Красные жемчужины - Майкл Муркок

— Элрик! Мы думали, ты погиб!

Альбинос поднял голову. В разбитом окне верхней галереи виднелась ухмыляющаяся физиономия рыжего Мунглама.

Безумие понемногу покидало Элрика. Он ощущал что-то похожее на радость, когда взбегал по лестнице навстречу друзьям. С Мунгламом были принцесса Навха и Сита Тин, девица из таверны. Все они держали в руках мечи и скалились усмешкой волков, победивших в жестокой драке. И тут, как будто судьбе еще мало было совпадений и она вздумала втянуть в события все множество миров, появились жрицы Ксиомбарг, довольные совершенным благодеянием и восстановлением справедливости.

— Наша госпожа отозвалась, и мы достигли соглашения, — объявила одна из них, поправляя съехавший набок венец.

— Соглашения?! — Элрик знал, что боги Равновесия редко идут на невыгодные для них сделки.

Но тут вмешалась Сита Тин:

— Где рабы? Все еще в темнице?

Элрик пожал плечами:

— Некоторые там. Другие разбежались по лесу.

Он не понимал ее интереса.

Сита Тин вложила клинок в ножны и заглянула вниз, потом поспешила в ту сторону, откуда появились Элрик с Фернрат.

Элрик обратил к друзьям вопрошающий взгляд.

Мунглам со вздохом поскреб в затылке:

— Потому она за мной и увязалась. С самого начала собиралась распродать все ценное и выкупить у работорговцев мужа. Его захватили в прошлом плавании.

— Значит?… — нахмурился Элрик.

— Ага. Она меня использовала. А теперь спешит узнать, жив ли ее благоверный. — Мунглам вздохнул. — Все же, смею сказать, несколько недель она была вполне довольна заменой.

Он с надеждой покосился на одну из молодых жриц, но та придвинулась к своей подруге, и он снова вздохнул.

— Значит, все эти разрушение — дело Ксиомбарг?

Элрик утирал с лица соки чужих жизней.

— Мы хорошо сражались, но не справились бы без ее ужасной помощи. — Навха шагнула к нему. — Конечно, мы и сами неплохо поработали мечами.

Заметив, что кровь на ее мече схватилась коркой, она огляделась. Наклонилась, сорвала плащ с мертвеца и протерла сперва меч, а затем кинжал.

— Где Аддрик Хид? — спросила Фернрат, оглядывая поле битвы. — Он выжил?

— В некотором роде, — отозвалась принцесса Уйта, — Зная о вашем родстве, я умоляла пощадить его. Но я чуть не опоздала. Ксиомбарг…

— Где он?

Навха нахмурилась, соображая:

— Двумя уровнями ниже и… — она помотала головой, — левее. Там его знамена и конь. Только он едва жив. Ксиомбарг успела его обглодать.

Фернрат уже бежала к лестнице, ведущей вниз, окликая по именам отца и брата.

— Еды здесь хватило бы на целый пир. — Элрик из любопытства последовал за Фернрат, а остальные потянулись за ним, — Что же, Ксиомбарг ограничилась такой платой? — Он указал на горы трупов.

Навха рассмеялась:

— Не думаю. Я обратилась к жрицам, когда стало ясно, что во всем этом участвуют сверхъестественные силы. Мунглам с девушкой вернулись из города, чтобы защитить тебя, но Фернрат уже… уже преобразилась. И унесла тебя.

— Откуда ты узнала, куда мы направляемся? — спросил он, спускаясь по заваленной трупами лестнице. — Каким образом?

— Мы успели увидеть, как вы улетали. А Сина Тин знала про Белый Форт и как туда попасть.

— Быстро же вы добрались!

— Тут тоже замешана Ксиомбарг. Жрицы призвали свою богиню, и она перенесла нас сюда.

— Без жертвоприношений?

— О, она наелась вдоволь. Да еще в доме Фернрат нашлась ценная для Ксиомбарг безделушка. Ради нее она все это и проделала.

Фернрат они нашли среди луж крови и расчлененных тел, среди обломков янтарных доспехов, отброшенных, как раковины высосанных досуха устриц. Она сидела на мраморном полу, горестно качая головой, и держала на коленях бесформенный красный обрубок. Элрик разобрал, что это, — все, что осталось от человека. Аддрик Хид, гордый пират, принц и работорговец, дышал с трудом, и кровь пузырилась на его губах. У него не было ног и одной руки до плеча, а один бок выглядел так, словно его пожевали и выплюнули. Ксиомбарг прервали посреди трапезы.

Аддрик попытался заговорить, но не сумел.

Внезапно что-то огромное заслонило окно. Неловко зацепившись за подоконник, дракон, хлопая огромными крыльями, перевалился на галерею. Могучая белая грудь сверкнула на солнце, тяжелый хвост хлестал по стенам, длинная светлая шея изогнулась, опустив к лежащему массивную голову ящера с пылающими алыми, как у Элрика, глазами. Красные жемчужины, вернувшиеся к жизни, обратились к проносящимся в вышине золотистым облакам.

Красные глаза фурна полыхнули, из длинной пасти вырвался стон, и он на прямых ногах двинулся к телу сына, обратившего отца в рабство. Ярость вдруг покинула его. Огромные светлые крылья обняли останки сына, он поднял умирающее создание, и странный жалобный звук вырвался из глубины его груди.

— Я не могу, — пробормотал Хемрик. — Не могу.

Он повернулся к окну, не опуская то, что недавно было Аддриком Хидом, тяжело вспрыгнул на подоконник и взвился в воздух. Пронзительная жалоба вместе с ним взлетела над дальним лесом.

Оглянувшись на Фернрат, Элрик увидел, что она беззвучно плачет, провожая глазами отца и склонив голову, чтобы лучше слышать. Затем она отвернулась, гордо выпрямившись. Увидела Элрика, но подошла не к нему, а к высокому разбитому окну, чтобы дольше видеть скрывающегося вдали отца и несчастного брата.

Когда спустя несколько мгновений она обернулась к альбиносу, глаза ее сверкали зеленью и язык, мелькавший между зубами, не был человеческим.

— Он по справедливости заплатил за все, что сделал. Его кровь и кровь его последователей напитает лес, и чаща скоро скроет Белый Форт. Он получил по заслугам. Но я теперь последняя в роду, по крайней мере на этой стороне мира. — Она издала протяжный шипящий вздох.

— И на той, — сказал Элрик. — Среди нас не осталось никого, кто был бы одновременно фурном и нефурном. Никого, кто связывал бы историю двух рас. Никого. Кроме твоего отца.

Она вздохнула, но уже без гнева:

— И теперь оба мы отомщены.

Хемрик, старейший из расы фурнов, отец Фернрат и отступника Аддрика Хида, ослепившего его и принуждавшего опускаться под воду, чтобы возить корабли пиратов, летел над золотой линией горизонта, и в его пронзительном крике сливалась радость полета и боль потери.

— Аддрик Хид всегда ревновал отца, — прошептала Фернрат. — Сколько лет они с князьями Крови замышляли поработить истинных фурнов — не полукровок, подобных мне. А когда пришло время похищения, у меня не хватило отваги и твердости восстать. Я видела, как выводят великие руны, накладывают великие заклятия, и вот фурны лишились глаз и стали рабами. Прежде их впрягали в корабли и принуждали лететь над водой, направляя острыми стрекалами. Но они старели и уже не могли подниматься в воздух. Тогда Аддрик Хид додумался строить на них корабли, превратив их крылья в весла, чтобы легко догонять любую добычу и устрашать таинственностью сопротивляющихся. У меня не было выхода. Брат поклялся, что, если я откажусь ему помогать, он запытает отца до смерти. И я стала его представителем среди работорговцев Хизсса.