений в том, что он знает, как ею управлять, не оставалось. Видимо, это понимал даже Дамблдор.
— Я рад, что ты привлек наше внимание к этой проблеме, Гарри, и хочу попросить у тебя прощения за все, на что мы тебя обрекли. Понимаю, это лишь слова и их недостаточно. Я поговорю с представителями министерства.
Гарри кивнул.
— Я хотел бы знать, как развиваются события, — попросил он, будто это было в порядке вещей — заставлять самого могущественного в мире волшебника отчитываться о своих действиях, желчно подумал Снейп. Еще неприятнее он удивился, когда Дамблдор с энтузиазмом согласился.
— Как только что-нибудь услышу.
— Благодарю вас. И, если позволите, — Гарри поднялся и подошел к столу директора, — я хотел бы обсудить с вами еще один вопрос. Не могли бы вы принять меня в четверг вечером?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});