Тэянг - Екатерина Соболь
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но возражать никто не стал. Парни разошлись по студии и начали возиться с микрофонами, а я струхнул, сообразив, что не умею тут ничем пользоваться. В микрофон я пел раза три за всю жизнь – в караоке. И я решил: немедленно поражу всех своим голосом, а с техникой буду потом разбираться.
Как на прослушивании, я затянул первый куплет «Не влюбляйся». Я уже немного привык к тому, какое впечатление теперь произвожу. Даже стараться не приходилось, голос сам все делал. Линхо и Джо слушали так, будто мое пение обратило их в соляные столбы. Я представил, что Пак, когда явится, будет вот так же меня слушать, и покрылся мурашками.
Но тот, кого поставили его заменять, настороженно хмурился – получается, судя по нему и продюсеру, дар Лиса не всесилен. Если ты кому-то сильно не нравишься, голос очаровывает его меньше, чем остальных. А вдруг я не понравлюсь фанатам группы и меня отсюда выгонят? Ладно, у меня есть время дождаться Пака, а потом хоть трава не расти. Занятый этими мыслями, я допел куплет.
– Улетно, – выдохнул Джо. – Ребят, мы спасены.
Линхо фыркнул, стараясь не показать, как впечатлен. Третий вообще не отреагировал – изучал меня еще пару секунд, потом отвернулся к синтезатору.
– Значит, поем «Не влюбляйся», – пренебрежительно сказал Линхо. – Он, похоже, хотя бы слова знает.
– У меня есть имя, – отрезал я, испуганный и разозленный отсутствием Пака: у меня внутри уже который раз запускался обратный отсчет до его появления, доходил до нуля и запускался снова. – Я – Ли Син Хён. Можешь звать меня просто Хён.
Это был скрытый наезд. «Хён» – не только имя, но и слово, которым младшие мужчины уважительно называют старших, что-то типа «старший брат». Моя версия такова: жил-был в Древней Корее чувак, решивший назвать своего сына «Старший», чтобы тот всю жизнь автоматически считался крутым. Другие подхватили его идею, вот так обращение в имя и превратилось.
Мне всегда казалось, что мама выбрала это имя по той же причине. При рождении у меня не было шансов стать крутым, и она решила сделать мне такой подарок. Я вспомнил о маме, и сердце сжалось от любви. Ради нее я обязан добиться успеха, с Паком или без него.
– Хён так Хён, принято, – сказал Джо, хотя от главного мачо группы я этого совсем не ожидал. – Слова остальных наших песен ты тоже знаешь?
Я заколебался. Сказать «да» значило признать, что я фанат, а я от этого буду казаться слабым, типа «вау, я так счастлив, что вы меня приняли». Мой козырь – моя крутая карьера. Фальшивая, конечно, но ведь никто, кроме меня, об этом не знает.
– Слова ваших главных хитов я знаю, как и вся Корея, – сказал я наконец. Вроде и польстил, и не выдал, что наизусть помню даже бонусный трек с провального альбома «Крылья бабочки».
Я взял микрофон, легко разобрался, как его включить, – ха, всего одна кнопка, прямо как в караоке! – и мы начали петь «Не влюбляйся». Фальшивый Пак пел так похоже на настоящего, что я окончательно решил: они – братья.
Никто больше не язвил, все понимали, что скоро вернется Бао и в наших интересах показать результат. Только вначале Линхо разок поморщился и сказал: «Ты фонишь. – До меня не дошло, и он нетерпеливо прибавил: – Может, микрофон подальше ото рта уберешь?»
Ах, вот оно что! Захотелось соврать, что я работал с микрофонами другого типа, но я сдержался. Лжеца выдает лишняя болтовня, так что я просто сделал, как велено.
Как ни странно, само пение доставляло мне не так много удовольствия, как раньше, когда я пел за мытьем посуды или на пустой автобусной остановке. Волшебный голос по-прежнему ласкал слух, но процесс рождения звука словно миновал и мои связки, и мозг. С тем же успехом внутри меня могла бы включаться запись.
Но даже сотни просмотренных видео не подготовили меня к тому, как красиво звучат голоса парней вживую: они годами оттачивали свое искусство без всякой магии, и я был настолько восхищен, что приходилось петь, глядя в стену, чтобы не пялиться на них каждую секунду.
Джо снова и снова включал минусовку «Не влюбляйся», и мы повторяли те же строчки. В конце концов я даже заскучал, хоть в это и трудно поверить. Голос ухитрялся не только великолепно солировать, но и безупречно подстраиваться под остальных. Будто едешь в машине-беспилотнике: она сама знает, как ехать, от твоих решений ничего не зависит. Я никогда не водил машину, но подозреваю, что страстные автолюбители не променяли бы трудности вождения на робота, который идеально справляется без их участия.
О пении думать было незачем, так что я начал украдкой наблюдать за остальными, и постепенно, когда первое очарование прошло, заметил, что поем мы все-таки несовершенно. Линхо – слишком громко, он явно пытался меня перепеть и доказать, кто тут главный вокалист. Джо читал свой сольный рэп-фрагмент так, словно механически повторял то, что говорил сто раз, – конечно, так и было, но все же мог бы дать больше огня. Псевдо-Пак был мастером второго голоса – он аккуратно поддерживал остальных, даже меня, и фантастически брал низкие ноты, – но было в его пении что-то усталое, равнодушное, не хватало энергичной, слегка агрессивной подачи, которая была у настоящего Пака на тех же строчках. Короче, со всеми что-то было не так, – но, может, на репетициях и положено не слишком стараться? Им, наверное, лучше знать!
К концу часа я решил, что пора налаживать отношения. Начать стоило с исполняющего обязанности Пака. Во время перерыва, когда все присосались к своим бутылкам с водой, я сам подошел к нему и сказал:
– Эй, я все понимаю, ты его заменяешь. Никаких проблем! Поешь, кстати, супер.
Я примирительно улыбнулся, но парень моего порыва не оценил: схватил меня за воротник и со всей силы толкнул к стене. Я охнул от боли – стена кажется особенно твердой, когда с размаху треснешься о нее хребтом.
– Слушай меня, козел, – угрожающе проговорил он. – Прекращай свою шизу про то, что я – это не я, о’кей? Ты задолбал.
Он скрутил мой воротник, и тот впился мне в горло. Я закашлялся, прикидывая варианты ответа.
Вариант 1: «Я понял, вы братья, а в семье, конечно, не без урода».
Вариант 2: «О’кей, я верю, отпусти».
Вариант 3: «Ты даже близко не Пак, козел».
Я уже почти нажал в своей голове кнопку с трусливым
