Решение номер три (Сборник) - Владимир Михайлов

– Но ведь если один убитый обучает одного живого…

– Кто вам сказал? Один преподаватель позволяет обучиться теперь уже двадцати наюгирам.

– Так что теперь террану у вас усвоило двадцать?

– Пока – да. Но не менее пятнадцати из них уже возведены в ранг преподавателей. И каждый из них…

– Да, да. Я понял. Скажите только: к чему вам такое количество владеющих терраной? Не думаете же вы, что Терра, узнав обо всём этом, захочет вести с вами дела? Что мой мир простит вам убийство профессора Горбика и доктора Изольда?

– Доктору Изольду ничего не грозит. Он уже начал заниматься тем делом, ради которого его сюда прислали: технологией добычи и транспортировки эногара – того самого вещества, которое вы так и не смогли синтезировать у себя дома и который вам так нужен; у нас же он – естественный, и залежи его велики.

– Доктор Изольд?..

– Что, вы даже не знали, что он прислан сюда именно с этим заданием? Удивительно. А впрочем – он ведь тоже не знал о вашей миссии. Вы разведчик, если не ошибаюсь.

– Да чёрт с ним… Но Горбика-то вы убили! От этого вам не отвертеться!

– Дорогой доктор, – в голосе ректора прозвучало едва ли не сожаление. – В вашей профессии такая наивность непростительна.

– Хотите сказать, что и Горбик жив? В таком случае – органы какого же человека изучали ваши врачи?

– Его, его. Нет, его нет более в живых, к моему глубокому сожалению. Но неужели вы думаете, что мы предварительно не получили на это согласия тех, кто послал вас сюда?

– Вы хотите сказать, что Терра знала…

– Именно это. Я ведь не напрасно сказал вам: и у вас человек и сегодня приносится в жертву интересам всего мира; просто у вас не хватает смелости или честности сказать об этом прямо. Так, как это делаем мы. Хотите спросить ещё о чем-нибудь?

– Идите к дьяволу, – устало сказал Кромин.

– Есть у вас какие-либо другие пожелания?

– Есть, – кивнул Кромин. – Я хочу домой.

– С нашей стороны нет никаких препятствий этому. Кстати: когда за вами прилетят, обратите внимание: это будет не катер, а капсула, рассчитанная лишь на одного пассажира. Чтобы не тратить лишней энергии.

– Ясно… – пробормотал Кромин. – Могу я сейчас переговорить с кораблём?

– Безусловно. Но если вы хотите вызвать с борта транспорт, то мы уже позаботились об этом. Капсула сядет примерно через полчаса.

– Больше вопросов нет, – сказал Кромин. Он поставил оружие на предохранитель и швырнул его в угол. Наюгиры не сделали попытки подобрать его.

– Как самочувствие? – спросил Кромина Муллавайох в салоне «Лилии Простора», экспедиционного корабля с Терры.

– Такое, что охота напиться. Это возможно?

– Для тебя – вполне. До Терры успеешь и опохмелиться, и выспаться. Но туда ты должен прибыть в лучшей форме: ученики уже ждут тебя.

– Какие, к чёрту, ученики?

– Те, которым ты будешь преподавать наюгиру. Нам нужно много людей, владеющих этим языком. Надо полагать, тут начнётся та ещё торговля, и такие люди будут нарасхват.

– Надеюсь, что меня не заставят передавать им знания по наюгирской методике?

Муллавайох помолчал прежде, чем ответить:

– Надо полагать. Но всё-таки пари на это я заключать не стану. Ты ведь знаешь: у нас на Терре любят перенимать опыт.

– Хочешь сказать, что мы такие же сволочи, как и эти?

– Почему сволочи? Просто прагматики. Жить-то надо?

И Муллавайох, отвернувшись к экранам, стал мурлыкать себе под нос весёлую песенку, выводя корабль на обратный курс.

Триада куранта

1

В комнату вошла пара башмаков.

Нет, не то слово. Пара модных элегантных туфель с закрученными штопором носками и семигранными каблуками. Туфли ступали легко, слегка даже пританцовывая, хотя несли на себе пару толстых ног. На них в свою очередь держалось весьма массивное тело, обладавшее полным набором рук (две) и головой, чьи волосы остались где-то в незабвенном прошлом. Голова была укомплектована парой глаз, чей взгляд не назвать было иначе, как нахальным, а также губами; последние в данный момент активно шевелились, заставляя воздух вибрировать так, чтобы возникали более или менее различимые слова:

– Эй, если ты ещё жив – докажи это по возможности побыстрее. Представь, что на улице раздают деньги, и они вот-вот кончатся. И занимаются этим самые красивые девушки города!

Вместо ответа Ястреб снова закрыл глаза, надеясь, вероятно, что явившийся перед ним призрак Листвена, не получив на свой призыв никакого отклика, незамедлительно рассеется в воздухе.

Упование оказалось тщетным. Как обычно бывало в таких случаях, когда коллега Листвен врывался ни свет ни заря, пользуясь привычкой Ястреба не запираться на ключ. Похоже, что гость каждый раз надеялся застать сослуживца в постели с дамой, чтобы наконец разрушить миф об абсолютной его, Ястреба, неприступности. Так что туфли чётким перестуком обозначили свой путь, остановились рядом с диваном, и в следующий за этим миг одеяло взлетело в воздух, чтобы приземлиться где-то у противоположной стены.

Это действие вызвало у атакованного острое чувство незащищённости, заставившее Ястреба испустить жалобный стон:

– Толстый, дай человеку выспаться! Я только в четыре вернулся! Ну, ради всего святого! Должна же быть в твоей жирной душе хоть какая-то гуманность…

– Она-то мною и движет, – объяснил Листвен, ухватив Ястреба за плечи и таким образом приведя его, хотя и не без усилий, в сидячее положение. – Беспробудный сон сотрёт в тебе последние признаки людского, останется одно лишь птичье. Поставить тебя на ноги? Или отнести в ванную и окунуть? Воду я уже напустил. Ледяную. Брр!

– Слушай: ну неужели…

Листвен не дал Ястребу продолжить, сказав лишь три фразы – с которых, собственно, и следовало начать: их бы вполне хватило.

– Младой ждёт. По тревоге. В конторе – полный раздрай.

– А будьте вы все прокляты, – искренне пожелал Ястреб, окончательно просыпаясь. – И пусть боги нашлют на вас, самое малое, бессонницу, и пусть покарают тебя лично отсутствием аппетита…

Листвен удовлетворённо ухмыльнулся, однако на всякий случай отошёл подальше и занял выжидательную позицию у двери.

2

В конторе «Прозрачного мира», частного сыскного агентства с достаточно высокой репутацией, и в самом деле физиономии у всех, находившихся там, когда пробуждённый возник на пороге, были кислее квашеной капусты.

– Чего это вы так? – поинтересовался Ястреб. – Может, все перешли на лимонную диету? Или закрывают наконец наш приют для бездельников? Нет, неправдоподобно: это означало бы, что среди начальства появился хоть один умный человек, а такого не может быть по определению.

– Сейчас это меня даже обрадовало бы, – и Младой, директор и главный акционер, горестно всплеснул руками, словно собираясь вцепиться в остатки седых волос на своей голове. Одновременно он сделал жалкую попытку усмехнуться, но у него это не очень получилось. Руки медленно опустились, так и не произведя никакого действия.

– Тогда и подавно незачем было отрывать меня от приятного времяпрепровождения.

– Он что – не один был в постели, что ли? – обратился Младой к Листвену.

– Если только она из невидимок, – пожал плечами тот. – Может, он её видел во сне?

– Я тебе сочувствую, – сказал Младой уже Ястребу, постукивая ногтями по столешнице в такт словам. – Больше того, жалею. Но помочь не могу совершенно никак. Ну совершенно.

– Пожалел волк кобылу, – пробормотал Ястреб.

Вероятно, он ещё не пришёл в себя как следует: в разговоре с Младым подобные реплики не сходили с рук, директор требовал полного к себе уважения. Но на сей раз ограничился лишь не очень сердитым:

– Ну, ну, не забывайся. Да ты ведь и не кобыла, а ястреб, разве напрасно тебя так прозвали? «Жеребец» – тебе больше нравится?

– Похоже, что и то и другое не по адресу, – процедил Ястреб хмуро, но уже не столь обиженным тоном. – Поскольку со мной обращаются скорее как с цыплёнком. Я ведь работал Триглазого. Двое суток не спал ни минуты. Ещё какую-нибудь пару часов – и я проснулся бы в лучшей форме и ещё до вечера его закогтил бы. А если вы станете меня отрывать – как бы не пришлось начинать всё сначала: его к вечеру наверняка и след простынет. А я его неделю пас…

– Кого? – произнес Младой с мягкой укоризной в голосе. – Кого, я спрашиваю? Триглазого? Кто таков Триглазый? Тришка. Мелочь пузатая. Не много ли для него чести, чтобы его Ястреб когтил? Не бойся: никуда он не денется. Его перенял Виталич и возьмёт сразу же, как только Тришка выведет на деньги. То была, как говорится в народе, службишка, не служба. От безделья рукоделье.

Младой любил цитировать старинных авторов вперемежку с поговорками.

– Какая же будет служба? – не удержался от вопроса Ястреб. Хотя и старался не проявлять явного интереса.

– Служба будет – Смоляр.

Ястреб только присвистнул сквозь зубы. Подошёл к своему столу, выдвинул все ящики и стал неторопливо выкладывать их содержимое на плоскость. Глаза всех присутствующих провожали каждое его движение.