Отель с привидениями - Уилки Коллинз

В вестибюле их встретила хозяйка отеля. Леди Монтбарри с любезной улыбкой представила ей свою спутницу:

— Это мой добрый друг, миссис Феррари. Я так рада, что она зашла ко мне.

Хозяйка проводила их до двери. У подъезда их ждал кэб.

— После вас, миссис Феррари, — сказала ее сиятельство. — Скажите человеку, куда ехать.

Кэб тронулся. Настроение леди Монтбарри снова переменилось. С глухим страдальческим стоном она откинулась на подушки. Погруженная в свои мрачные мысли, она и думать забыла о спутнице, которую подчинила своей железной воле, и хранила зловещее молчание до самого дома мисс Локвуд. Там она воспрянула. Она вышла прежде, чем кучер спустился с козел, и захлопнула дверцу перед самым носом миссис Феррари.

— Отвезите даму еще на милю по пути к ее дому, — сказала она, расплачиваясь с кучером. Уже в следующую минуту она стучала в дверь. — Мисс Локвуд у себя?

— Да, мэм.

Она переступила через порог, и дверь закрылась за нею.

— Куда ехать, мэм? — спросил кучер.

Миссис Феррари поднесла руку ко лбу, собираясь с мыслями. Могла ли она покинуть друга и благодетельницу на милость леди Монтбарри? Она еще старательно и безуспешно соображала, как поступить, когда остановившийся у подъезда джентльмен бросил взгляд на оконце кэба и увидел ее.

— Вы тоже хотите зайти к мисс Агнес? — спросил он.

Это был Генри Уэствик. Узнав его, миссис Феррари благодарственно сложила руки.

— Входите же, сэр! — вскричала она. — Входите немедля! Эта страшная женщина у мисс Агнес. Идите и защитите ее!

— Какая женщина? — спросил Генри.

Ответ лишил его дара речи. Изумление и гнев отразились на его лице, когда он услышал ненавистное имя.

— Я позабочусь, — только и сказал он.

Он постучал и, в свою очередь, был впущен.

Глава 6

— Леди Монтбарри, мисс.

Агнес писала письмо, когда слуга поверг ее в изумление, назвав имя гостьи. Ее первым побуждением было не принимать непрошеную посетительницу. Но леди Монтбарри предусмотрительно шла следом за слугой. Агнес не успела открыть рот, как та уже входила в комнату.

— Прошу извинить, что я без приглашения, мисс Локвуд. Я должна задать вам один вопрос, ответ на который мне чрезвычайно важен. Кроме вас, никто мне не ответит. — Опустив долу сверкающие темные глаза, леди Монтбарри открыла встречу, выговорив эти слова низким, запинающимся голосом.

Агнес молча указала ей на кресло. На это у нее хватило сил — ни на что больше. Все, что она читала о тайной и зловещей жизни в венецианском палаццо, все, что слышала о печальной кончине Монтбарри, погребенного на чужбине, все, что знала о таинственном исчезновении Феррари, — все это разом ударило ей в голову, когда на пороге предстала закутанная в черное фигура.

Странное поведение леди Монтбарри добавило новых загадок к сомнениям и дурным предчувствиям, что мучили ее. Авантюристка, оставившая по себе память в обществах всей Европы, фурия, терзавшая в отеле миссис Феррари, она непостижимо преобразилась в робкую, трепетную женщину. Прорвавшись в комнату Агнес, леди Монтбарри, однако, так и не отважилась поднять на нее глаза. Она едва добрела до кресла, которое ей указали, и, опершись на спинку, пережидала.

— Дайте мне немного собраться с силами, — слабо сказала она.

Понурив голову, она стояла перед Агнес, словно сознающий свою вину преступник перед суровым судьей. Повисшая тишина была буквально напитана страхом с обеих сторон. Тут отворилась дверь, и вошел Генри Уэствик.

Метнув на леди Монтбарри пристальный взгляд, он с холодной вежливостью поклонился и молча прошел в комнату. При виде деверя женщина воспрянула духом. Распрямилась поникшая фигура. Она открыто, с вызовом взглянула в глаза Уэствику и с холодной, презрительной улыбкой вернула ему поклон.

Генри подошел к Агнес.

— Ты приглашала леди Монтбарри? — ровным голосом спросил он.

— Нет.

— Тебе желательно ее присутствие?

— Мне очень тяжело ее видеть.

Обернувшись, он взглянул на невестку.

— Вы слышите? — холодно спросил он.

— Слышу, — ответила она еще холоднее.

— Ваш визит, мягко выражаясь, некстати.

— Ваше вмешательство, мягко выражаясь, неуместно.

Уколов его ответом, она приблизилась к Агнес. Присутствие Генри Уэствика взбодрило ее, придало смелости.

— Позвольте спросить у вас одну вещь, мисс Локвуд, — сказала она с изысканной вежливостью. — Вам не доставит затруднений ответить. Когда курьер Феррари обращался к моему покойному мужу с просьбой о месте, разрешили ли вы…

Решимость покинула ее, она смолкла. Ее била дрожь, она упала в кресло и после минутной борьбы взяла себя в руки.

— Разрешили ли вы Феррари, — продолжала она, — действуя вашим именем, определиться к нам курьером?

Вопреки своему обычаю, Агнес не дала прямого ответа. То, что именно эта женщина упомянула, хотя бы мимоходом, имя Монтбарри, смутило и взволновало ее.

— Я много лет знаю жену Феррари, — начала она, — и заинтересована в том, чтобы…

Леди Монтбарри моляще вскинула руки.

— Ах, мисс Локвуд, не отвлекайтесь вы на эту жену! Дайте мне ясный ответ на ясный вопрос!

— Позволь, я ей отвечу, — шепнул Генри. — Я внесу полную ясность.

Агнес отрицательно повела рукой. Прервавшая ее реплика леди Монтбарри напомнила ей о чувстве долга перед собой.

— Когда Феррари писал покойному лорду Монтбарри, — сказала она, — он, безусловно, упомянул мое имя.

И все равно она искренне не понимала, какую цель преследует ее гостья. В своем нетерпении леди Монтбарри уже не владела собой. Она вскочила с кресла и двинулась к Агнес.

— С вашего ли ведома и позволения использовал Феррари ваше имя? — спросила она. — К этому сводится мой вопрос. Ради бога, ответьте: да или нет?

— Да.

Одно это слово подкосило леди Монтбарри. Ее пылавшее жизнью лицо враз увяло, она стояла истуканом перед Агнес, и таким глубоким был ее столбняк, что те двое не могли различить ее дыхания.

— Очнитесь, — нелюбезно окликнул ее Генри. — Вы получили ответ на свой вопрос.

Она повернулась к нему.

— Я получила свой приговор, — ответила она и сделала движение уходить.

К изумлению Генри, Агнес задержала ее:

— Погодите, леди Монтбарри. Я в свою очередь хочу вас спросить. Вы говорили о Феррари. О нем я тоже хочу поговорить.

Леди Монтбарри молча склонила голову. Она достала платок и дрожащей рукой поднесла его ко лбу. Увидев это, Агнес отшатнулась.

— Вам неприятен этот разговор? — осторожно спросила она.

Все так же молча леди Монтбарри жестом просила ее продолжать.

— О Феррари ничего не слышно в Англии, — сказала она. — Вы что-нибудь знаете? Если вы что-то слышали, может, вы скажете мне из сострадания к его жене?

Тонкие губы леди Монтбарри распустились в улыбку — печальную и жестокую одновременно.

— Почему вы меня спрашиваете об этом пропавшем курьере? — сказала она. — Когда приспеет время, мисс Локвуд, вы узнаете, что с ним сталось.

Агнес вздрогнула.

— Не понимаю, — сказала она. — Каким образом я узнаю? Мне кто-нибудь скажет?

— Кто-нибудь вам скажет.

Генри не мог дальше отмалчиваться.

— Этот «кто-нибудь» не вы ли, ваша светлость? — с издевательской вежливостью спросил он.

— Вы правы, мистер Уэствик, — ответила та с презрительным равнодушием. — В один прекрасный день я могу оказаться тем человеком, который расскажет мисс Локвуд, что сталось с Феррари, если… — Она смолкла, не сводя глаз с Агнес.

— Если что? — спросил Генри.

— Если мисс Локвуд вынудит меня к этому.

Агнес слушала, теряясь от изумления.

— «Вынудит»? — повторила она. — Как я могу вас вынудить? Вы хотите сказать, что моя воля сильнее вашей?

— А вы хотите сказать, что свеча не сжигает бабочку, когда та летит на ее огонь? — ответила леди Монтбарри. — Вы слышали когда-нибудь о такой вещи, как упоение ужасом? Оно-то и влечет меня к вам. Я не имею права приходить к вам, я не желаю приходить к вам: вы мой враг. Впервые в жизни вопреки моей воле я покоряюсь врагу. Судите сами: я жду, потому что вы велели ждать, и, пока я стою здесь перед вами, меня разбирает страх — клянусь вам! Не допускайте, чтобы я возбуждала в вас любопытство или жалость. Следуйте примеру мистера Уэствика. Будьте со мной жестки, грубы и неумолимы, как он. Отпустите меня. Велите мне уйти.

В этой странной речи честная и прямодушная Агнес уяснила для себя только одну вещь.

— Вы ошибаетесь, считая меня своим врагом, — сказала она. — Зло, что вы мне причинили, отдав руку лорду Монтбарри, было неумышленным. Я уже при его жизни простила вам свои страдания. Тем более я прощаю вам теперь, когда его нет.

Генри слушал ее со смешанным чувством восторга и раздражения.