Каждый день как последний - Ольга Володарская

— Все! — вскричал красавчик, разомкнув руки.

— Ничего себе! — восхитился Егор. — А теперь отвязывай веревки на ногах. Только быстро.

Тот принялся освобождать щиколотки. Через пару минут веревки упали на пол. Красавчик встал со стула.

— Боже, как хорошо-то, — простонал он, с хрустом потянувшись.

— Хватит потягиваться, — рыкнул на него Егор. — Освобождай нас!

— Каким образом он это сделает? — заныла спящая некрасавица.

— Да заткнись уже! — И Егор снова обратился к парню: — Найди что-нибудь острое. Попробуем взломать замки на наручниках.

— Острое? — Парень стал озираться. — Но тут нет ничего…

— Есть нож!

— Где?

— Где-где? Торчит в груди жмурика. Вытащи его.

— Нет, я не смогу, — замотал головой красавчик.

— Хватит уже вести себя как кисейная барышня, будь мужиком.

Тот, закусив губу, прошел к трупу, взялся за рукоятку ножа, потянул…

— Не могу вытащить, — сказал сдавленно.

— Напрягись!

— Подними ногу, — вступил в разговор мужик, сидящий рядом, остряк, который маньяка Дартом Вейдером назвал, — упрись ею в грудь покойника и с силой выдерни нож.

Бедный красавчик едва чувств не лишился, услышав эту фразу. Но надо отдать ему должное, взял себя в руки и проделал все точно по инструкции. Когда нож оказался в его руке, он отбежал от покойника и стал нервно почесываться. Егор сам в периоды эмоционального напряжения ощущал зуд. И иной раз до крови раздирал тело. Поэтому он понимал парня.

— Давай попробуй освободить меня, красавчик.

— Меня зовут Кен.

— Да хоть Барби. Ну же…

Кен подошел к Егору, встал у него за спиной на корточки и начал колдовать над наручниками. К удивлению обоих, справиться с ними удалось довольно скоро. Егор с утробным рычанием освободил руки и начал растирать их.

— Освобождай остальных, — велел он Кену. — Я сам ноги распутаю.

Пока тот обходил пленников с чудо-ножом (ведь это реально было чудом, что обычный человек, а не какой-нибудь домушник, смог им открыть замок), Егор избавил себя от пут. И сразу кинулся к двери. Естественно, она была заперта. Но оказалась не такой основательной, какой выглядела. Да, она была обшита листами железа, но между ней и косяком образовался зазор. Если толкнуть, дверь на сантиметр подается вперед. Значит, запор недостаточно крепок. Возможно, это обычная щеколда. Три здоровых мужика общими усилиями выломают ее.

— Поддастся? — услышал Егор за своей спиной. Обернулся, увидел соседа-остряка.

— Надеюсь.

— Давай ломать, пока Кен барышень освобождает.

Егор отошел на метр и врезался плечом в створку. Та только глухо бухнула.

— Если наш похититель за дверью, он знает, что хомячки выбрались из клетки.

— И что он сделает с нами? Убьет? Так пусть лучше сейчас… Опять же, у кого-то из нас есть шанс спастись.

— Я не хочу лишать себя его, — губы Егора скривились. — Ломай дверь сам. А я за твоей широкой спиной спрячусь. Идет?

— Ты хоть поглядывай из-за моей широкой спины, смельчак, — брезгливо поморщился собеседник. Но Егору было плевать на его гримасы.

Мускулистая нога в спортивных штанах с кучей накладных карманов, в ботинке на тракторной подошве врезалась в дверь. Раздался хруст, затем лязг. Треснул деревянный косяк, вылетел замок. Егор присвистнул. Остряк был не похож на Рэмбо. Жилистый, да, спортивный, но роста среднего и размер одежды сорок восемь, не больше.

Дождавшись, когда сокрушитель дверей выйдет в коридор и крикнет оттуда «Чисто», Егор направился следом. Но его остановил бабий вопль:

— Не бросайте меня, умоляю!

Он обернулся и увидел красноглазую блондинку, рыдающую на своем стуле. Две другие девушки были освобождены. И только она оставалась скованной наручниками.

— Никак не получается, — виновато протянул Кен. — Не знаю, что делать. Замок не поддается.

— Дай я, — отобрала у него нож рыжеволосая красотка.

— Вы как хотите, а я валю! — выпалил Егор. — Каждый за себя, вот мой девиз!

— Нет, нельзя ее бросать, — воскликнул Кен.

— Вот ты и не бросай!

Он вышел в коридор. Огляделся. Бетонные стены, потолок, пол. Грязно и влажно. Пахнет подвалом. Но это не подвал — потолки слишком высокие. В конце коридора Егор увидел еще одну дверь. Распахнутую. За ней — темнота.

— Где это мы? — спросил он у «Рэмбо».

Тот пожал плечами и вернулся в комнату с черным потолком.

— Эй, ты куда?

— Мы своих на войне не бросаем!

— Да пошли вы… А я на волю!

— Ты знаешь, где находишься? — бросил через плечо парень.

— Нет, но я сориентируюсь.

— Заблудишься только. Без меня вам не выйти. А я уйду только тогда, когда мы освободим девушку. — Он подошел к блондинке: — Как вас зовут?

— Дина.

— Я Паша. Давайте сделаем так. Мы развяжем вам ноги, вы встанете. Затем заберетесь на сиденье и сможете освободить руки.

— Но наручники на них останутся.

— Ничего страшного. Главное, вы сможете передвигаться, и мы покинем это помещение. Давайте.

Егор грязно выругался. Ох уж эти благородные рыцари! Как же они его бесят! Ну и пусть себе пропадают…

Он сделал несколько шагов вперед, но остановился. Темнота пугала. Мало ли что она скрывает? К тому же он не знал, куда двигаться. И вообще… Одному как? Не за кого спрятаться… Коллективный разум все же лучше. Егор взвесил все «за» и «против» и решил дождаться остальных.

Тем времени Рэмбо, носящий имя Паша, освободил пленницу. Снял на руках со стула. Дина встала на ноги, но они тут же подкосились, и она чуть не упала. Если б ее вовремя не подхватил под локти Кен, девушка осела бы на пол.

— Мать, ты давай бери себя в руки, — строго сказала рыжая. — Надо валить отсюда, и побыстрее.

— Да, да, я смогу… — Дина сделала один неуверенный шаг, второй. Кен поддерживал ее. И она больше не падала.

— Следуйте за мной! — скомандовал Павел.

— Где мы? — спросил у него Егор.

— В бомбоубежище заводском.

— Да ладно! Завод работает, значит, убежище должно быть пригодным для обитания, а тут все давно заброшено.

— Потому что мы находимся на территории второй площадки. А она как раз заброшена давным-давно.

— Откуда ты знаешь?

— Когда-то работал на этом заводе. Начальником. Имел доступ ко всем объектам. — Павел уверенно шагнул в темноту и повел их по лабиринту коридоров. — Подворовывал, естественно. Поэтому всю территорию изучил досконально, где можно что-то украсть, куда спрятать и откуда вынести. Площадка обнесена забором, и она охраняется. Так что просто так не выйдешь с территории.

Он подвел их к двухстворчатой двери таких огромных размеров, что в нее мог въехать танк, и сказал:

— Все, за ней воля!

Обрадованный Егор рванул к двери, но резко затормозил.

— Ты чего? Толкай! — крикнула рыжая.

— Боюсь, — вздохнул он. — Вдруг она заперта? Тогда нам конец. Другого выхода отсюда нет. Я знаю, как строились бомбоубежища…

— Толкай! — разозлилась та.

Егор упер руки в створки и поднажал.

Дверь не поддалась.

— Так я и знала, — упавшим голосом сказала неспящая красавица. — Все напрасно… — Она просто излучала пессимизм. И Егору хотелось треснуть ее по макушке.

— Даже если мы отсюда не выйдем, — подал голос Кен, — мы в лучшем положении, нежели раньше. У нас свободны руки и ноги. Мы можем оказать сопротивление.

— Или поискать свои телефоны! — воскликнула рыжая. — Если вещи, что у нас отобрали, находятся тут, мы сможем вызвать полицию!

— Из бомбоубежища? Это вряд ли. Ту наверняка сотовые не ловят…

— Экстренный звонок всегда можно сделать.

— Да они уже разрядились, — прошелестела блондинка. — Мой точно. Я тут бесконечно давно…

Пока они вели эти разговоры, Егор наблюдал за Пашей. Он давно понял, что единственный, кто способен спасти их, — это он. И не только потому, что он знает бомбоубежище, просто в нем видна уверенность в себе. А еще… фартовость, что ли? Да не простая. Есть люди, к которым деньги как будто сами плывут. А есть те, кому в любви везет. Чтоб и в том, и в другом — редко. Не просто же так родилась фраза: «Не везет в картах — повезет в любви». Понятно, что богач может себе отхватить самую распрекрасную жену или любовницу, да только не верил Егор в искренность этих отношений. Паша, пожалуй, не относился ни к тем, ни к другим. То есть, по прикидкам Егора, он и в деньгах не купался, а если и имел приличный доход, то зарабатывал его потом и кровью, и в личной жизни у него не особенно ладилось. Были, конечно, женщины, и немало, но никто его не трогал, впрочем, как и он кого-то. В общем, не везло Паше ни в деньгах, ни в любви. Его фарт иного рода. Чувствовалось, что ему везет в схватке со смертью. Егор не сомневался, что он бывал на волосок от нее неоднократно, но умудрялся ее избегать…