Диссертация ведьмы (СИ) - Светлова Лана

— Ну, вообще да, забавно, — согласился мужичок, закидывая ногу на ногу. — А я-то думал, ты только полынь раскидывать умеешь.

— А я думала, что русалки с лесовиками не очень дружат, — в тон ему ответила я.

Леший прищурился:

— Мы не дружим, но чужих на своей земле не любим.

— А почему я сразу чужая? — обиделась я.

— А разве не видно? Наша магия здесь, — Леший коснулся сердца, — а ваша — здесь, — он коснулся головы. — Вот и ты считаешь себя самой умной, насмешничаешь над всеми. А сама чужая.

— Я не над людьми насмешничаю, а над глупостью. Не люблю косность мышления.

Леший обидно хмыкнул:

— Слова говоришь умные, а у самой кроме самомнения и нет ничего.

— Меня изба приняла, я теперь Баба Яга!

— Нет в тебе ее магии, — покачал головой Леший.

— Так научите меня! Я хочу!

Леший призадумался:

— Научить? Да нет тут никакой науки. Сердцем чувствуй. Не суди как привыкла, не оценивай. Тогда и видеть начнешь. Глядишь, и поймешь что-то.

Я задумалась. Было в словах Лешего какое-то рациональное зерно, которое я не могла выловить. Магия в сердце… Сердцем чувствуй… Хм.

— А…? — хотела спросить я у Лешего, но его уже и след простыл. Только я уже сидела не возле коряги у болота, а на краю своей поляны, по которой широкими шагами разгуливала моя избушка…

Глава 10

Избушка, завидев меня, нахохлилась и продемонстрировала невыносимые страдания. За день водоросли подсохли, но запах на поляне стоял все такой же непередаваемый. Мне-то хорошо, я уходила в деревню, а избушка весь день этими миазмами дышала.

— Милая, прости меня, — повинилась я, торопливо сплетая заклинание-сеть для нейтрализации запаха. Вот, теперь отлично. А убирать поляну нет ни сил, ни времени. К тому же, водоросли — очень неплохое удобрение, пусть лежат.

Торопливо раскидав покупки по местам, я оставила только самый объемный узелок — десяток разноцветных атласных лент. Избушка, как настоящая девочка, попыталась цапнуть одну, но я увернулась: не тебе!

Ленты отнесла на берег озера, небрежно их раскидав. Хотела, конечно, устроить русалкам диверсию, но разговор с Лешим заставил меня немного изменить планы. Обещаю, что местные мавки почти не пострадают!

— А я давно подозревал, что с головой у тебя беда, — раздался за моей спиной знакомый голос. — Ты тут без меня уже дошла до того, что с кустами разговариваешь?

Сердце заколотилось:

— Сандер! — взвизгнула я, бросившись другу на шею. — Вот так сюрприз!

Как же я соскучилась! В порыве эмоций я чмокнула друга в уголок губ, но тот смущенно отстранился, аккуратно спустив меня на землю. Что такое? До сих пор мои домогательства припоминает?

Сандер был одет как человек, прячущийся от преследования: на голове кепка, сверху капюшон теплого свитера, а поверх всего этого — свободная куртка. Солнце ему явно мешало.

Я сжалилась над другом:

— Пойдем скорее в дом. Как ты меня нашел?

— О, это несложно. Достаточно было поспрашивать у местных, где творятся самые большие безобразия. Когда услышал легенды про жуткую ведьму, пожирающую детей, сразу понял, о ком идет речь!

Я пропустила шпильку мимо ушей:

— А как ты вообще попал в Закрытый мир? Явно же не через Службу Содружества?

Сандер улыбнулся всеми своими острыми белоснежными зубами:

— У меня есть свои маленькие секреты!

— А зачем ты здесь?

— Соскучился!

Ну да, конечно, соскучился он, а то я его не знаю — старый циник и прагматик!

Избушка, завидев, что я опять не одна, показательно отвернулась к лесу, явив нам свой массивный бревенчатый зад.

— Избушка, — проворчала я. — Не вредничай. Обещаю, что это последний незнакомый тебе мужчина, которого я привожу сюда!

Сандер обернулся ко мне, изумленно приподнимая левую бровь. Видно было, что он с трудом сдерживается от какой-нибудь пошлой шуточки.

— Завидуй молча! — рявкнула я, покраснев. — Избушка, давай не выделывайся!

Избушка вздохнула, поворачиваясь к нам передом, и открыла дверь. Мы с другом нырнули в полутьму и прохладу бревенчатого домика. Я поставила кипятить воду для травяного чая, достала пироги, купленные с утра в деревне.

— Да ты меня балуешь, — хмыкнул вампир, который из человеческой еды признавал только красное вино.

— Я не для тебя!

— Готовить, я смотрю, ты так и не начала, — снова съязвил друг.

— А ты перся в другой мир, чтобы потренировать на мне свое остроумие?!

Сандер вздохнул:

— Да, надо было покусать тебя в ту ночь знакомства и забыть. А теперь вот не получается.

Я уставилась на друга — что он пытается этим сказать? Пауза затягивалась. Ну же, Сандер, колись!

Сандер собрался с мыслями и сознался:

— На ректора Корде вчера вечером было совершено покушение. Он у целителей в очень тяжелом состоянии.

— Что? — я взвилась на ноги. — Как? Почему? Нет… подожди. Лучше скажи, где он! Я еду к нему, сейчас, только вещи возьму…

— Тихо! — рявкнул вампир таким командным голосом, что я замолкла и села на лавку. — Никуда ты не едешь, поняла? Это опасно!

— Да почему?!

— Потому что покушение было как-то связано с тобой.

Я потрясенно молчала, а Сандер продолжил:

— Вчера он ездил в Службу Содружества по вопросам твоей командировки. Что-то ему там очень не понравилось, он был крайне недовольным. Вернулся оттуда к вечеру с запечатанным конвертом, прошел к себе в кабинет. Поскольку тебя на работе нет, он корреспонденцию вскрывает сам. Вот и взломал печать. А из конверта ударило смертельным заклятием. Основную массу удара принял на себя защитный амулет, который ректор везде носил с собой, но и остатков хватило на тяжелую травму. Он сейчас без сознания, целители к нему не пускают. Я как узнал новости, сразу примчался сюда, присмотреть за тобой.

— Но… — мозг напряженно пытался найти объяснения. — Я ни во что не ввязывалась…

«А вот Змей считает по-другому», — услужливо подсказала память.

Но додумать мысль мне не дали. С поляны донесся топот копыт и скрип колес. Я выглянула в окошко и увидела приземистую коротконогую лошадку с длинной пегой челкой. Лошадка была впряжена в телегу, на которой гордо стояла большая деревянная бочка. Животное под уздцы вел крепкий пузатый мужчина лет пятидесяти.

Ругнувшись, я торопливо схватила с полки маскирующий амулет, нацепляя на себя образ Бабы Яги.

— Хозяйка, есть кто дома? — раздалось из-за двери.

Взгляд мой упал на Сандера. Демоны, ему в таком наряде делать в моей избушке нечего. А куда его спрячешь — он ни в один ларь не влезет!

— Быстро, — скомандовала я другу, откидывая одеяло на лежанке. — Залезай!

Сандеру два раза повторять не пришлось. Он быстро юркнул на печку, снимая с головы кепку. В дверь постучали:

— Яга Ягинична, дома ли? — повторил мужичок и заглянул внутрь. Я торопливо подоткнула одеяло другу под бок. Наружу осталась торчать лишь белобрысая голова с одной стороны и тяжелые подошвы ботинок с другой.

— Дома, дома, милок, — заскрипела я. — Заходи!

Сандер закашлялся, пытаясь скрыть хохот, а я со злостью натянула остатки одеяла поверх обуви и незаметно пихнула друга кулаком в бок.

Мужичок наконец-то целиком зашел в избушку и теперь мялся на пороге, глазея по сторонам. Шапку он теребил в руках, сверкая в полутьме дома внушительной лысиной. Одет по-крестьянски, просто, но добротно. Староста? Похоже на то.

— Я староста деревенский, Микентий, — проговорил мужичок, подтверждая мои догадки. — Деревня наша тут, недалеко, аккурат на берегу речки находится.

— А я Яга, — представилась я.

Друг снова закашлялся, скрывая хохот.

— А-а-а?… — вопросительно протянул Микентий, глядя на Сандера.

Действительно, каких мужчин может прятать Баба Яга в своей постели?

— А это Кощей, — торжественно объявила я. — Вот, приболел, пришел ко мне за помощью.

Микентий напряженно наморщил лоб:

— А разве ж он не Бессмертный?

— Бессмертный, но болеет как обычный человек, — я подумала и мстительно добавила: — Один простатит чего стоит!