Третья сила - Валентин Холмогоров

Выходит, он не один. Это многое объясняет: и монолитную стену на том конце связи, и необычные характеристики зафиксированного мною излучения. Перехватить удалось немногое, но все-таки удалось, расшифровать удалось еще меньше, и поначалу я принял вытащенные мною из небытия куски информации за какую-то ошибку. Нет, все правильно. Примерно такой внешний вид и дает объединенная аура десятка и более ментатов, она же помогает спрятать агрессивные намерения. Только поступают так редко, в исключительных случаях.

Выходит, на меня охотятся? Без лишней скромности скажу, что против меня собрали бы силы покрупнее. Хотя в таком случае возник бы вопрос секретности, и я бы наверняка что-то почувствовал… Придется носить, не снимая, защитные знаки. Занятие привычное. Львиная доля оболочки уйдет на нейтрализацию натыканных по городу следящих артефактов, но лучше уж так.

Что еще? Продавец стоял относительно недалеко от капища. Мог он отслеживать действия волхвов, готовящих самый сложный, опасный и потенциально самый выгодный для них обряд за всю историю существования неоязычества? Вполне мог. Тогда разговаривать следует не с Лукавым, занимающимся по большей части делами уголовной направленности, а с хитромудрым товарищем Призраком. Последний, между прочим, сейчас находится в Питере, тем самым наводя на определенные размышления.

В кармане завибрировал телефон. Поймав образ звонящего, я невольно криво усмехнулся. На ловца, как говорится…

– Что-то подсказывает мне, что ты звонишь не поздравлять меня с днем рождения.

В ответ послышался звук, словно кто-то подавился набранным в грудь воздухом.

– У тебя сегодня день рождения?

– Нечто вроде того.

– О. Ну, это самое, поздравляю!

– Спасибо. Тебе уже доложили?

Призрак помолчал, потом осторожно, словно общаясь с душевнобольным, переспросил:

– Доложили о чем?

По телефону сложно сканировать, к тому же Призрак всегда мастерски умел лгать, но мне показалось, он искренне не понимает вопроса.

– Значит, скоро сообщат. Ты хотел поговорить?

– Какой-то ты нервный сегодня, Аскет, – посетовал Фролов. – Али случилось что? Неприятность какая?

– Обычно ты звонишь мне, когда возникают сложности по работе, а штатные спецы либо руками разводят, либо ты не хочешь их привлекать, – объяснил я. – Думаю, сегодняшний звонок – не исключение. На твое счастье, мне тоже есть о чем пообщаться. Поэтому говори, куда подойти.

Призрак без обычных шуточек продиктовал адрес, встречу мы назначили на следующий день. Он обещал что-нибудь выяснить по личности погибшего продавца арбузов, у меня же оставалось время поднять старые связи и разыскать нужных людей. Раз пошла такая пьянка, надо иметь под рукой кого-то, кому безусловно доверяешь. Тех немногих друзей, на которых можешь положиться, как на себя самого. Не откладывая дела в долгий ящик, я набрал еще один номер.

– Злобный? У меня проблемы.

Телефон разразился пронзительной мелодией, как всегда, в самый неподходящий момент: когда сгрудившаяся перед перекрестком колонна автомобилей, до этого мертво стоявшая на протяжении нескольких десятков минут, наконец-таки сдвинулась с места. Виноградов сдавленно матюгнулся – не приносят ничего хорошего такие неожиданные звонки, ох, не приносят.

– Слушаю.

– Ты где сейчас находишься, сокол мой сизоклювый? – донесся из динамика по обыкновению ласковый голос Фролова.

– Пробки на Индустриальном собираю.

– Это хорошо. Это очень даже замечательно.

– Чего же хорошего, Константин Валентинович? – удивленно спросил Алексей, не забыв посигналить серебристой «тойоте», попытавшейся нагло втиснуться перед ним из соседнего ряда.

– Хорошо, что ты сейчас в восточной части города, – пояснил Призрак. – Дениченко с тобой?

– Со мной, – кивнул Виноградов, покосившись на расположившегося справа стажера Колю, приставленного к нему начальством в напарники буквально накануне.

– Значит, так, душа моя. Двигай сейчас на Октябрьскую набережную, там небольшое кладбище есть. Приедете, осмотритесь, осторожненько прогуляетесь туда-сюда. Есть информация, что поблизости от означенного кладбища какой-то дух ошивается, из ментала призванный. Кому-то, понимаешь ли, поразвлечься так захотелось. В общем, действуйте по обстановке, но на рожон не лезьте. Все понятно?

– Так точно, – отозвался Виноградов и нажал на кнопку отбоя.

Включив поворотник, он начал потихоньку выруливать к разделительной полосе, надеясь при первой же возможности отыскать место для разворота.

– К-к-куда едем? – поинтересовался его спутник, лениво разглядывая замершие за окном железные коробки автомобилей.

Коля слегка заикался, причем он категорически отказывался обращаться за помощью к целителям, по всей видимости считая, что небольшая особенность придает ему какую-то исключительность и шарм.

– На кладбище.

– Н-н-не рановато ли? – хмыкнул Дениченко.

– В самый раз. – Виноградов наконец добрался до трамвайных путей и, отыскав во встречном потоке небольшую прореху, ловко вклинился между коптящим солярой «КамАЗом» и стареньким «фольксвагеном». – Если поторопимся, как раз до темноты успеем.

Кладбище и впрямь производило унылое и запущенное впечатление. Низкий кустарник, тянувшийся вдоль здания бывшего монастыря, скрывал за собою ряды покосившихся надгробий, приземистый заборчик, очерчивающий границы погоста, терялся в разросшейся вокруг зелени.

– Охотники за привидениями, блин, – проворчал себе под нос Алексей, с кряхтением выбираясь из автомобиля.

Скрывшееся за дождевыми облаками солнце уже, по-видимому, катилось к западу, потому стоило спешить, чтобы успеть управиться с предстоящим делом до наступления сумерек.

– Чего д-д-делать-то будем? – поинтересовался Дениченко, настороженно оглядываясь по сторонам. – М-м-место тут какое-то… Н-н-неприятное…

– Ты «пыльный шлем» ставить умеешь? – ответил вопросом на вопрос Алексей.

– К-к-конечно.

– Вот и держи знак, чтобы прикрывал нас обоих. Я по сторонам буду смотреть.

Убедившись в том, что вокруг них образовался невидимый полог, надежно защищающий обоих от внешнего пси-воздействия, Виноградов зашагал к видневшемуся в заборчике проему, сразу за которым угадывалась длинная и узкая аллея.

Воздух вокруг умиротворял и успокаивал, кладбищенские сумерки пахли дождем, зеленью и мокрой листвой. Странно, но сюда практически не доносился шум оживленной набережной и расположенного с противоположной стороны, сразу за полузаброшенной железнодорожной веткой, проспекта. Народу в этот час тоже практически не было, только вдалеке семенила к выходу одинокая старушка, да кудлатая бездомная собака с задумчивым видом обнюхивала вываленную возле переполненного бака груду мусора. Никаких признаков потустороннего присутствия не ощущалось.

– А ч-ч-чем этот д-д-дух вообще опасен? – нарушил затянувшееся молчание Дениченко. – М-м-может, ну его н-н-на фиг?

– Никогда не сталкивался с обитателями ментала? – заинтересованно произнес Алексей.

– Н-н-не доводилось.

– Да в общем-то сам по себе – практически ничем. Духи вообще способны оказывать лишь ограниченное влияние на физический мир. Ну, поломает там чего-нибудь, предметы подвигает, люстру кому-нибудь на голову уронит… Вот если ему взбредет в голову вселиться в человека, тут дело примет совсем иной оборот.

– Ага, н-н-нам рассказывали на л-л-лекциях. Одержимость наз-з-зывается. Г-говорят, может п-п-привести даже к гибели од-держимого.

– К гибели – это ладно, медицина и целительство сейчас развиты на должном уровне. Помереть не дадут, если вовремя оказать помощь. Проблема в том, что человек, в которого вселилось потустороннее существо, утрачивает контроль над собственным разумом, его личность подавляется сознанием жителя ментала. И потому в подобном состоянии он может натворить все, что угодно. Вот это как раз-таки очень опасно. Кстати, нужно поискать укрытие, и чем быстрее, тем лучше.

– Д-дух?

– Нет, дождь.

Сверху действительно начало понемногу накрапывать. Небо стремительно темнело, над головой нависли набежавшие с Невы тучи. Алексей ускорил шаг, перепрыгнул здоровенную лужу, свернул с аллеи, с минуту попетлял между могилами и, пригнувшись, спрятался под опиравшимся на гранитные колонны навесом старинного надгробия. Николай, старавшийся не отставать от напарника ни на шаг, примостился рядом. Он обладал гораздо более крепким телосложением, и по напряженному сопению было заметно, что ему неудобно стоять, согнувшись в три погибели. Сверкнула молния, вдалеке раскатисто громыхнуло, и дождь хлынул стеной.

– К-к-как будто фильм ужасов н-начинается, – усмехнулся Дениченко. – Я п-по телеку что-то п-подобное смотрел.

– Ага, – кивнул Виноградов. – Сейчас из-за дерева вылезет скелет и начнет ругаться матом… Нужно переждать – такой ливень не может продолжаться долго.