Битва рассказов 2013 - Сборник

Тут же в голове пробежали вопросы. Как? Где его археологическая группа? Где он сам…

— Хан! Хан! — кричали слуги отца за его спиной.

Но он не оборачивался. Лошадь тихим шагом несла его по бескрайним полям, взгляд упирался в траву. Ветер обдувал его смуглое лицо и играл с мехом на шапке.

— Хан! Хан! — еще отчетливее прозвучал голос отцовских слуг. Их кони уже были совсем рядом. Он схватил поводья своей лошади и развернулся им на встречу.

— Ирчер кары! Кары! — От сильного хриплого мужского голоса переходя до детского визга, кричал он им.

— Кечюм дыр, — в ответ закричали слуги. — Бат чир сарай!

— Ирчер Кары! — в его глазах уже появилась злость, и из ножен блеснул клинок. — Ирчер кары! — еще громче крикнул, так, что из травы вылетели птицы. Слуги развернули своих лошадей и поскакали обратно.

Это был сын Узбек-хана Тинибек. Отец, был уже стар, но в орде все его боялись. Но еще больше боялись его молодого вспыльчивого сына. Он уже многим отрубил головы за неповиновение. Поэтому отцовские слуги, только увидев ненависть и злобу в его лице, пытались поскорее убраться от него. Но он также быстро остывал, как и злился.

Он вернулся обратно уже поздно вечером. Между шатров горели костры, сытые воины лежали на лошадиных шкурах и беседовали между собой. Доносились детские крики из шатров. Тинибек шел мимо всего этого. Воины пытались вставать, чтобы поприветствовать его, но он шел так быстро, что отдыхающим мужчинам становилось неудобно и они, опустив головы вниз, смотрели на землю.

Наследник ворвался в шатер к отцу.

— Яр жи жондарбай кар мит? (Зачем ты убил мою мать?) — крикнул он отцу.

— Кар жы, крибаль (мой сын, присядь) — спокойно ответил Узбек. Он лежал в подушках и потихоньку пил чай. Но Тинибек ни сдвинулся с места.

— Яр жи жондарбай кар мит? (Зачем ты убил мою мать?) — еще раз сказал он, но уже не так громко.

— Карты мит кирде учдур карлы (Твоя мать дотронулась до чужого) — спокойно ответил отец, — Кирме дурлук жондарбай (И поэтому должна была умереть).

— Дысак куту охтыр? (Что она не должна была видеть?)

Узбек-хан достал из-под подушек сверток. Аккуратно разворачивая, но, не прикасаясь голыми руками к статуэтке, положил ее. Это была серебреная фигурка диковинного существа. Оно напоминало чем-то на ящерицу, только какую-то странную. Задние ноги были большими видимо предназначенными для ходьбы, а передние были маленькими. Скорее всего, фигурка напоминала дракона, которых он видел в детстве в отцовских книжках.

— Дысак олды? (Что это?) — спросил Тинибек и взял в руку статуэтку. Отец вскочил с кровати, как ошпаренный кипятком и с какой-то тряпкой в руке он подбежал к сыну.

Но было поздно. В следующую же секунду глаза его собственного сына изменились, и теперь смотрели на него, как на совершенно чужого человека.

Сын резко отпрыгнул от отца и с ужасом на лице сказал.

— Кто ты? Что за черт, где я?

— О боги! Все таки он успел! — вскричал отец.

— Что тут происходит, черт возьми!

— Тихо, присядь, незнакомец, с тобой все будет нормально, позволь я все тебе расскажу. Ты нашел в своем мире эту фигурку, — Узбек-хан разложил перед ним на ткани фигурку динозавра. — Как раз в то время, когда ее в руки взял мой несчастный сын. Позволь мне тебе представиться. Я великий хан Золотой орды Узбек-хан.

— Вы так хорошо говорите на русском языке. Неужели татаро-монголы говорили на нем?

— Нет, это ты говоришь на нашем языке.

— Почему я его понимаю?

— Это все фигурка посланная небом. Хоть внутри ты и не Тинибек, а человек из другого мира, но снаружи ты им и остался.

«Unum sumus et validi!»

Ксения Лакур — Верь мне!

Я ошибся…

Вложил судьбу не в те руки и поплатился своей ошибкой. Зачем я помог Хану заполучить волка? Из двух дорог пошел по короткому, но более опасному пути. Рискнул…

Я ошибся…

Пока фигурка волка покоилась на груди Чингиза, она была неактивна, она стала ключом к нашему будущему, к нашей судьбе. И я воспользовался этим шансом. Воссоздать могилу Покорителя Вселенной не стало проблемой. Старик Жондырлы поверил в созданный мной мираж и остался доволен. С волком все было сложней, намного сложней.

Пока волк хранился в руках Чингиза, я мог направить любого из людей из будущего в прошлое. Я мог и так я поступил, все время оставаясь в тени. В одном времени может существовать лишь одна фигурка, но если она неактивна, то ее аналог из другого времени заменит оригинал, но лишь до тех пор, пока оригинал вновь не окажется в чьих-то руках.

Волка доставил один из странников, ведомый лишь своими грезами о несбыточной мечте. Мне жаль, но на моих руках кровь еще одного человека. Не этого я хотел, но лишь кровь способна смазывать шестерни времени, так было всегда.

Я сделал все, что было в моих силах. Я хотел дать людям шанс в борьбе с моими братьями.

Я ошибся…

Кто же знал, что она коснется фигурки из орихалка так рано? Кто мог знать?

Юрту наполняла дымная вонь. Чадили и трещали объятые огнем кизяки, метались по стенам тени. Возле костерка замерла Гюзель-Лейлат. Уронив голову, вглядывалась в хнычущий сверток на своих коленях, потряхивала, баюкала.

Хан задумчиво восседал на коврах, созерцая лежавшую перед ним небольшую фигурку цвета начищенного серебра. Зыбкий свет выхватывал неподвижные лица стражи и Всезнающего. Именно последний и привел ханское войско к могиле великого Чингиза, которую никто не мог сыскать вот уже сотню лет.

А старик Жондырлы — сумел.

Но не это принесло счастья роду Хана.

— Сакрын ичтыр басак! — сухая, как старая ветка, рука Жондырлы-ака ткнула в сторону Гюзель-Лейлат. — Кондыргэн басак! Басак!

Женщина вскочила с колен.

— Кэчюм дыр! Хавсанат гэйды салдынык! Кэчюм дыр! Кэчюм дыр! — тонко закричала, сбиваясь на визг и вой, отступая вглубь, пряча за спину сверток.

Никому не дозволено прикасаться к фигуркам, посланным Небом. Кроме тех, кому они предназначены. Молодая мать нарушила запрет.

— Кэчюм йок! Йок! — отверг мольбу Хан. И бесстрастным голосом приказал: — Жондарбай!

Я был там и видел все своими глазами. Видел, как взвыла от боли в сердце и страха Гюзель-Лейлат, руками прижимая к себе сверток с младенцем, пытаясь его уберечь. Видел, как стражи на мгновение задержались на месте, но не посмели ослушаться приказа Хана. Видел, как моя ошибка уносит две жизни, и ничего не мог сделать.

Никто не видел меня, да и не мог увидеть, пока я сам того не захотел бы. Но и выйти на свет я не мог. Я ошибся, и наследие Покорителя Вселенной не будет передано в сильные руки. Я сам обрек на смерть мать приемника и его самого.

Что я мог сделать? Как я мог все исправить?

Вновь сыграть с судьбой?

Нет, ошибки не исправить. Я должен был принять свое поражение.

И я принял его…

Но перед тем, как Гузель-Лейлат схватили и у нее отобрали младенца, я должен был ей дать последнее, что мог.

Надежду.

Перед ее объятым страхом взглядом появился прозрачный образ человека, мой образ. И во мне она увидела спасение. Ведь лишь она и смогла видеть меня, единственная и настоящая владелица маленькой фигурки из орихалка, лишь единожды дотронувшись до нее. Ведь от нее фигурка должна была перейти к сыну, но этого уже никогда не произойдет.

Слезы текли по ее лицу, и она произнесла лишь одно слово, обращаясь ко мне:

— Аврагч?

— Забобонам надад! — ответил я и печально улыбнулся.

И она доверилась мне…

Комментарии и оценки

Антон Салтыков — Написано интересно, но ведь задание ЗАКОНЧИТЬ рассказ!

Максим Осинцев — Антон, а по-моему он закончен. Разве нет?

Рина Дорофеева — Максим, начало рассказа не просто так давали!

Максим Осинцев — Рина, по-моему Ксюша интересно подошла к решению задачи. Нигде не было сказано, что данный фрагмент нужно держать именно в начале, но это так.

Рина Дорофеева — Максим, начало надо было оставить, чтобы знать что вообще произошло и от чего отталкивается продолжение, в любом случае судьям решать, конечно.

Денис Питерский — Интересный подход:) Сначала я подумал, уж не от имени Вадима Чекунова идет монолог, он ошибся и как теперь с фигурками исправить…, потом вроде от лица того, кто из времени Сомнамбулы…, но нет, монолог от лица Прозрачного, Арка?! Замечательная идея от одного лица, зачет… А прием с переносом конкурсного текста в середину уже был использован ниже не одним конкурсантом, так что не понятно очередное рвение завалить еще одного автора таким же автором, оценивать должны зрители, а не авторы противники, вот за неоднократную попытку опустить рассказ соперника, уже второго, я бы применил бан!!